Связанные судьбой (СИ) - Чикина Елена. Страница 21

Я выругал себя. Ведь мне всегда удавалось держать в узде свою злобную, агрессивную, все контролирующую сторону. Сколько я вынес за последнее время, всего и не перечислишь! И вот сейчас сорвался из-за какой-то ерунды. Осел!

Мы спустились в вестибюль и сели на диван, дожидаясь машины, которую вот-вот должны были привезти. Мила явно все еще была на меня обижена, она ничего не говорила, не улыбалась, только задумчиво и мрачно теребила один из своих локонов.

Типично женское поведение — выдумать проблему, раздуть ее в своей голове до немыслимых размеров, а потом либо свести тебя с ума молчанием, либо вынести тебе весь мозг придирками, либо и то и другое. За Милой я, правда, ничего подобного пока не замечал, она чрезвычайно адекватная девушка, даже слишком.

Вот и сейчас, вынырнув из своих мыслей, она улыбнулась мне своей чудесной, обаятельной улыбкой. Я вздохнул с облегчением.

Наконец, машину привезли, получив ключи у водителя, я сел за руль, а девушка устроилась рядом.

— Так как зовут твоего отца? — спрашиваю я Милу.

— Дмитрий Юдин.

Звучит смутно знакомо.

— А отчество?

— Александрович, кажется. А что, ты его знаешь?

— Возможно, но только по слухам. Тот Дмитрий Юдин — большая шишка в нефтяном бизнесе. Так он, выходит, один из нас. Впрочем, здесь нет ничего удивительного, с нашим даром можно высоко подняться.

— Мой отец — большая шишка? — удивляется девушка. — Но моя бабушка ни о чем таком не упоминала.

Бабушка могла не знать. Отец Милы встречался с ее матерью, а потом уехал — старая песня. Трудно винить его за это, когда ты богат, красив и молод, ты не будешь связывать себя с одной-единственной стареющей женщиной. Мне это знакомо.

Мы, сирены, считаем себя на голову выше остальных людей. Это происходит само собой — дело в наших естественных преимуществах. Тем неприятнее становится простая истина — мы ничуть не лучше других. Мила опустила меня с небес на землю.

А что же ее отец? Как он связан с таинственным исчезновением ее матери? Не смог уехать и решил избавиться от нее более действенным способом? Как-то все это не вяжется одно с другим. Есть масса других способов не подпустить к себе одержимую женщину. И то, как ее задушили — явный признак умственного помешательства. Если Дмитрий Юдин — убийца-психопат, как он сохранял это в тайне столько лет? Нет, здесь явно что-то другое.

Снизив скорость, я свернул с шоссе на проселочную дорогу, машина тут же затряслась на ухабах. Дремучее местечко — лес с одной стороны, дачный поселок с другой. Надеюсь, Мила верно записала адрес.

Мы проехали через рощицу и оказались на небольшой поляне с трех сторон окруженной лесом. А вот и цель нашей поездки — симпатичный современный особняк, построенный на речном берегу. В самый раз для отдыха на природе. Внутри чувствовалось присутствие двоих людей, повезло, не зря скатались.

— А что мы им скажем? — спрашивает Мила.

— Если ты не против, я хотел бы наложить на них заклятие, так будет проще.

Что-то мне подсказывает, что она будет очень даже против.

— Может, не надо?! — испуганно спрашивает девушка, подтверждая мою догадку.

— Да не бойся ты, я не сделаю им ничего плохого, заклинание будет легким!

Я посмеялся про себя. Интересно, Мила когда-нибудь начнет пользоваться магией симпатии с той же легкостью, что и я? Возможно, если узнает, что людям мы и так нравимся, а магия просто делает этот процесс проще и быстрее. Я вспомнил, как Даниэль накладывала заклятия просто так, чтобы потешить свое тщеславие или вызвать во мне ревность.

Хорошо, что Мила такая, какая есть.

Сосредоточившись, я по очереди заколдовал жильцов особняка, тщательно отмерив необходимый уровень симпатии. Теперь они с радостью сделают все, чтобы нам помочь, а потом с легкостью отпустят, не навязываясь в друзья. Ну и отлично.

Выйдя из машины, мы поднялись на террасу, я позвонил в дверь. Нам открыла высокая светловолосая девушка, не на много старше Милы.

— Здравствуйте, а вы к кому?

— Здравствуйте! — говорю я, улыбаясь. — В этом доме когда-то жили наши знакомые, и мы их разыскиваем. Не могли бы вы уделить нам немного времени, вы бы нам этим очень помогли!

— Конечно! Проходите! — сразу же соглашается девушка.

Хозяйка дома проводила нас в гостиную.

— Присаживайтесь! Сейчас позову своего мужа, я сама здесь живу всего два года. Может быть, чай, кофе?

— Нет, спасибо, не стоит так утруждаться!

Хозяин дома уже и сам спустился к нам, мы пожали друг другу руки. Он рассказал, что купил дом через риэлтерскую фирму и даже не видел прежнего владельца. Дом достался ему дешево, владелец явно спешил избавиться от него — подозрительно, очень подозрительно.

Мила испуганно на меня посмотрела, можно не сомневаться, ей пришла в голову та же мысль, что и мне. Ее отец определенно связан со всем этим.

Пока девушка угощала нас кофе с печеньками, ее муж сходил наверх за документами на дом.

Я задумчиво смотрел на Милу — она сидела, обхватив себя руками, нахмурившись, и нервно покачивала ногой, не замечая этого. Трудно представить, что она чувствует. Мила даже не знала своих родителей, прошло столько лет, но она так и не стала воспринимать эту ситуацию легче. Мне ли ее судить? Все, что связано с детством, имеет над нами слишком большую власть.

Хозяин дома вернулся в гостиную, мы просмотрели документы. Увидев дату покупки, Мила схватила меня за руку:

— Через два месяца после моего рождения…

Я успокаивающе погладил ее по руке. Мила, зачем ты копаешься в прошлом? Почему бы вместо этого не подумать о будущем?

Вздохнув, девушка поставила кофейную чашку на столик. Я видел по ее глазам — она этого так не оставит.

Попрощавшись с обитателями особняка, мы поблагодарили их за помощь и вышли на улицу.

— Мы с тобой думаем об одном и том же? — спрашиваю я Милу.

Глава 8.2

Я надеялся, что мы поговорим, и я смогу убедить ее оставить прошлое в прошлом, но девушка не захотела разделить со мной свои печали:

— Да, но пожалуйста, давай не будем об этом! — просит Мила расстроенно.

Что она надеется узнать? Что все это недоразумение, и ее мама жива и здорова? Ничего хорошего она не узнает, это очевидно. Какова бы ни была правда, она ничего не изменит, только еще больше ранит ее. Я вздохнул. Все, что происходит с Милой, отражается на мне. Ее печаль — это моя печаль. Эта поездка совершенно перестала меня радовать.

Девушка сидела на пассажирском сидении, уставившись перед собой невидящим взглядом. Мне хотелось успокоить ее, сказать, что все будет хорошо, но я промолчал. Чем ей помогут пустые слова и ничего не значащие обещания?

Я припарковал машину во дворе гостиницы, мы обошли здание кругом, возвратившись на улицу Баумана.

— Куда теперь? Есть планы на сегодняшний день? — спрашиваю я.

— Может, закажем еду в номер? — неуверенно предлагает Мила.

— Конечно.

Вернувшись в комнату, поужинав, мы так там и остались. Включили телевизор, выбрали фильм повеселее. Это было бы мирное, почти семейное времяпрепровождение, если бы не тревожное, печальное состояние девушки. И все равно… все равно, я был почти счастлив. Сейчас, когда она была рядом, в моих объятиях, грустная и рассеянная, я чувствовал, что нужен ей. Она обнимала меня, и каждый раз от этого мне становилось тепло и приятно на душе.

Знаю, я эгоист.

На следующий день Мила стала еще рассеяннее, чем была до этого, она плохо спала, у нее пропал аппетит. Поддавшись моим уговорам, она немного поела, а потом выпила столько кофе, что я удивился, как у нее не появилось мышечного тремора.

Мне было тяжело за этим наблюдать. Я предложил ей прогуляться, и она согласилась, хоть и без особого энтузиазма.

Сделав круг по городу, вернувшись на набережную, мы уже собирались зайти в ресторан, но в этот момент у меня зазвонил телефон. Звонил Иван Николаевич — как ни странно, они нашли совпадение, дело женщины, труп которой был выловлен в реке восемнадцать лет назад. Я не хотел говорить этого Миле, но все же сказал: