ЯССТ 7 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич. Страница 56

— Нет, но я знаю, кого надо оставить. — Эта идея пришла мне очень кстати. Вряд ли Шекспир остановился бы в своем желании устроить революцию.

— Ты про того полиглота? — Догадался Саня. — Который сдал тебя с потрохами?

— Да, про него. Он задумал устроить революцию, уничтожить всех лесных моави и провозгласить технический прогресс, но без научного. Типичный мечтатель и прожектер.

— Оставляй, я присмотрю за ним. — Пообещал земляк.

— Это значит, ты нам поможешь? — Обрадовался я.

— Знаешь, Гордей, я уже давно не встречал людей, которые готовы помогать, не спрашивая при этом, сколько им заплатят. Последний раз это были люди, которые подобрали меня раненого, и еще сотню таких же детишек и вывезли на другую планету. Наверное, произошел очередной цикл, люди и события другие, но глобально происходит то же самое. Не хочу об этом думать, но не могу себя заставить. Кажется, судьба делает мне намек, что пора возвращать долги. Я распоряжусь, чтобы администраторы сняли с маршрута пять платформ, и перенастроили его. Сколько лет живу тут, представляешь, а этого леса в глаза ни разу не видел. — Саня как-то невесело рассмеялся.

Я решил, что он испытывает муки совести из-за неправильно прожитой жизни.

— Ого, пять. — Обрадовался я. — Это значительно ускорит нам процесс переезда. Спасибо огромное, Александр. — У меня не получилось после всего, чем он поделился с нами, назвать его Саней.

Он усмехнулся.

— Да, на такой поступок Саня не решился бы. Давайте, летите назад к заводу, платформы будут ждать вас там. — Он протянул руку. — Рад был знакомству, мужики. Вижу, компания у вас дружная. За столько световых лет прилететь за другом.

— Взаимно, Александр. — Трой пожал его руку. — Чем еще заниматься, как не спасать друзей, попавших в беду?

— Согласен. — Саня повернулся к Апанасию. — Смотри, человек-гора, не сломай мне руку.

Здоровяк ухватил его за палец и потряс. Суставы в руке нашего земляка хрустнули, рассмешив нас. Саня последним пожал мою руку.

— Как закончите, махните на прощанье крыльями. — Попросил он.

— Обязательно. Давай, удачи тебе в твоем нелегком деле. — Мое пожелание выглядело как ирония.

Саня именно так его и понял.

— Перейду на выпуск пылесосов, как только найду рынок сбыта, устрою тотальную конверсию своему заводу.

— Отличная идея. Мы будем первыми покупателями твоей продукции, а может быть и распространителями по всему легальному космосу.

— Заметано, земеля. — Саня обнял меня на прощание.

Мы погрузились в корабль и сели у завода. Там нас уже ждали пять платформ. Шекспир стоял в первом ряду. Я подошел к нему и прямо заявил:

— Ты остаешься при заводе.

— Кто так решил? — Спросил он с вызовом.

— Я и начальник завода. Ты будешь там нужнее. К тому же ты большой любитель прогресса, и при заводе тебе будет удобнее. Не злись, ты скоро поймешь, что я прав. Не порти людям праздник. Набери себе в команду триста моави, а остальных мы перевезем в лес.

Я был уверен, что Шекспир откажется сотрудничать, и не станет переводить мою речь соплеменникам, но он остался. Не знаю почему. То ли он сам поверил в древнее пророчество, то ли был умен и хотел научиться у нас тому, что не умел. Мы поделили всех моави на группы по тридцать человек. Столько вмещалось на каждую платформу и наш корабль. Началась перевозка.

Платформы были медлительными и делали круг за пять часов. Мы на корабле делали круг за десять минут с погрузкой и разгрузкой. Третий всплеск случился, как только мы начали процесс перевозки. Трой проследил интервалы между всеми и озвучил свои выводы:

— Интервал между всплесками сокращается на пятнадцать минут, а сила гравитации возрастает. Боюсь, уже завтра надо будет вклиниваться между всплесками, чтобы не уронить платформы. Через два дня, если тенденция сохранится, летать будет опасно. Платформы не успеют долететь даже в одну сторону.

— Тогда будем задействовать только корабль. По моим расчетам, мы успеем перевезти всех, если ничего не поменяется в алгоритме всплесков.

Эти два дня слились у меня в одно непрерывное движение. Посадка, полет, высадка, возвращение. Четырехтактный процесс, в котором не было ни дня, ни ночи. А к концу вторых суток я сам почувствовал, что начинается что-то глобальное. Трой подтвердил мои подозрения.

— Парни, с гравитацией что-то не то, она медленно растет. Такого еще не было с момента начала всплесков.

Двигатели, почувствовав дополнительную нагрузку, начали гудеть. До леса оставалась минута полета. Меня одолел такой страх, хоть прыгай с корабля в океан.

— Смотрите! — Апанасий ткнул в экран, на котором виднелась баржа, перевозящая радиоактивные отходы.

Она неистово дымила. Он приблизил изображение насколько это возможно. Судно терпело катастрофу, валилось с двухкилометровой высоты, теряя опасный груз, разлетающийся черным шлейфом вслед за падающим кораблем. Баржа, не выдержав нагрузок, развалилась на две части. Они упали в океан. На месте падения вздулся огромный пузырь, лопнувший белым взрывом, взметнувшимся в небо на километровую высоту. Наше судно тряхнуло добежавшей взрывной волной.

— Кажется, начинается. — Произнес я зловещим шепотом.

— Двигатель на пределе, надо садиться. — Произнес Трой.

Наш корабль уже летел над лесом. Выбрали подходящее место и сели, обломав ветки и вклинившись между толстыми стволами деревьев. Сила тяжести росла с каждой минутой. Моави даже не смогли разбежаться в стороны от корабля. Упали на спину и остались лежать, не в силах подняться. Я чувствовал себя так, будто у меня больше нет модификаций. Бегал среди туземцев раскладывая их безвольные тела на спину, чтобы они не отлежали себе конечности.

А потом начался настоящий ад. Мир начало трясти. Он наполнился гулом, воем, свистом и скрипом. Небо потемнело от грозовых туч. Молнии засверкали с невероятной частотой. Некоторые сверкали так близко, что по телу пробегали судорожные разряды искусственных мышц. Гром слился в одну канонаду. Разразился сильный дождь, потоками стекающий по ветвям и стволам деревьев. В этом момент я поверил, что начался новый цикл, похожий на реанимацию целой планеты. Стало темно, как ночью и только частые вспышки молний поддерживали видимость. Глаза моави отражали их, добавляя пугающей атмосферы катастрофе.

Бедные туземцы почти не двигались, лежа под открытым дождем. Нам пришлось взять на себя все функции по обеспечению их безопасности. Мы обходили периметр и даже подстрелили двух крикунов, которые в условиях высокой гравитации сделались слишком медлительными и вряд ли были готовы нападать на беззащитных моави.

Катастрофа длилась более суток, измотав нас до бессознательного состояния. Я не выдержал и уснул, не увидев, как она закончилась. Проснулся как раз от тишины, нарушаемой тихими голосами туземцев и редкими трелями птиц. Лес молчал, гром не слышался, а сквозь близкие кроны светило солнце. Тело ощущало невероятную легкость. Я сел и осмотрелся.

— Ну, что скажете, парни, пора? — Я хлопнул сопящего во сне Апанасия по ноге.

Он открыл глаза, зевнул и произнес:

— Камила приснилась. У нее в руках был гриф от штанги. Она сказала, что я бесхребетная тварь и она вставит этот гриф мне вместо позвоночника, если я не вернусь сегодня же.

Заключение

Корабль высадил нас в том месте, где я оставил свою машину. Там же была и машина Афанасия. К счастью, никому они не приглянулись в наше отсутствие, даже колеса остались на месте. Мы добрались до города вместе, но перед моим домом Апанасий моргнул светом. Я остановился и вышел, чтобы узнать причину.

— Гордей, мы с Троем решили, что не хотим передавать тебя в руки жене. Сам понимаешь, момент трогательный, вам надо будет как-то без свидетелей пообщаться. Давайте на завтрашний вечер запланируем вечеринку? — Предложил он.

— А, трусы, боитесь женского гнева? — Засмеялся я. — Ладно, мы вам позвоним насчет того, как все прошло, когда и где собираться. Если долго не будет звонков, я, либо убит, либо мы радуемся встрече. — Я вздохнул. — Спасибо вам, парни, что не бросили.