Король арены 2 (СИ) - Богдашов Сергей Александрович. Страница 32

— Слушай, за что он тебя так? — спросила у меня очень рослая целительница с четвёртого курса, после того, как обезболила мне рану и наложив Малое Исцеление, начала перемешивать в склянке довольно вонючую мазь, к запаху которой я уже начал привыкать.

— В смысле? — с интересом посмотрел я на неё, так как обычно студентки — целительницы никакого проявления сочувствия себе не позволяли.

Интерес у меня оказался чисто платонический.

Что бы мы, мужики, про женщин не говорили, но за нашими громкими словами всегда скрывается целый ряд недоговорённостей и скрытых предпочтений. Зачастую они предполагают, в качестве интересного объекта рассматривать яркую блондинку, вполне определённых размеров, или уютную брюнетку, которая примерно на полголовы пониже, чем ты. Но никак не девушку, что почти на голову выше тебя ростом и, пожалуй, заметно шире в плечах.

— Боевых магов на четвёртом курсе тоже гоняют в хвост и в гриву, но сегодня это было что-то с чем-то. Я иногда переставала вас видеть. Вы в тени порой превращались, а потом просто появлялись в другом месте, — закончив меня мазать, вытащила она бинты.

— Что, правда, что ли? — не поверил я.

— За последние два года я столько поединков видела, что мне есть, с чем сравнивать, — умело затянула она повязку, прежде, чем ответить, — Сам до лазарета дойдёшь?

— Слушай, а можно я сразу домой?

— Не положено. Да и мне надо отчитаться. У тебя тренировки, а у нас — практика. Мне за тебя оценка положена.

— Так отлично же всё…

— Это ты так считаешь, а у меня с Карлой отношения не сложились. Вот увидишь, она обязательно до чего-нибудь докопается. Кстати, и разговор у меня к тебе есть. Ну, как разговор. Девчушка одна попросила меня её тебе представить. Иначе, видишь ли, неудобно ей тебе записку от родителей передать, — хохотнула могучая представительница женского племени, — Кстати, девочка очень интересная. Что по внешнему виду, что по способностям. Упаси Релти тебе её обидеть, сам знаешь, как. Помни, что мы не только ожоги лечим, но бывает, и клизмы ставим. Короче, я тебя предупредила, — озадачила меня целительница столь вольным обращением к тому, что в моём мире называют клятвой Гиппократа.

Интересно, а как согласуется с ней здесь принцип "не навреди", в частности, в отношении той же клизмы? Особенно меня волнует назначаемый литраж и размеры её наконечника.

Короче, ссориться с целительницами — как минимум, дурной тон.

Любая из четверокурсниц — целительниц сможет меня обездвижить. Правда, происходит это у них не вдруг и только контактным способом. Иначе быть бы им лучшими бойцами на арене.

Пока я брёл рядом с эскулапкой, раздумывая про прозвучавшее предупреждение и оценивая его вероятность со всех сторон, включая заднюю, мы почти добрались до лазарета, вход в который был подсвечен ярким фонарём

— Валерия Свенсон, представляю вам Ларри Ронси. Ларри Ронси, представляю вам Валерию Свенсон, — тоном опытного церемониймейстера произнесла рослая целительница, когда мы почти подошли к нужным дверям, и с лавочки, сбоку от них поднялась какая-то тёмная фигурка, ещё не вышедшая на свет.

— Господи, — в один момент забыв про нужный язык и богиню Релти, оценил я появившееся навстречу сокровище, — Это же набор концентрированного обаяния и милоты!

К счастью, эти слова у меня вслух не вырвались. Я тупо онемел.

— Ларри Ронси, по просьбе своей матушки я должна передать вам приглашение на ужин в нашем доме, — протянуло мне продолговатый конверт сокровище, которое мне чисто инстинктивно хотелось схватить, потрогать руками, и больше никому не отдавать.

Удержался с трудом. И то лишь только потому, что моё сокровище было совсем не радо ни факту нашего знакомства, ни возложенному на неё поручению.

Мне потребовалось меньше секунды и один глубокий вдох — выдох, чтобы взять себя в руки.

— Я обязательно вам отвечу в положенные сроки, — учтиво ответил я, обозначив лёгкий поклон, когда принимал конверт.

Похоже, мой ответ получился вовсе не такой, что от меня ожидали, чему свидетельством две растерянные моськи девушек, которые я мельком успел заметить в отражении окна, совершая разворот и, фактически, убегая от искусительницы.

— Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей, — исступлённо убеждал я сам себя, направляясь в уже хорошо знакомый мне кабинет первичного осмотра в лазарете.

Глава 16

Для Ларри, привыкшего получать по два — три письма в год, получение двух писем в один день показалось бы чрезмерным, но мне, жителю другого мира, приученному поглощать информацию мегабайтами текста, музыкалок и видосиков, не привыкать.

Итак, что мы имеем. Приглашение на ужин от семьи Свенсонов, с предложением обсудить возможности открытия общего дела.

Звучит многообещающе, а так, кто его знает, о чём речь. От обсуждения возможностей до реальных денег путь долгий. Впрочем, речь не идёт о том — сходить или не сходить. Понятно, что пойду. Тут даже думать не надо. Впрочем, я головой и не думаю. Видели бы вы эту симпатяжку Свенсон, легко бы меня поняли. Заодно я и новенький костюм от Джакомо выгуляю. Ещё один купил, тёмно-синий, в едва заметную тёмную полоску, очень он мне идёт, а случая его надеть пока так и не представилось.

Второе письмо было от родителей Ларри.

Назвать их своими родителями — язык не поворачивается.

Опять же, с Ларри мы как бы сроднились. Часть его воспоминаний я давно воспринимаю, как свои личные. Я на многое смотрю его глазами и давно обратил внимание, что никак не ощущаю себя на те двадцать восемь лет, прожитые на Земле. Максимум, лет на восемнадцать — девятнадцать и то с натяжкой. Это особенно заметно на общении с девушками, излишней юношеской порывистости и горячности. Да даже на том же Федре. Скажи мне кто раньше, что у меня будет друг из глубинки, лет на десять — двенадцать меня моложе, с которым я буду общаться на равных и дружить, я скорее всего лишь посмеялся бы.

Моё предложение о переезде в Белговорт семья Ларри восприняла неплохо. По крайней мере резкого отторжения эта идея не вызвала, и они собираются приехать на зимние праздники, чтобы посмотреть на выставленные на продажу дома и поговорить о предлагаемом мной производстве.

Неплохо, если бы не новые заботы.

Селить семью в гостиницу мне не хочется. В центре — дорого и шумно. Приличный двухкомнатный номер больше десяти, а то и пятнадцати золотых в неделю в праздничные дни будет стоить. А более дешёвые гостиницы у нас в основном ближе к морскому порту, но там сами понимаете, какая публика. К тому же у Ларри есть маленькая сестрёнка, а малолетним девочкам в районе порта не то что гулять, а даже оставаться во дворе одним не стоит. Встречаются там любители малолеток. Ничем не брезгуют.

Впрочем, в дорогой гостинице лучше тоже вряд ли будет. Неуютно обычные люди себя чувствуют в компании лэров, а там таких добрая половина наберётся. Чванливых, высокомерных, требующих к себе повышенного уважения и подобострастия.

Проще дом снять. Даже месячная аренда неплохого домика мне обойдётся дешевле, чем приличный гостиничный номер. Это я знаю точно. Недаром два вечера газеты изучал.

Зимой у домовладельцев большие проблемы с влажностью.

Море-то вот оно. Если дом зимой хотя бы пару раз в месяц не протопить, как следует, то в нём заведётся плесень и гниль, вывести которую потом обычным способом практически невозможно. Надо будет магов вызывать. Так что не в сезон сдают курортные домики совсем недорого, лишь бы жильцы их отапливали за свой счёт.

Летом, в горячую курортную пору, в Белговорте и его окрестностях сотни домов сдаются отдыхающим, но зимой они все простаивают. Сам видел небольшую улочку с пустыми домами, одним своим концом упирающуюся в пляж. Летом — изумительное место, зимой — хуже не придумаешь. Сырость, ветер и гулкий шум волн.

Хотя, какая тут зима. Для меня, русского, смешная. Если снег когда-то ночью и выпадет, а поутру растает, то об этом потом коренные белговортцы несколько лет вспоминают. Зато туманы у нас по утрам — просто загляденье. В безветренный день они густые, как молоко, и стоят порой до полудня.