Неразгаданное сердце - Картленд Барбара. Страница 9

— Нет, хватит! — запротестовала Вирджиния. — Так какая идея?

— Не стоит даже и говорить, — сказала тетя Элла Мэй. — Видишь ли, для ее осуществления нужен кто-то очень решительный, чрезвычайно сообразительный и, я бы даже сказала, дерзкий. Если честно, Вирджиния, дорогая, даже, несмотря на мою любовь к тебе, мне кажется, ты не очень подходишь для этой роли.

— Тетя Элла Мэй! Ты оскорбляешь меня! — завопила Вирджиния. — У меня есть все эти качества, все до единого! Просто мне никогда не позволяли быть такой. Дай мне шанс. Я не подведу тебя, обещаю!

Тетя Элла Мэй отвернулась от плиты с легкой улыбкой на устах.

— Очень хорошо, Вирджиния, я расскажу тебе, в чем состоит идея. Но держись. Тебе она может не понравиться.

— Так что ты придумала? — спросила Вирджиния, слегка приподняв подбородок, довольно решительно и совершенно для нее по-новому.

— А вот что, — тихо сказала Элла Мэй, как бы между прочим, — ты должна отправиться в Англию.

Глава 3

Вирджиния прошлась по палубе и остановилась на корме, глядя на синюю воду, гладкую поверхность которой разрезал след от корабля, да на чаек, с печальными криками кидавшихся вниз за добычей. Много глаз наблюдало за ней — прелестной, стройной девушкой с чудесными волосами, казавшимися почти серебряными с золотыми искорками. Многие мужчины с восхищением глядели ей вслед, но Вирджиния не замечала их. Она полностью погрузилась в свои мысли, затерявшись в мире, которого на самом деле не существовало, но к которому она стремилась всей душой. Тетушке Элле Мэй долго пришлось увещевать Вирджинию, пока она не убедила свою племянницу, что поездка в Англию — единственно возможный для нее выход.

— А что еще мы можем сделать? — спрашивала тетя Элла Мэй. — Написать герцогу, сообщить ему, что тебе гораздо лучше, и попросить приехать сюда для переговоров? Ты этого хочешь?

Вирджиния содрогнулась.

— Нет, — сказала она, — я не вынесу его приезда. Все эти объяснения, удивление по поводу моей новой внешности, первая наша встреча с ним в адвокатской конторе — мне трудно будет это пережить. Разве ты не можешь просто написать ему, тетя, и сказать, что я хочу развестись?

— Во-первых, я далеко не уверена, что он даст тебе развод, — ответила тетя. — Видишь ли, моя любимая, я знаю английских аристократов. Они очень горды. Ненавидят скандалы. Конечно, и среди них бытует то, что по нашим американским понятиям считается безнравственностью, но мужья всегда держатся за своих жен, а жены — за мужей, что бы ни произошло. Как бы предосудительно они ни вели себя в частной жизни, на публике они всегда держатся вместе и полны достоинства.

— Лицемеры! — презрительно бросила Вирджиния.

— Вообще-то, да, — согласилась тетя Элла Мэй, — но есть в них какая-то значительность.

— Откуда ты все это знаешь? — с любопытством поинтересовалась Вирджиния.

— Когда я впервые пошла в сиделки, — стала рассказывать тетя, — вся наша семья была очень бедной, даже твой отец. Неожиданно я получила завидное место при мистере Вандербилте. Он знал абсолютно всех, разъезжал повсюду. Он и в Англию взял меня с собой. Мы там останавливались во всех известных домах. В твоем тоже.

— В моем! — воскликнула Вирджиния.

— Да, мы останавливались в замке Рилл. Конечно, твой муж, теперешний герцог, был тогда еще ребенком. По правде говоря, я даже не помню, что встречала его там, но вот его отец был замечательным мужчиной, и мать тоже — настоящая аристократка, хотя я не могу сказать, что она мне очень понравилась.

— Ты разговаривала с ними? — спросила Вирджиния.

Тетя Элла Мэй рассмеялась.

— Естественно, я не осмелилась, — ответила она, — но видела их издали и многое о них слышала. Иногда я присутствовала при их разговорах с мистером Вандербилтом, которые всегда производили на меня большое впечатление. Я хочу, чтобы ты сама посмотрела, от какой жизни ты отказываешься.

— Ты можешь представить меня в той обстановке? — с легким смешком поинтересовалась Вирджиния.

— Могу, и даже очень легко, — сказала Элла Мэй. — Ты очень красива, Вирджиния, а англичане способны оценить красоту, особенно красоту юной герцогини.

— А вот этого им никогда не узнать, — объявила Вирджиния. — Я принимаю твою идею, тетя, но только с условием, что я поеду под другим именем, чтобы никто не мог догадаться, кто я на самом деле.

— Наверное, я слишком увлеченно читала романы, — усмехнувшись, заметила Элла Мэй, — но мне все это кажется захватывающим приключеним. Ты отправляешься под чужим именем неизвестно куда. Тебя никто не узнает, так как раньше тебя не видели. Герцог, правда, знаком с некрасивой толстухой, но зачем бы ему вспоминать о ней при виде красивой, стройной девушки, приехавшей в замок Рилл вовсе не для того, чтобы объявлять его своим мужем.

— Как ты думаешь, кем мне лучше представиться, если предположить на секунду, что я соглашусь на твое совершенно дикое и безрассудное предложение? — спросила Вирджиния.

— Я уже все придумала, — доверительно проговорила тетя Элла Мэй. — Ты сама мне рассказывала, что интересуешься историей. Так вот, в своем ответе на последнее письмо герцога я попрошу его о великом одолжении. Думаю, он не сможет отказать мне, учитывая, что я ухаживаю за его женой, которая, как он предполагает, все еще без сознания. Напишу, что у меня есть подруга, молодая особа, изучающая английскую историю, и спрошу, быть может, он будет столь любезен и разрешит ей приехать в замок Рилл, чтобы поработать там в замечательнейшей библиотеке.

— Она действительно такая замечательная? — поинтересовалась Вирджиния.

— Я была в ней только один раз, — ответила тетя Элла Мэй, — когда мистер Вандербилт попросил принести нужную ему книгу. Библиотека превзошла все мои ожидания. Потом я часто говорила мужу, большому любителю книг: «Если бы ты только видел библиотеку в замке Рилл! Она настолько поразительна, что в это трудно поверить».

— Ты думаешь, герцог согласится выполнить твою просьбу? — спросила Вирджиния. — А что если он не захочет лишнего человека в своем доме?

Тетя Элла Мэй откинула голову и рассмеялась.

— Дорогая моя, да он ничего бы не заметил, даже если бы я послала к нему целую армию. Замок Рилл огромен. Сотни, если не тысячи, людей трудятся там в доме, на конюшнях, в поместье, в лесных угодьях. У них есть даже собственная пивоварня и плотницкая. Я помню, как возила Вандербилта в коляске посмотреть все это — так ему было интересно.

— А разве он не ходил? — спросила Вирджиния.

— Ах, нет, что ты! Он был уже очень стар, когда нанял меня в сиделки, — ответила тетя Элла Мэй, — и он выбрал меня из множества претенденток, потому что я была молодой. «Я люблю находиться среди моло-дь1х, — обычно говорил он, — они делятся со мной своей молодостью».

Тетя Элла Мэй слегка вздохнула, как бы сожалея о давно минувших днях, и продолжила:

— Приготовься к тому, что в Англии все не так, как в Америке. Но не будь слишком предвзятой. Там есть и хорошее и плохое, а блеск светского общества хотя и кажется иногда неестественным, тем не менее чарует.

— Расскажи мне что-нибудь, — попросила Вирджиния. — Ты посещала приемы?

— Нет, конечно, — усмехнулась тетя Элла Мэй. — Ведь я была просто сиделкой, ко мне и относились, как к прислуге — пусть старшей по званию, но все-таки прислуге. Однако я не была гордячкой, и когда к обеду ждали принца и принцессу Уэльских, всегда вместе с остальными слугами подсматривала из-за лестничных перил. Дамы в вечерних платьях с большими декольте и турнюрами, диадемах, бриллиантовых колье и браслетах, поблескивающих на лайковых, перчатках, были похожи на прекрасных лебедей. На мужчинах были бриджи до колен и сверкающие ордена, а воротнички такие высокие, что казалось, они с трудом могут поворачивать свои головы. Все это очень волновало и пленяло. Помню, мне всегда хотелось спуститься вниз и потанцевать под венский оркестр или пофлиртовать в оранжерее с каким-нибудь юношей.