Ангельское предательство (СИ) - Смертная Елена. Страница 23

— Зачем же устраивать этот цирк?

Ева скрестила руки на груди, смотря теперь на мужчину без видимого осуждения, скорее с непониманием. Она старалась не выглядеть враждебно, хотя внутри, под ребрами, всё равно скреблось непонятное нечто. Это было всё то же несогласие с судьбой. Сколько бы девушка не топила его в чувстве долга перед всеми тремя мирами, но беспокойную молодую душу нельзя было посадить в клетку и просто сказать: «так надо». Однако Ева хорошо теперь умела не показывать лишних эмоций на своем отточенном личике.

— Ну а что же я должен был, по-твоему, сделать? — в улыбке Рафаэля блеснула неловкость, которую он словно мастерски выдал, поскольку к тому обязывала ситуация. — Не мог же я просто прийти к тебе и сказать: «вот он я, твой будущий муж, будем знакомы».

На этих словах он развел руками в стороны, как бы демонстрируя себя Еве и одновременно выказывая, что описываемая им ситуация была бы весьма неуместной. Если можно было бы взглянуть на этих двоих сейчас со стороны с полной заинтересованностью к их делу, то стала бы заметна довольно интересная особенность. Пока Рафаэль стоял с улыбкой и распростертыми руками, показывая себя всего девушке перед ним, Ева же, напротив, продолжала смотреть с некой задумчивой хмуростью в глазах и закрывалась от «нового знакомого», скрещивая руки у себя на груди всё в том же жесте немого скепсиса.

— Вообще-то, я думала, что именно так и будет.

— Это было бы ужасно. — вместо улыбки Рафаэль с толикой театральности скривил губы, как бы представляя ситуацию. — Мы же не в средневековье, в конце концов. Я думал, что смогу завязать с тобой какое-никакое знакомство в более человеческой обстановке что ли.

Он осмотрелся по сторонам, понимая двоякость своих слов.

— В общем, хотел, чтобы ты узнала меня до того, как я стану просто вот той данностью, за которую ты должна выйти замуж.

Ева не сдержалась и как-то напряженно и расстроено выдохнула, пытаясь с этим выпустить то самое неприятное внутреннее чувство из груди. Вот только оно никуда деваться не хотело и лишь нарастало с каждым словом о браке.

— Я понимаю всю сложность ситуации. — не возвращая улыбки уверил её Рафаэль. — И хочу, чтобы ты понимала, что я здесь не в роли деспотичного женишка, которому не интересно твоё мнение. Если бы я мог, я бы, конечно, дал нам обоим больше свободы выбора, но… — он пожал плечами, поджимая губы, — … но это не в нашей власти.

— Я не ребенок, чтобы мне это объяснять. — спокойно отвечала Ева, кивая. — Я всё понимаю, и не собираюсь впадать в истерику и обвинять конкретно тебя в чём-то. Просто… не нужно устраивать цирка вокруг нашего положения.

— Ты всё ещё не веришь искренности моих намерений. — негромко протянул мужчина, не спрашивая, а утверждая. — Что же, я понимаю, однако я правда хочу узнать тебя получше. Хотя бы дать нам шанс не просто пойти под венец чужими друг другу незнакомцами, а, быть может, попытаться сблизиться..?

Рафаэль потирал меж собой ладони, не столько от волнения, сколько от напряженных попыток правильно подобрать слова. Нужно было избежать двоякого смысла в стол щепетильном деле, и он это понимал. Оттого говорил с осторожностью, иногда протягивая слова, дабы подобрать правильное выражение.

Ева слушала, но также была слишком аккуратной и закрытой. Она примерно представляла, как должна себя вести рядом с ангелом, когда тот, наконец, явится, однако он казался… не такой сволочью, каким его описывали? И Мерриман никак не могла понять, где здесь подвох, и есть ли он вообще.

— Я могу пообещать, что приду на свадьбу, но я уж точно не могу обещать каких-то… чувств? — она спросила, потому что не совсем понимала, чего именно хочет от неё Рафаэль.

— О, нет. Я совсем не об этом. Я не требую у тебя взять и полюбить меня или что-то в этом роде. Я лишь хотел бы… попробовать?

Он осмотрелся по сторонам и произнес уже заметно тише, понимая, что вокруг ещё ходят люди:

— В каком-то смысле, теперь начинается моё испытание триединства, и я должен быть рядом с тобой. Так, может, мы постараемся сделать вид, что никакой свадьбы впереди нет, и я хочу проводить тебя исключительно потому, что мне понравилось, как ты танцуешь?

Ангел слегка улыбнулся, уже без того налета самоуверенности, но всё ещё весьма и весьма обаятельно. Ева же опустила задумчивый взгляд куда-то в землю, чтобы не поддаваться его чарам и оставаться в своей созданной за месяц невидимой броне. Она в неуверенном жесте провела ладонью от локтя до плеча, будто согревая себя и давая некий толчок к действиям. Ладошка ещё раз поднялась к тому же плечу, и им же наследница неспешно пожала.

— Ну… ладно…

А что ей ещё оставалось сказать?

Они шли, говоря много и одновременно ни о чем. В основном Рафаэль старался всячески поддерживать разговор, в то время как Ева была не слишком активным собеседником. Она старалась раскрепоститься, но всё никак не выходило. А ноющее чувство внутри продолжало скрежетать.

— Может, расскажешь о себе? — не теряя милой веселости в голосе, ненавязчиво спросил ангел.

— А что ты хочешь знать? — Ева была куда более скромна на эмоции.

— Ну… например, о твоей семье. Мне говорили, что тебя растили обычные смертные, которые даже не знают о твоем предназначении. Это так?

— Да. Я ведь и сама не знала. Когда… — она сделала паузу, раздумывая, как рассказать эту историю, минуя подробностей о появлении Райнхарда, — …когда всё началось, поначалу скрывать правду было сложновато. Но сейчас мои приемные родители разводятся, и моя мама пытается начать новую жизнь, из-за чего очень много работает. Поэтому мы всё меньше времени проводим вместе, и подозрений почти не появляется. Отцу же до меня изначально дела не было.

Ева сказала это и поняла, что она впервые признала вслух абсолютное безразличие Виктора к ней как к дочери. Из-за этого девушка нахмурилась. Ей было немного грустно замечать такие перемены в себе, хоть они и были естественны. Теперь она говорила грубые вещи достаточно прямолинейно, а ведь раньше очень боялась кого-либо обидеть. Настолько, что скрывала эту правду даже для себя самой, будто если не говорить об этом, то и проблемы не будет.

— А твои настоящие родители? — аккуратно подстегнул диалог Рафаэль, когда заметил, что его собеседница уходит в себя.

— А? Да. Ну, ты ведь знаешь, что по договоренности они не могли участвовать в моей жизни.

— Знаю. — в голосе ангела просквозила толика чувства вины. — Но с твоей матери, кажется, этот запрет был снят.

Ева еле заметно кивнула.

— Теперь она обучает меня. После того как я узнала о своей настоящей природе, и когда моим учителем стала Дженнифер, всё сразу стало проще, чем… — она запнулась.

«Чем когда меня обучал Райнхард», — пронеслась мысль в голове, но договаривать её не хотелось. Вопреки ожиданиям, мужчина вместо того, чтобы надавить, с пониманием ловко сменил тему:

— Ты, должно быть, станешь невероятно сильной сифтой. Самым сильным наследником в истории благодаря своей смешанной крови.

— Да. Ещё сильнее сможет быть разве что… — и вновь Ева опустила взгляд в землю, не договаривая.

— Разве что наш ребенок. — с беззлобным смешком подхватил Рафаэль и медленно закивал. — Дааа, звучит странно.

Он говорил с такой простотой и легкостью, что давящая атмосфера вокруг них становилась всё незаметнее. Такие личности располагали к себе. Пожалуй, когда-то Ева начала дружить с Мари также, потому что у неё было всё… просто? Такие как они всегда умеют улыбнуться своим проблемам и не впадать в глубины отчаяния. Просто разговаривая с ними, ощущаешь притягательное тепло. Вам будто не нужно переходить грань личных пространств, ведь такие люди готовы пустить тебя к себе погреться почти сразу. И только Ева сейчас оставалась закрытой и холодной, вопреки своему желанию.

На улице уже начинало вечереть. Несмотря на осеннюю пору, было довольно тепло и свежо, оттого подступающая темнота казалась уютной.

— Мы пришли. — сказала она, как только впереди показался особняк семьи Мерриман.