Ох уж эти Шелли - Андреева Юлия Игоревна. Страница 52

Кстати, мультипликатор Ф. Хитрук в советском мультике почему-то поместил вышеупомянутое ружье в домике Пятачка. Наверное, самому маленькому и трусливому персонажу просто необходимо было защищаться от врагов.

Но враги были не только у Пятачка, но и, как можно догадаться, у Кристофера Робина. Дело в том, что когда младший Милн перешел из начальной школы, где его боготворили как "того самого Кристофера Робина", в школу Гиббса, то над мальчиком начали издеваться одноклассники. Произошло злое волшебство — Кристофера дразнили теми же цитатами из книг его отца, которые прежде произносились с благоговением! Больше всего доставала его очаровательная поэтическая строчка, которая совсем недавно казалась ему такой милой: "Тихо! Тихо! Кто смеет шептаться? Кристофер Робин молится". "Не успел он помолиться, быстро с лестницы свалился!" — кричал кто-нибудь из забияк, толкая Кристофера с такой силой, что он действительно летел вниз по лестнице.

Вообще Алан был убежденным атеистом, но, когда Дороти сообщила, что намерена воспитывать сына в церковной традиции, не счел нужным возражать.

В школу Гиббса мальчик перешел в девять лет, откуда очень скоро его пришлось переводить в школу Стоун, иначе дело закончилось бы бедой. Неслучайно же он переделал ружье и запасся патронами.

В Стоуне тоже знали про Винни-Пуха, о нем теперь знали везде, но зато в Стоуне была секция по боксу. Так что Кристофер Робин получил возможность научиться защищать свою честь. Тем не менее к одиннадцати годам он уже буквально ненавидел и сказку про Винни-Пуха, и свою растущую "славу", и, главное, отца.

Но после побега матери Кристоферу пришлось снова общаться с отцом, и тут неожиданно для себя он открыл, что, несмотря на то что его самого определили в церковную школу, отец вообще не верил в Бога. Прежде ему никогда не приходило в голову спросить, отчего тот никогда не сопровождает их в церковь. Теперь и Алан с удивлением для себя обнаружил, что сыну интересны его взгляды. Вместе они играли в крикет, решали математические задачи, гуляли по своему любимому лесу.

Когда Кристоферу Робину исполнилось четырнадцать и отношения отца с сыном сделались если не теплыми, то, по крайней мере, ровными и стабильными, блудная мама вернулась домой, и с таким трудом налаженные отношения вошли в новый кризис.

Как Милн был побежден медведем

В первой книге Милна про медвежонка Винни-Пуха самым сильным эпизодом является застревание медвежонка в кроличьей норе. Помните, Винни был в гостях у Кролика, переел и в результате не смог выйти?

В советском мультфильме с ним был вездесущий Пятачок, но по книге они с Кроликом трапезничали вдвоем. И лишь потом, когда медвежонок застрял, Кролик был вынужден позвать на помощь Кристофера Робина.

Понятно, что в момент написания Милн не сравнивал себя с Винни, но так уж получилось, что этой сценой писатель как бы предрек свою дальнейшую судьбу, так как после выхода книги он и сам словно застрял в кроличьей норе. Ноги его при этом находились в доме, и на них Кролик вешал свои полотенца — явная отсылка к тому, как Дафна пыталась использовать мужа в хозяйственных делах. Голова же медвежонка смотрела на волшебный лес — на мир, созданный писателем, так что пленник кроличьей норы мог общаться со своими друзьями, слушая удобоваримую книгу. Учитывая, что книга писалась для Кристофера Робина и о Кристофере Робине, понятно, что именно эту книгу читал сказочный Кристофер Робин тому, кто на самом деле застрял в кроличьей норе, застрял в мире Винни-Пуха.

Все книги, которые Милн написал для взрослых, после пресловутого Винни Пуха в один миг сделались никому не нужными. Издатели требовали новых детских книг и даже не пытались рассматривать его новые проекты. А ведь для писателя самое важное — чтобы читатель хвалил его последнюю книгу, чтобы видел, как тот вырос, чего добился. В образе игрушечного мишки Милн, подобно Виктору Франкенштекну из книги Мэри Шелли, создал своего собственного монстра, который держал писателя в кроличьей норе, не позволяя ему продвинуться вперед.

Кристофер Робин не сказочный герой

Но вернемся к Кристоферу Робину. После школы Стоуна подросток сдал экзамены в Кембридж. Но, когда он был на втором курсе, началась Вторая мировая война. Юноша тут же бросил учебу и подал заявление на фронт, но его отклонили по медицинским показателям. Тогда он сделал то, чего не позволял себе никогда в жизни, — в первый и в последний раз попросил помощи у своего знаменитого отца. И Алан Милн — человек, прошедший войну и ненавидящий ее всеми фибрами души — не посмел отказать своему единственному ребенку. Милн употребил все свое влияние, и Кристофера все же зачислили инженером во второй учебный батальон Корпуса Королевской Инженерии.

— Я ненавижу этого медведя. Он сломал мне жизнь. Ненавижу Кристофера Робина, ненавижу все, что с этим связано, — произнес он, прощаясь с отцом.

— Ты можешь сменить себе имя, откажись от Кристофера Робина и будь Билли Муном, как в детстве, — попытался утешить его отец.

— Теперь я хочу только быть рядовым Милном с номером на груди. И никаких имен.

Через год рядовой Милн получил офицерские погоны, но при этом для всех окружающих, для офицеров и рядовых, он был и оставался тем самым Кристофером Робином из детской сказки. Позор продолжался.

Командование сначала отправило офицера Милна на Средний Восток, а потом в Италию. Там Кристофер был ранен в голову шрапнелью при бомбардировке моста, который он строил. Рана показалась не очень страшной, но спустя пятьдесят лет после этого события в его мозгу были обнаружены мелкие металлические осколки.

Родители же получили сообщение о том, что их единственный сын пропал без вести.

"Это ты виноват! — сквозь зубы произнесла Дафна, не глядя на мужа. — У него был шанс остаться с нами, но ты отправил его на эту бойню. Это ты убил нашего Билли Муна".

После ранения Кристофер Робин был комиссован и вскоре живой и почти здоровый предстал перед своей семьей. Дома раненого героя встречала его двоюродная сестра Лесли Селинкурт, которая позже стала его женой. Родители были против этого брака, так как Кристофер и Лесли были близкими родственникам. А ведь все знают, что в таких семьях рождаются больные дети.

И вот тут произошло странное — мальчик, который большую часть своей жизни страдал от Винни-Пуха и ненавидел отца, заявил, что тоже желает стать писателем. Ему намекнули, что в Англии сделать это без высшего образования трудно, а ведь учиться он бросил, так закончил бы сначала свое обучение. Кроме того, едва ли ему удастся стать таким же популярным писателем, как его отец, а значит, он снова будет находиться в его тени и страдать от этого. Поразмыслив над сказанным, Кристофер Робин изменил свое решение, сообщив родным, что, если ему не дано стать таким же известным писателем, как его отец, он согласен на роль рядового продавца книг.

Вскоре молодожены переехали в Дартмут, где открыли книжный магазин "Харбур". Этого поступка до конца никто не смог понять, так как Кристофер Робин Милн, торгующий книгами своего отца, неизбежно привлекал бы к себе всеобщее внимание. А это было именно то, чего сын писателя старался избегать всю свою жизнь. В результате произошло то, что русские называют "клин клином", — нарисовав на магазине огромного Винни-Пуха, Милн-младший поборол свою природную застенчивость и смог, не краснея, называть себя сыном писателя Милна и "тем самым" Кристофером Робином.