Не отпусти нас (СИ) - Бузакина Юлия. Страница 19
– Пожалуйста, уходи!.. Ты причиняешь мне боль, Вова! Жить и знать, что ты принадлежишь другой женщине, выше моих сил…
Он обхватил мое лицо ладонями.
– Мне жаль, что все так сложилось! Жаль, слышишь?! – скользнул по губам новым поцелуем ответ. – Никого важнее тебя и дочек для меня нет… Исправить все будет сложно… очень сложно. Но я сделаю все от меня зависящее, чтобы мы снова были вместе!
Крепко поцеловав меня в губы, он хлопнул дверью и быстро вышел.
Я прижалась к стене спиной. Меня била мелкая дрожь. Сердце рвалось за ним следом. Все, что я пыталась забыть все эти годы, внезапно ожило и захлестнуло с головой. Я тонула, глотая слезы, медленно тонула в собственной слабости по отношению к нему. Я любила его так же сильно, как и четыре года назад.
Глава 15
Надо ли говорить, что всю ночь я плохо спала? Стоило закрыть глаза, и мысленно я снова оказывалась в объятиях Владимира. Потом сознание переносило меня в дом Омаровых, и сердце гулко стучало от страха: мне чудились тяжелые шаги Рустама.
Измучившись, в шесть часов утра я не выдержала и отправилась на кухню, сварить себе кофе.
«Надя, ты спишь?» – пришло на телефон сообщение от Ярославы.
Включив кофемашину, я написала ответ.
«Уже нет».
«Как там ресторан? Я места себе не нахожу. Завтра сбегу из больницы! Нечего мне здесь делать, когда дела кипят! Ты же сама не справишься!» – сетовала она.
«Ресторан в порядке, не переживай. Не тащи в дом инфекцию. Пусть тебя сначала вылечат».
«Да от чего меня лечить?! Я здорова, как конь, и готова пахать в ресторане! Как прошел вечер у Шерхана? Ты не рассказала».
Я сглотнула. Говорить ей или нет? После угрозы Шерхана я уже не знала, как будет лучше.
«Расскажу, когда вернешься. У девочек через два часа выступление на утреннике, все мысли только об этом».
«Я не посмотрю их выступление! Какой кошмар! Ты уж хоть сними их на видео и пришли мне!»
«Обязательно пришлю».
Щелкнула кофемашина, извещая о том, что кофе готов.
Я отложила телефон в сторону, взяла чашку и подошла к окну. Темно. До рассвета еще час.
«Так и в моей жизни. Кромешная тьма, и не знаешь, когда придет рассвет. Будет ли он, этот рассвет? Будет или нет, а Владимир остался. Он сказал, что любит меня, и сегодня поедет с нами. Он должен… обязан запомнить меня красивой, что бы ни случилось с нами дальше!»
Позабыв о кофе, я заторопилась наверх, в гардеробную, которую мы с Ярославой делили на двоих. Распахнула дверцы шкафа, и взгляд невольно упал на платье, которое Ярослава купила для Шерхана. Его так и не успели искромсать ножницами в ателье: тетка не дождалась звонка, ее забрали в больницу.
Я застыла от восторга. Стильное, безупречное, с глубоким вырезом в области декольте и плиссированными рукавами, маленькое черное платье притягивало взгляд и манило его примерить.
Я сняла платье с вешалки и приложила к груди. Что ж, найдем для предназначенного Шерхану наряда новое применение. У танцующих с зонтиками «Потеряшек» должна быть красивая мама! И если уж в наши сети попался их папа, надо сделать все возможное, чтобы он выбрал нас, даже если у него есть красивая жена.
«Наверное, это подло – пытаться вернуть мужчину, когда у него есть жена. Но ведь… на войне как на войне, верно? Никто не жалел меня в родильном доме, когда я чуть не потеряла дочек! Почему я должна жалеть его жену? Она молода, здорова, он ее не любит, и у них нет общих детей!» – рассматривая плиссировку на рукавах платья, напряженно размышляла я.
…К началу восьмого все было готово.
Два пышных платья – голубое и розовое, в тон зонтикам, – висели на плечиках, в них я собиралась переодеть дочек уже на месте.
Сейчас девочки были одеты в джинсы и трикотажные кофточки. Маленькие сапожки, одинаковые теплые курточки, шапочки с узорами в тон тоже ждали своего часа.
Владимир позвонил в дверь, когда девочки допивали чай. Я заторопилась к двери.
– Привет! Какая ты… потрясающая! – Он на мгновение застыл в дверях.
– Спасибо! Сегодня же у детей праздник, почему бы не надеть красивое платье? – пригладив платье Ярославы, зарделась я.
– А где принцессы?
– Будут готовы через пару минут.
Я уже вручала ему упакованные в целлофан наряды дочек.
– Платья надо аккуратно разложить на заднем сиденье, но так, чтобы девочки не помяли их, когда будут садиться в машину. У тебя есть детские кресла?
– Нет. Я об этом не подумал… Их нельзя усадить в машину и пристегнуть с помощью адаптера?
– Нет, еще слишком рано. Их можно перевозить только в креслах. Если ты хочешь отвезти нас, придется переставить кресла из моей машины. На, вот ключи от моего авто. Платья оставь, я вынесу их сама… Управишься?
– У вас каждое утро такое суетливое? – приподнял бровь Метелин.
Я улыбнулась и забрала у него платья обратно.
– Сегодня праздник. Это же важно! К тому же, ты – незапланированный гость. Вот и суетимся. Возьми ключи и переставь кресла, пока я буду помогать им одеваться!
Он посмотрел на меня пронзительным взглядом, а потом кивнул.
– Уже иду. Буду ждать вас у машины.
Он вышел во двор, а я заторопилась в столовую, собирать девочек.
Какое возбуждение царило в машине! Внедорожник Метелина был шире внутри, и дочкам было все интересно: аромат освежителя с миндалем, обивка салона, стальные ручки дверцы.
За нами следом двинулся черный внедорожник, в котором находились сотрудники охраны.
Я перехватила взгляд Владимира, когда автомобиль притормозил на повороте, и он улыбнулся – искренне, по-настоящему. Так может улыбаться только самый близкий человек.
Меня переполняла радость. Все четыре года на меня давило тяжким грузом осознание того, что Владимир не знает о детях. Сейчас, когда он ехал с нами, чтобы посмотреть на их выступление, я чувствовала себя счастливой. Да, у него есть жена, но он знает о нас, и теперь… может, теперь он нас не отпустит?
«Не отпусти нас, Вова… только не отпусти», – мелькнула на мгновение мысль.
В садике было шумно и весело. Родители, бабушки, дедушки – желающих посмотреть на своих малышей на сцене было очень много. У нас такой город – если у детей в саду или школе спектакль, приходят все. Радуются, аплодируют, снимают на камеру выступление, а потом идут гулять с детьми в парк или накрывают дома стол и зовут гостей, ведь город маленький, все друг друга знают. Сказывается кавказское гостеприимство. Отношения в семьях пропитаны уважением – от старшего младшему передаются основные семейные ценности. А дети – главная ценность любой семьи. Вот и радуются бабушки, дедушки, мамы и папы спектаклям любимых чад.
Владимир быстро освоился. Помочь закрепить волосы, застегнуть пышное платье, сложить в шкафчик вещи, в которых девочки приехали – у него это здорово получалось, как будто он всегда был рядом с двумя маленькими капризными принцессами.
Потерялся в суете с другими переодевающимися малышами зонтик, и Маша залилась слезами. Пока я ее успокаивала, успела сорвать с пышного платья искусственный листик Саша, и тоже принялась плакать.
Зонтики нашлись в соседнем шкафчике, их туда нечаянно положила мама одной из девочек. Прикрепив обратно сорванный с платья листик обратно, я открыла свою сумку и принялась искать салфетки, чтобы вытереть заплаканные лица дочек.
Воспитатель строила детей по парам, а я поспешно стирала бумажным платочком слезы с маленьких щечек.
– Стройся! – торжественно скомандовала воспитатель, и Маша с Сашей, вырвавшись из моих рук, пристроились в середину строя.
Воспитатель повела группу в актовый зал.
– Они такие маленькие, и будут выступать! Даже не верится… – провожал растерянным взглядом вышагивающих друг за другом детей Метелин.
Меня же переполняла гордость. Ведь у всех родителей в спектакле участвует один ребенок, а у меня целых две очаровательных дочки!
Владимир коснулся моей руки.