Обмануть пророка (СИ) - Волков Юрий Григорьевич. Страница 26

- Ванесса, ты остаёшься в Приюте. Пощупай новеньких ментально… А то мы уже доигрались с благотворительностью и беззаботностью.

Мазур ушла, а Бабка продолжала:

- Мы с Бедой пойдём на это… На рандеву, блин… А вы за нами следом, вплотную. Шаг в шаг. Тактика ясна? Ну тогда попёрли.

По дороге Бабка инструктировала:

- Когда зайдём в кабинет, действовать будем по обстановке. Я там ни разу не была, так что… А ты, Беда, щупай его. Щупай, как мужик бабу… От и до. С ног до головы.

Беда согласно покивала. Бабка, щурясь от встречного ветра, предположила:

- Он, как я понимаю, сообщит мне несколько неприятных известий, выставит парочку претензий, и постарается вывести меня из себя. А потом предъявит обвинения в покушении, или ещё чего… Вплоть до ареста. Только он совершенно не представляет - как я могу выходить из себя. Совершенно не представляет…

На пороге администрации их остановили. Дежурный офицер выставил ладошку:

- С сопровождением нельзя. Только кто-то один.

- Значит, он там будет с охраной, а я без? - Бабка сделала вид, что психанула, - Да и насрать на него! Он мне не нужен. Пошли Машенька.

Офицер остановил:

- Подождите секундочку, - и убежал.

Через пару минут вернулся:

- Для вас сделали исключение.

Караульные потребовали снять пистолеты. Женщины сняли стволы, отдали на хранение.

Беда, когда передавала в зарешёченное окошко свой золочённый стечкин, так посмотрела на принимающего, что тот поперхнулся бутербродом, который жевал не отрываясь от дела. Мужик понял, что ежели что, то сразу - того… И пощады не будет.

Их повели по коридору и указали на металлическую дверь с медной табличкой - "Полушко, Алексей Иванович". И дальше красивой вязью - "Президент республики Полис". Следом за женщинами проскользнули и Скорый с Коротким.

Сам "президент" сидел в большом кабинете, за мощным столом, в тёмно-синей военной форме полковника военно-воздушных сил.С двух сторон у двери стояли два, полностью экипированных, бойца.

Не глядя на вошедших, перекладывая бумажки на столе и не ответив на приветствие, "полковник" сразу строго укорил:

- Бабка, ты опаздываешь.

- Да знаешь, хочется выглядеть поэффектней. Шнурки гладила.

Ксива медленно, надменно, переместил взгляд на Бабкины трекинги с липучками. Пашка сразу понял, что в словесной перепалке с Бабкой "полкан" безнадёжно проиграет. У него замедленная реакция. И это не от природы, это от осознания своей "глобальной значимости". Причём, уверенность в себе, у этого парня совершенно не обоснованная.

Бабка пододвинула кресло к столу "главы" и уютно уселась, положив ногу на ногу.

- Поздравляю, Лёша. Ты звание полковника себе присвоил.

Тот долго смотрел на Бабку. То ли хотел, чтобы она осознала важность момента, то ли хотел подавить своей монументальностью. Процедил сурово и вальяжно:

- У нас военное положение, и я руковожу оборонными мероприятиями. Мы должны оправдывать ожидания избравшего нас народа.

Бабка только дёрнула бровью и усмехнулась.

Полушко снова солидно замолчал, держа перед собой какой-то листок.

- Ксива, ты меня вызвал для того, чтобы я на тебя полюбовалась?

Пашка стоял не шевелясь, стараясь ничем себя не выдать. Хоть Короткий и объяснил ему, что это не обязательно. "Леший" не просто отводит глаза, он подавляет внимание к накрытым персонам по всем параметрам - зрение, слух, обоняние, осязание.

Ментально Скорый отслеживал состояние психики "главы". Чувствовал раздражение, переходящее в злость, граничащую с ненавистью. Сорваться "полковнику" не позволял заранее спланированный имидж. Которого он, правда, придерживался с трудом.

- Я пригласил тебя поговорить.

- Ну, так говори, чего вату катаешь?

- Бабка, я надеюсь на наше взаимопонимание.

- Ну, если "взаимо", то давай попробуем. И, Ксива, я тебя умоляю, - поморщилась Мила Львовна, - не делай этих многозначительных пауз. Я в гробу видала твоё величие. Договорились?

Ксива поджал губы, похмурил брови. Отложил листок. Посмотрел неприязненно.

- Ну, во первых… У меня пропадают работники. Например - следователь Стенин. Он у тебя?

- Он у меня.

- Почему?

- Его уволили, сняли с довольствия, выгнали из жилища, - пожала плечиками Бабка. - Он пришёл ко мне и стал полезным членом нашей маленькой общины. А ты что предлагаешь?

- Кто его уволил?

- Ну, это ты сам разбирайся. Что дальше?…

Ксива задумчиво вздохнул. Даже прорезалось что-то человеческое. Продолжил:

- Пропала заместитель министра финансов Осипова. У тебя с ней был конфликт. Я знаю…

- Ой, - отмахнулась Бабка, - мы с ней старые подруги. Как поцапались, так и помиримся. Ты-то тут причём?

- Но она до сих пор не вышла на работу.

- Ты хочешь, что бы я научила её дисциплине? - удивилась Бабка.

Полковник снова посопел, пожевал губами.

- Мой секретарь, Зина Квиткова, самовольно ушла с работы. Мне доложили, что она направилась к тебе…

- Ну?

- Что "ну"? Ты укрываешь гражданина, дезертировавшего со службы…

- Стоп, стоп, стоп, - подняла руки Бабка, - я не прокуратура и не военная комендатура, чтобы ловить дезертиров. Зина пришла к своему мужу. И что?

- И "то"… Я пошлю наряд, чтобы её арестовали. Ты должна пропустить его на свою территорию.

- Да ради Бога. Пусть приходят, забирают. Только обыски там у меня не вздумай устраивать. И моих людей не трогай. А дезертиров пусть ловят. Дальше…

Пашка понял линию поведения Полушко. Первым делом, он старался заставить собеседника почувствовать свою вину. Неважно за что. А потом уже додавливать. Но с Бабкой такая тактика не прокатила. И полковник прекрасно понимал, что у этой женщины за спиной тоже есть сила. Не такая, как у него, поменьше, но всё же... А вот репутации у Милы Львовны поболее чем у всей администрации города. Так что тут - кто кого переиграет.

Полковник снова пожевал губами, глянул исподлобья.

- Вчера, майор Мусин попытался вернуть имущество, что ты вывезла из складских ангаров…

- Это, заметь себе Лёша, - моё имущество, - ласково улыбнулась Бабка.

- Он при разговоре с тобой потерял сознание. Когда очнулся, то… Он не может говорить. Пишет нормально, а говорить у него не получается, - Ксива ехидно прищурился. - Ты не в курсе, что это за болезнь такая.

Бабка посмотрела на Ксиву с ещё большим удивлением:

- Лёша! Я же не врач. Откуда я знаю - что с ним? Может быть, ему просто надо меньше пить? Тем более, всякие суррогаты. Он там у меня такую клоунаду закатил, весь Полис собрался поржать.

- Ну, про "весь" ты не преувеличивай… Как бы там ни было, но он государственный служащий. Ты могла бы отнестись к нему с уважением…

- А как это - "с уважением"? Ты думай - что говоришь. Я, что - должна ему облёванную робу постирать, или спать его с собой положить? А?

Один из охранников глупо хихикнул.

Ксива на вопрос не ответил.

Снова запыхтел, насупился.

- Ты знаешь, что у нас военное положение?

- Знаю. У вас военное положение. Да.

- То есть, ты считаешь, что это тебя не касается?

- А чего тут считать? Я ни с кем воевать не собираюсь. И опасности никакой не вижу.

- Ты обязана подчиняться законам. Ты понимаешь, что я могу реквизировать всё твоё хозяйство, для целей обороны?

- Попробуй, - Бабка была насмешливо спокойна.

- Ты мне угрожаешь?

- Ксива, ты что такой тупой? Я тебе просто предлагаю - попробуй.

Ксива откинулся на спинку, сплёл руки на груди.

- Я не стану пробовать. Я хочу с тобой договориться по хорошему.