Я, мои мужья и их мамы (СИ) - Барматти Татьяна. Страница 44

— Хорошо, я понял, — внимательно посмотрев на меня, кивнул Джон.

Закончив с лечением, лекарь ушел вместе с Чарльзом, оставив нас с Мэтью снова вдвоем. Погладив Мэтью по руке, я тяжело вздохнула, понимая, что все еще не закончено. Нам нужно поговорить о его воспоминаниях, как бы тяжело ни было.

— Когда ты плакал, я видела кое-что. Не знаю, помнишь ли ты это четко или эти воспоминания спрятаны глубоко в твоем сердце, но…

— Что?

— Я увидела, как твоя мама кричала… — сдавлено выдохнула я.

— Это все, что я помню, — опустив голову, тихо протянул Мэтью. — Ни одного праздника, семейного банкета, как у других, только это.

Кивнув, я подсела ближе к Мэтью и начала поглаживать плечи своего сильного не по годам мальчика. Так уж устроены люди. Мы никогда не запоминаем ничего хорошего, но плохие моменты наша память держит, словно тисками, не давая вдохнуть спокойно.

— Ты хотел бы избавиться от этого воспоминания?

— Избавиться? — переспросил шокировано Мэтью.

— Да, забыть это, как страшный сон, запоминая только хорошее, — подтвердила я. — Ты можешь подумать об этом, сколько нужно, я не буду давить на тебя.

— Я хочу забыть, — поспешно кивнул Мэтью. — Я хочу помнить только тебя. Ты моя мама.

Улыбнувшись сквозь слезы, я чмокнула Мэтью в макушку. Мой золотой мальчик, мое сокровище. Насколько я рада, что Мэтью хочет помнить только меня, настолько же я огорчена тем, что он отвергает свою настоящую маму.

— Считай, что у тебя две мамы, — мягко попросила я. — К тому же, как я и говорила, твою маму опоили, она не знала, что делала. И можешь поверить мне, она очень сильно тебя любила.

— Хорошо.

— Вот и договорились, — улыбнулась я.

Замолчав, наслаждаясь уютной тишиной, мы с Мэтью прижались друг к другу, словно в поисках потерянного тепла. Такого нужного и важного, что хочется плакать, осознавая, что мы можем быть рядом.

— Мама?

— М? Что такое?

— А те мужчины, которые пришли меня встречать с тобой. Глава банка и еще один. Они?

— Я хотела рассказать тебе об этом, когда ты вернешься домой, — нервно дернулась я и прикусила нижнюю губу. — Ну, как бы сказать…

— Ты хочешь выйти за них замуж?

— Я говорила тебе, что ты очень умный? — хмыкнула я, мысленно влепив себе звонкую оплеуху. — Да, ты прав. Но, если ты скажешь…

— Они кажутся хорошими, — пробормотал тихо Мэтью. — Когда ты выйдешь замуж, у вас появятся другие дети?

— Ну, все возможно, — честно призналась я, ведь о контрацепции даже не вспоминала все это время. Очень предусмотрительно с моей стороны, ничего не скажешь. Ответственностью и зрелостью за версту пахнет. — Ты боишься, что я забуду о тебе? — проницательно догадалась я.

— Нет…

— В моей прошлой жизни у меня было пятеро братьев, — задумчиво протянула я. — Два брата были старшими, а три младшими. И поверь, я очень сильно ревновала маму ко всем пятерым. И это нормально, когда родители больше времени уделяют младшему ребенку, ведь он маленький и сам ничего не может сделать. Но ведь ты можешь быть рядом, правда? А после, когда ребенок подрастет, вы сможете играть вместе. Поверь, нет ничего лучшего, чем когда у тебя есть братья и сестры. Конечно, иногда даже самые близкие люди ссорятся, не бывает ничего абсолютного. Вот только в трудный момент зачастую только родные протянут руку помощи и поддержат тебя, не имея плохих мыслей в сердце. Ладно, пока рано волноваться об этом, но если я забеременею, я скажу тебе первому об этом, хорошо?

— Хорошо.

Улыбнувшись, я мысленно протяжно выдохнула. Оказалось, все не так плохо, как я себе представляла. Мэтью, как и все дети, волновался о том, что его забудут. Но я буду не я, если не сделаю все от меня зависящее, чтобы даже тени конкуренции и зависти между моими детьми не было.

Глава 29 — Широкий жест.

— Адель, что случилось? — забежав в комнату Мэтью, Александр безумным взглядом посмотрел на меня.

Хмыкнув, пытаясь сдержать смешок, я посмотрела на сплетенные вместе руки Александра и Джона. Да-да, мужчины держались за руки! И пусть я понимала, что, скорее всего, это из-за защитного артефакта на этаже, не смеяться было выше моих сил.

— Очень смешно, — фыркнул сдержанно Джон. — Я же тебе говорил, что с Адель все хорошо.

— Я это уже понял…

— А теперь давай пойдем в комнату Адель, тебе нужно прикоснуться к защитному артефакту.

— Да, пойдем, — потянул Александр Джона за руку.

— Они выглядят такими близкими, когда держатся за руки, — засмеялся Чарльз, убирая погром, который мы устроили.

— Не боишься, что они затаят на тебя обиду? Будут после препятствовать тебе во всем?

— Пусть только попробуют, — фыркнул пренебрежительно Чарльз. — Ты же не дашь меня в обиду?

— Не знаю, — фыркнула я в тон мужчине, растянув губы в коварной улыбке.

— Видишь, Мэтью, твоя мама меня притесняет, — трагически вздохнул мужчина, и Мэтью весело захихикал, сильнее прижавшись ко мне.

— Думаешь, можно так просто переманить Мэтью на свою сторону? Ха-ха, — подмигнув Мэтью, я весело засмеялась. — Мы мама и сын, конечно же, мы будем на одной стороне.

— Эх, это разбивает мне сердце…

Дурачась, Чарльз показательно закатил глаза, схватившись за сердце. Мэтью, видя такое поведение мужчины, только сильнее смеялся, кажется, бессознательно приняв его. Вот так просто, раз и все. Чарльзу только нужно было немного пошутить и сердце ребенка растаяло.

Впрочем, чего я хотела? Разве видел Мэтью хорошее отношение к себе от своего отца или Вильяма. Даже Аделаида и та под влиянием любовного зелья вела себя довольно скверно, если вспомнить воспоминания Мэтью.

Улыбнувшись, я посмотрела на Чарльза, а после и на Мэтью, всей душой желая, чтобы мои мужчины смогли стать, если не отцами моему мальчику, то хорошими друзьями, которые помогут ему в трудную минуту. Наверное, так чувствует себя каждая мама, которая хоть когда-то сталкивалась с такой ситуацией. Ну, зато теперь мне понятно, почему обычно говорят, что сердце мамы можно смягчить, завоевав сердце ребенка. Мое сердце буквально тает от взаимодействия Чарльза и Мэтью.

— Вижу, вы зря времени не теряете, — спокойно заметил Джон, зайдя в комнату.

— Как видишь, — улыбнулся Чарльз.

— Адель, что-то случилось? — подойдя к кровати и внимательно посмотрев на меня и Мэтью, спокойно поинтересовался Александр. — Я могу чем-то помочь?

— Не знаю, — поджав губы, я так же внимательно посмотрела на мужчину. — Можно ли стереть болезненные воспоминания с помочью ментальной магии?

— Болезненные воспоминания?

— Да.

— Это зависит от ситуации и от способности человека с этими болезненными воспоминаниями доверится ментальному магу, — задумчиво протянул Александр.

— Довериться? — со вздохом переспросила я, искоса посмотрев на Мэтью.

Сможет ли Мэтью довериться Александру? О том, чтобы я сама стерла эти воспоминания, нет и речи. Вдруг я что-то сделаю не так и только причиню вред своему мальчику? Нет, однозначно, нет.

— Что случится, если не будет доверия?

— Это будет очень больно, — поджав губы, Александр испытывающее прищурился.

Кажется, он решил, что я хочу избавиться от болезненных воспоминаний и не могу ему довериться. Что ж, это очень в стиле мужчин — делать выводы, не разобравшись в ситуации. Или это больше подходит женщинам? Впрочем, кажется, таким грешат все.

— Ладно, расскажи подробно, какие именно это воспоминания. Возможно, все не так сложно, как могло показаться вначале, — протянул мужчина.

— Ты не возражаешь, если я расскажу? — тихо прошептала я на ухо Мэтью.

— Нет…

— Это? — вскинул вопросительно брови этот… глава тайной канцелярии.

— Да. Сегодня у нас с Мэтью был сложный разговор. Я рассказала ему о том, что моя душа из другого мира…

— И это повлекло за собой болезненные воспоминания, — кивнул понятливо мужчина.

— Да. Воспоминания связаны с Аделаидой.