Кодекс выживания 4. Земля (СИ) - Дубина Родион "Дарки". Страница 8

Многих передач, идущих в это время, попросту не было. Никаких мультиков, детских шоу. Никаких лотерей, аукционов и прочей ерунды. Каналы либо не работали, либо крутили новости. Причём особого доверия к этим новостям у меня не было.

Ведущие и репортёры пытались говорить спокойно и уверенно, что ситуация под контролем, больницы и полиция справляются с редкими случаями буйных больных, не стоит паниковать и всё такое. Но говорят они это с такими лицами, будто смотрят не в камеру, а в дуло пистолета, направленного им в лоб. Да и часто попадалась противоречивая информация.

Одни говорили, что все службы работают в штатном режиме. Другие сообщают, что больницы и поликлиники переполнены, люди жалуются на слабость, жар и недомогание. Кроме того, у выездов из крупных городов и на заправках собираются пробки и очереди. Продуктовые полки быстрыми темпами пустеют, как и наличка в банкоматах. Но такая информация проскакивает редко.

На основных новостных каналах, вроде первого, говорится лишь всё хорошее. Это и пугает. Когда в стране всё хорошо, по новостям показывают какие-то трагедии, аварии и прочее. А вот когда в стране реально жопа, по телеку с натянутой улыбкой говорят: «ситуация под контролем».

Утро хоть и было ранним, батя уже во всю трудился, распиливая доски, которые мы заготовили для постройки баньки. Давно мечтал о ней, да и отца уговорить было не трудно. Ждали лишь пока снег сойдёт, да с огородами разберёмся. Тогда и можно будет заняться постройкой. Уже и место расчистили, отжав у мамы кусочек сада. Но похоже этим доскам не суждено стать частью парилки.

— Чего задумал? — спросил я его.

— А сам как думаешь? Нужно укрепляться. Если люди начнут превращаться, я планирую выжить.

— А конкретней? Как тебе доски помогут от мутантов спастись?

— Двери хочу усилить и коридор. Доски — это только часть материала. Окна ещё заложить нужно и металла добавить в конструкцию.

— Вообще-то у деда Макса есть бункер. В крайнем случае там можем переждать.

— Бункер, говоришь? Это, конечно, хорошо, только хватит ли там места? А еды? А воды?

— Ну еду и воду можно и с наших запасов туда отнести. А места там много — несколько комнат, даже мастерская есть. Кстати, у него же там сломанный арбалет есть, который он уже когда-то чинил...

— Чего?

— Да это я вспомнил кое-что.

— Всё равно я особо не надеюсь на деда. Да и с чего бы ему нас пускать?

— А почему нет? Он нормальный мужик.

— В этом я не сомневаюсь. Но как ты представляешь находиться рядом тебе и маме. Да и Макс вроде иммунный. Это же такое излучение. Инна просто не выдержит.

— Блин, точно...

— Так что надеяться нужно только на себя, сынок, запомни это.

— Я всё равно поговорю с ним. Может что-нибудь придумаем.

— Ты лучше помоги мне. Тащи сюда кирпичи из сада. Песок с цементом в гараже. Потом ещё еды нужно из погреба достать...

— А что это с Псинкой? Она приболела? — спросил я, заметив лежавшую возле будки собаку.

— Да чёрт её знает. С самого утра так. Не ест ничего.

— Как не ест? Да у неё аппетит зверский после жизни с Толиком.

— Ну я ей и суп давал и тушёнку даже. Не хочет.

— Странно.

Я подошёл к собаке, которая действительно выглядела нездоровой. Обычно при моём приближении она начинала активно махать хвостом и пыталась втянуть меня в какую-то игру, будь то перетяжки тряпки или догонялки. Сейчас же она просто лежала, с печальным видом.

— Что такое, малышка? Кто тебя обидел? Почему не ешь ничего?

Миска действительна была полной, а еда не выглядела пропавшей. Но я всё же очистил содержимое и покрошил в миску сухарей, разбил несколько яиц и перемешал всё это. Правда миску мыть не стал.

Поставив это возле Псинки, я наблюдал за её поведением. Сначала она заинтересовалась, оживилась, поднялась и принюхалась к еде. Затем отскочила от неё, тряся головой.

— Да что такое? Ох, если б ты говорить могла. Не пойму дело в еде или...

Чтобы исключить один из вариантов, я предложил Псинке сухарик прямо с руки. Та, едва принюхавшись к нему, откусила кусочек и принялась жевать. После чего уже смелее взяла остальной кусок и быстро проглотила, виляя хвостом.

— Ага, всё-таки в миске дело?

Ещё один сухарь я разломил пополам и дал часть собаке, а вторую положил в миску. Из руки Псинка съела, практически не жуя, а из миски есть снова отказалась.

— Понятно. И чем она тебе не нравится...

Перестав гадать, я отправился на кухню и взял с полки чистую посуду. Намешал туда тех же сухарей и отнёс собаке. Та быстро обнюхав еду, принялась жадно её глотать и вылизала всё до крошки.

— Неужели кто-то нагадил тебе в тарелку? Арина, сука, решила собаку мою отравить?

Она такая, что может. А с её навыком это проще простого. Хотя я могу и ошибаться. Но всё же после этого случая я перестал оставлять собачью миску на улице и попросил об этом отца. После чего я принялся ему помогать. Работа пошла полным ходом. Я не успевал подносить матаериалы и делать раствор, как батя всё это быстро пускал в дело.

Сначала заложил кирпичами все окна в доме. Да, освещение теперь будет только искусственное, причём электричество не вечное. Но у нас есть и керосиновые лампы и запас свечей, а на крайняк из тряпки, масла и куска сала можно сделать небольшую горелку. Зато Васе теперь не нужно вставлять разбитое им стекло.

Двери были усилены досками с торчащими наружу двухсотыми гвоздями. Если какая тварь и попытается их выбить, то почувствует себя дуршлагом, через который можно будет макароны промывать. Конечно, против развитых тварей, типа берсерка, такое усиление ни о чём. Но на первых этапах их ожидать не стоит. Да и не факт вообще, что такие у нас появятся.

Это в пазле у них, да и у нас, был неограниченный запас энергии, которую излучал метеор. А здесь он немного облучил пару областей и свалил. Так что надеюсь, что скоро всё это прекратится.

После небольшого перекуса батя взялся за крышу.

Деревянную обрешётку, неизвестно зачем, он усилил стержнями арматуры, которые мы запасли для усиления фундамента. Впрочем, вес крыши сильно не увеличился. Так же было укреплено слуховое окно и снесён козырёк над крыльцом.

Вход на чердак у нас был через улицу, по приставной лестнице. Отец решил исправить это, прорубив потолок в зал, а выход на улицу с чердака частично забил досками. Верхнюю часть двери он оставил открываемой, для обзора и возможности отстреливаться.

Проходящие мимо люди удивлялись таким приготовлениям. Некоторые даже крутили пальцем у виска и выкрикивали не очень оригинальные подколы в наш адрес. Ну ничего, пока посмейтесь, потом скулить будете.

С оружием ситуация складывалась не очень хорошо.

Мы собрали все топоры, ножи и даже вилы, но это всё ерунда. Против ходунов, максимум бегунов поможет, ну а дальше...

Но отбирать огнестрел у простых людей тоже неправильно. Хотя без иммунитета он им не поможет. Или поможет... Массового обращения как в пазле я не вижу. Есть теория, что обратится могут только те, кто находится рядом с иммунными. То есть со мной или с Васей простым людям лучше не контактировать.

Эти мысли натолкнули меня на идею. Можно собрать всех иммунных и отселиться от остальных жителей посёлка. Эдакий карантин устроить. Да, жизнь уже не будет прежней, но хотя бы мутантов не появится.

А с другой стороны, почему тогда рыбина в озере преобразилась? Она что была рядом с иммунной рыбой? Такой не бывает.

К вечеру дом уже больше напоминал убежище выживальщика во времена постапокалипсиса. Хоть работы ещё хватало, дальше отец мог справиться и сам.

Я же перенёс почти всю еду из погреба, занял все свободные ёмкости водой из колодца и притащил целую кучу угля для печки.

Перед сном всё тело гудело от усталости. Однако сделал я немало работы. Прежний я такое не осилил бы. Думаю, ещё неделя-две в таком режиме, и я стану не слабее, чем был в Пазле.

Правда энергия так и не восстановилась. Да и интерфейс вызвать одним усилием воли не получалось. Такое чувство, что моё тело пытается избавится от всего, что я получил в пазле. Хотя по сути так и есть. Если я теряю энергию и заражаю всех вокруг, то, когда эта энергия закончится, я стану обычным человеком. Наверное...