Ох уж эти Шелли - Андреева Юлия Игоревна. Страница 1

Юлия Игоревна Андреева

ОБ АВТОРЕ

Андреева Юлия Игоревна родилась в Ленинграде в 1969 году. Печататься начала с 1993 года.

В настоящее время член Союза писателей Санкт-Петербурга, автор 70 книг, из которых большую часть составляют исторические романы, биографическая литература, а также книги нон-фикшн.

Кроме того, к настоящему времени Ю.И. Андреева издала более шестидесяти сборников стихов и прозы, выступая как автор и как составитель. Регулярно публикуется в средствах массовой информации, есть заграничные публикации (Австралия, США, Эстония, Украина, Германия).

Жизнь Юлии Андреевой тесно связана с ее произведениями. С семнадцати лет она служила в театре. Будучи прекрасным импровизатором, создавала моноспектакли и литературно-музыкальные композиции, с которыми выступала на различных площадках страны и зарубежья. Неудивительно, что из-под ее пера вышла книга "Айседора Дункан. Жрица любви и танца". Танцевала с творческим коллективом в Японии, две поездки на три и шесть месяцев — и появилась книга "Изнанка веера, или Приключения авантюристки в Японии" — документальный роман. А также остросюжетный роман "Трансмиссия", действие которого тоже происходит в Стране восходящего солнца, повесть "Прикосновение" и тетралогия "Геймер".

Любимый исторический период Юлии Андреевой — XII век, Лангедок (юг Франции — Тулузское графство). Об этом периоде автором написаны книги "Рыцарь Грааля", "Последний рыцарь Тулузы", "Тюремная песнь королевы".

Роман "Фридрих Барбаросса" — тоже XII век, только теперь уже место действия — Германия и Италия. А роман "Святы и прокляты" повествует о внуке Фридриха I Барбароссы, Фридрихе II, и детском крестовом походе.

Посещение Египта, а именно монастыря Святой Екатерины, там, где с незапамятных времен находится неопалимая купина и возвышаются горы Синай (библейская Хорив), и поездка в Израиль, с его Мертвым морем, змеиной тропой к крепости Масада, навели на мысль написать об этих библейских местах и об Ироде Великом. На ее счастье, как раз в то время в Израиле начались интенсивные раскопки, поэтому очень многие детали в описании дворцов Ирода писательница брала непосредственно из отчетов археологов.

В настоящий момент Юлия работает над биографией Ференца Листа.

Избранная библиография Ю.И. Андреевой:

"Рыцарь Грааля" (2006)

"Последний рыцарь Тулузы" (2006)

"Двойник Жанны д’Арк" (2006)

"Король Лебедь" (2006)

"Ирод Великий" (2011)

"Свита мертвой королевы" (2013)

"Тюремная песнь королевы" (2013)

"Карл Брюллов" (2013)

"Палач сын палача" (2014)

"Святы и прокляты" (2014)

"Метресса фаворита" (2018)

ОХ УЖ ЭТИ ШЕЛЛИ

От автора

"Мамочке" Франкенштейна посвящается

Кто сказал, что биография — скучный жанр? Покажите мне этого брюзгу, а потом отойдите и не мешайте. Убеждена, что нет ничего более интересного, чем жизнь человека, тем более, если это жизнь творца, гения, того, кто не просто проводит время в ожидании неизбежного заката, но творит, создает, падает в пропасть и поднимается в небо!.. Какое удовольствие — писать о людях, тонко чувствующих, людях неординарных, противоречивых. И кто, хотелось бы знать, определил, что биографии следует писать по раз и навсегда утвержденным лекалам, от которых мухи дохнут, а молоко скисает?

Сегодня я хотела бы рассказать вам о жизни удивительной женщины и талантливого писателя-фантаста Мэри Шелли, женщине, которая не принимала двойных стандартов, даже если они были ей выгодны, которая была изгнана из дома отцом за то, что оставалась верна идеалам, воспринятым еще в юности. Я буду говорить о женщине, которую называли падшей, в то время, когда она знала только одного мужчину, о женщине-переводчике, редакторе, любящей жене и нежной матери. О женщине, за которой неустанно следила полиция, в каком бы городе она ни находилась, какую бы государственную границу ни пересекала.

Я буду рассматривать жизнь реального человека — Мэри Шелли — через призму полицейского расследования. Ведь мы знаем, что и на нее, и на ее мужа неоднократно заводилось судебные дела, что за супругами была установлена слежка. За что отдельное спасибо тем, кто следил, и, в свою очередь, позволил нам идти по все еще не остывшему следу двухвековой давности!

"Все жанры хороши, кроме скучного", — произнес когда-то Вольтер, пусть же это изречение будет нашей путеводной звездой, которая поможет увидеть Мэри не забронзовевшей статуей, а такой, какой она была: реальной и одновременно совершенно фантастической женщиной, опередившей самое время, в котором ей довелось жить.

Юлия Андреева

Есть радость не склоняться пред судьбой,

Ту радость мы изведали с тобой.

Перси Биши Шелли

Глава 1

РАССЛЕДОВАНИЕ НАЧАЛОСЬ

1818 год. Лондон

Суперинтендант лондонской полиции Роберт Вильсон с неудовольствием разглядывал явившихся для очередной начальственной выволочки констеблей. Вопреки ожидаемому, сегодня эти типы хотя бы догадались застегнуть свои тёмно-синие куртки на все пуговицы, и даже попали этими самыми пуговицами в правильные петли, что с похмела, как правило, не удается, так что у Вильсона не было шанса придраться к парням за неряшливость. Да, форма на месте, несмотря на стойкий запах перегара, никто в этот раз не догадался пропить форменные штаны или куртку, чудны дела твои, Господи. Вся экипировка как будто бы на месте и даже местами выглаженная, высокие кожаные воротники — защита от удушения — торчат по установленным правилам, чёрные шляпы с кожаной тульей на головах. Хотя в помещении могли бы и снять, никакого уважения. Впрочем, ладно, какой смысл тратить время и силы на этих болванов, после которых в участке приходится открывать окно?

Что осталось? Проверить наличие трещоток и дубинок, да и разогнать весь этот вонючий сброд по участкам.

— Молодцы.

— Рады стараться.

— Вольно. Разойтись по местам. — Суперинтендант проследил за последней скрывшейся за дверьми синей спиной и, сладко потянувшись, только теперь заметил притулившегося в углу агента Гарри Александра Нокса.

— А, это ты, мой мальчик, что привело тебя на Уайтхолл? — Вильсон прищурился отчего стал похож на здоровенного рыжего кота. Должно быть, для устрашения подчиненных суперинтендант отрастил пышные, торчащие во все стороны рыжие усищи, когда Вильсон ел или разговаривал, мохнатые усы шевелились, так что создавалось впечатление, будто у него под носом не пышные усы, а какое-то животное вроде взъерошенной белки. Да, усищи рыжие, а глазищи зеленые и хитрые. Такому коту на зуб не попадись, вмиг проглотит. То, что он только что отпустил с миром готовых к выволочке констеблей, нисколько не успокоило нервного Нокса. Даже наоборот, после того как Вильсон определил бедолагу в тайную полицию, ни дня у него не проходило без того, чтобы несчастный не подумал, как вернуться к нормальной полицейской рутине. Служить в полиции, конечно, скучно, ходи себе по одному и тому же маршруту да знай по сторонам поглядывай. Зимой, летом, весной или осенью в любую погоду, работа простая, каждый дурак справится. Другое дело — задание, данное Ноксу якшаться с господами литераторами и их жадными издателями. Народишко — нарочно не придумаешь: ушлые, наглые, нахрапистые или, наоборот, не в меру робкие, такие, что готовы в обморок грохнуться от первого грубого слова. А уж чего-чего, а бранных слов он там наслушался, сапожники так не выражаются, как иные господа литераторы. Иному, с позволения сказать, автору, в приличный дом двери не откроют. Что он такого написал? Тьфу — и растереть! А тут такого павлина из себя скорчит, смотреть противно, губку выпятит, брюшко выставит, думает, что, если скорчить из себя этакого Байрона, то за умного как-нибудь сойдет, а копнешь такого поглубже — фетюк и цена ему грош в базарный день. Другой же — человек талантливый, скромный и богобоязненный, является в контору словно за милостыней, корчится, кашляет, в глаза господам издателям заглядывает. Смотреть противно: ну как можно так унижаться, нося под жилетом, аккурат напротив, сердца рукопись, которой цены нет — подлинное сокровище? Этого бедолагу вурдалак-издатель разденет донага, а потом еще и благодарить заставит.