Безрассудный (ЛП) - Джеймс Онли. Страница 33

Трусы Ноя всё ещё были на нём. Если у него и был какой-то секс с Адамом, то он был либо безответным – что казалось маловероятным, либо Ной надел трусы после этого – что казалось ещё более маловероятным, учитывая его опьянённое состояние прошлой ночью.

Адаму может просто нравиться спать голым. Ной определённо не возражал против этого. Адам в одежде был горяч, но Адам голый... Его тело было искусством.

Ной не мог удержаться, чтобы не провести рукой по гладкой спине Адама, кончиками пальцев по позвоночнику, по роскошной заднице, по волосатому бедру, а затем снова подняться вверх, чтобы начать процесс сначала. Ему нравилось прикасаться к Адаму, и ему нравилось думать, что каким-то образом долбанутый мозг Адама взглянул на Ноя и решил, что его такой же долбанутый мозг – это то, что ему нужно.

Вчерашний день был одним из худших в его жизни, но Адам прогнал его демонов. По крайней мере, пока. Как будто Ною приснился яркий кошмар, который, проснувшись, исчез, оставив после себя томительное чувство ужаса. Это был не конец. В какой-то момент Ной должен был встретиться с тем, что с ним произошло, но не сегодня. Сегодня он просто хотел насладиться покоем, с похмелья или нет.

Он встал, опустился на колени между раздвинутых ног Адама и накрыл его своим телом. Адам даже не шелохнулся. Ной просунул руки под грудь Адама и прижался щекой к его лопаткам. Тепло кожи Адама прилило к коже Ноя, оттаивая кусочек льда, скопившийся за последние сколько-то часов. Так Ной и остался, позволяя ровному дыханию Адама и успокаивающему стуку его сердца убаюкивать его, усыпляя.

Ной задремал на некоторое время, прежде чем почувствовал, что Адам начал просыпаться. Адам поднял руку, чтобы снять подушку с головы, и прищурился, когда свет ударил ему в лицо. Он бросил подушку, затем протянул обе руки за спину, чтобы погладить задницу Ноя.

— Доброе утро.

Ною нравился пропитанный сном хрипловатый голос Адама.

Ной целовал все места, где мог дотянуться губами до Адама.

— Доброе утро.

Адам легонько сжал задницу Ноя, а затем перекатился, бросив его рядом с собой на матрас. Ной не успел даже разозлиться, как Адам начал целовать его медленно и глубоко, так, как не должны целоваться два человека перед чисткой зубов. Особенно после прошлой ночи, но Ною было всё равно.

— Тебе лучше? — спросил Адам, целуя его щеку, затем ухо и плечо. В этом не было тепла, не было обещания чего-то большего.

Ной нерешительно кивнул.

— Вроде да. Думаю, лучше.

— Хорошо, — сказал Адам и перекатился на спину, потягиваясь, что Ной услышал, как хрустят его суставы. — Хочешь принять со мной душ и пойти позавтракать, прежде чем я отправлюсь к отцу?

— Тебе нужно к отцу? — спросил Ной, чувство тревоги подкрадывалось всё ближе.

— Я сбросил жёсткий диск для Каллиопы вчера вечером, когда покупал конфеты. Она взломала его сегодня утром. Он настолько ужасен, насколько мы предполагали. Но тот... недавний. Она пытается установить личность жертвы и выделила тех, кто участвовал, прогоняет их через программы распознавания лиц. Мой отец не ожидает никаких проблем с установлением их личностей. Он хочет разработать какую-то стратегию по их устранению. Мы никогда не охотились за таким количеством людей за раз. Если мы не будем осторожны, кто-то может собрать всё воедино.

Ной ждал, что ужас снова охватит его, но этого не произошло. Было только смутное тошнотворное чувство, как будто он переел пиццы и водки.

— Я хочу пойти с тобой.

Адам повернулся на бок, одной рукой подпирая голову, а другой упираясь в живот Ноя.

— Что? Нет. Я не хочу, чтобы у тебя снова сработал триггер.

Ной решительно покачал головой.

— Я в порядке. В порядке. Всё ещё есть шанс, что некоторые из этих мужчин могут быть... теми, что были со мной. Такие импульсы не проходят с возрастом, и после десяти лет, когда их не ловили, я думаю, эти парни довольно самоуверенны, как ты и сказал.

Адам изучал лицо Ноя, словно искал правильный ответ.

— Вся моя семья будет там. Ну, за исключением Айдена. Не знаю, готов ли ты к встрече сразу с шестью членами моей семьи.

Ной пожал плечами, подперев голову руками, повторяя позу Адама.

— Если я твой — только твой, как ты говоришь, то не придётся ли мне, в конце концов, встретиться с ними всеми? — Мысль поразила Ноя, как физический удар. — Если только ты не передумал.

Адам нахмурился, затем наклонился вперёд и прижался лбом к лбу Ноя.

— Ничто не заставит меня передумать.

Ной попятился назад.

— Ты не подписывался на моё психическое расстройство.

— Я тоже не подписывался быть членом семьи убийц. Я не подписывался вытаскивать своего брата Арчера из тысячи баров или близнецов из кинк-клубов или сидеть на скучных лекциях о регенерации клеток у крыс или квантовой физике, — сказал Адам. — Я подписался на тебя. Я выбрал тебя. С психическим расстройством и со всем остальным. В конце концов, ты увидишь, что у меня есть свои срывы... и мои иногда заканчиваются подсчётом трупов.

— Но только тех, кто этого заслуживает, верно? — спросил Ной.

Адам кивнул.

— Кодекс не обсуждается. Отец уложил бы одного из нас, если бы мы нарушили его. Он говорит, что если мы переступим эту черту, то уже не сможем вернуться назад.

— Уложил бы тебя? Убил бы тебя? — спросил Ной, ледяное чувство в животе снова вернулось.

Адама, казалось, даже близко не пугала мысль о том, что отец может убить его за то, что он нарушил какой-то созданный им кодекс.

— Мы полезны обществу, только если следуем кодексу. Если мы отвернёмся от него, то нам нельзя будет доверять. Мы станем монстрами. Отец будет действовать соответственно. А мои братья ему помогут.

— Господи.

— Всё ещё хочешь познакомиться с моей семьёй? — усмехнулся Адам.

По правде? Одна его часть не хотела встречаться ещё с четырьмя людьми, которые будут обращаться с ним так же, как Аса и Ави, но Ной хотел знать. Выяснить, кто издевался над ним и, возможно, над другими детьми. Если для этого он попадёт под прицел семьи Малвейни, то так тому и быть. Он не собирался бросать Адама – никогда, и если Адам идёт вместе с семьёй психопатов-убийц... пусть будет так.

ГЛАВА 17

Адам

Адам и Ной вышли из дома, когда было уже далеко за полдень. Они оба страдали лёгким похмельем, хотя Ною было гораздо хуже, чем Адаму, поэтому завтрак стал лёгким перекусом. Ной не снимал солнцезащитные очки даже в тени патио, попивая чёрный кофе, словно он был психопатом.

Посетители бросали на них настороженные взгляды, но трудно было сказать, то ли они узнали Адама как Малвейни, то ли просто наблюдали за двумя людьми явно с похмелья. В любом случае, они держались на расстоянии, и Адам изо всех сил старался сосредоточиться на том, что было нужно Ною.

А Ной, судя по всему, нуждался в большой стопке блинов и в жирном, едва прожаренном беконе. Адам заказал себе французские тосты, обильно политые сиропом и обсыпанные сахарной пудрой, хотя большую часть времени он смотрел, как Ной расправляется с пугающим количеством еды, чем наслаждался своей едой.

— Почему ты так смотришь на меня? — спросил, наконец, Ной, его тон был подозрительным, вилка с блином застыла на полпути ко рту.

— Может мне нравится смотреть на тебя? — усмехнулся Адам.

Ной улыбнулся, словно не мог удержаться.

— Сегодня я выгляжу хреново.

— Ты всегда милый, — возразил Адам, наблюдая, как румянец расплывается по щекам Ноя.

— Все психопаты так хорошо флиртуют? — полушутливо спросил Ной.

— Честно? Да. Вот почему люди всегда говорят, как очаровательны серийные убийцы. Мы очень хорошо умеем притворяться. Но это всё актёрство. Большую часть времени мы врём. Но в данном случае я говорю правду. Мне нравятся черты твоего лица. Твои карие глаза, твои веснушки, твои губы. Мне нравится смотреть на тебя.