Беглецы - Син Энн. Страница 46

Мичон, едва заметно содрогнувшись, положила ложку:

— Знаю. Послушайте, я очень осторожная и могу работать где угодно. Господин, я могу помогать вам на ферме.

— Мы находимся так близко к границе, что инспекторы приходят постоянно. Твой единственный выход — это выйти замуж. Мы можем подыскать для тебя хорошего мужа. — Лок засунул руку под свитер и почесал пузо.

— Но, — заколебалась Мичон, — я ведь хочу работать.

— Хорошего мужа с домом и имуществом, — вставила Бию.

— Не то окажешься в караоке-баре или в клубе, где будешь обслуживать любого мужика, показавшегося на пороге, — предупредил Лок. — Лучше выйти замуж. Так о тебе хотя бы позаботятся.

— Это единственный выход. Мы найдем тебе хорошего мужа, и тогда ты сможешь и есть, и работать, а может быть, даже сможешь отправлять деньги родным, — сказала Бию. — Это лучше всего.

Мичон повернулась к Чину, сверкая глазами. Бию перехватила ее взгляд и фыркнула.

— Неблагодарная! Он привел тебя к нам. Неужто ты не знаешь, что это означает? — проговорила она. — Это означает, что ты не подохнешь в тоннеле.

— Но за кого я выйду замуж?

— Это будет приятная китайская семья.

Мичон покачала головой:

— Я сюда не для этого приехала. Я хочу найти работу!

— Послушай, Мичон, — Чин наклонился к девушке, — мы можем просто уйти.

Девушка уже собралась что-то ответить, но тут Бию пошла в атаку.

— Тебе ведь нужен врач, так? Мы знаем хорошего доктора, — принялась задабривать она. — Он уже помог нескольким другим девочкам. А ты ведь поможешь ей расплатиться? — обратилась она к Чину.

Чин наклонился вперед и положил ладонь на руку Мичон:

— Мы можем уйти и обратиться к Хёку.

Мичон с сомнением посмотрела на Чина:

— Но на это уйдет еще неделя.

— Я могу попробовать разыскать его раньше, — сказал он. — Если он по-прежнему работает на бойне.

— Но ты в этом не уверен? — с тревогой спросила Мичон. — Ты ведь не знаешь наверняка, да?

Чин почувствовал отчаяние Мичон и заколебался.

— Наверняка я вообще ничего не знаю, — кивнул он.

— Отдохните пока здесь, — твердым голосом предложила Бию, будто дело было уже решенное. — А завтра мы отведем тебя к врачу. Если он тебе не понравится, тебе ничего не придется делать.

Мичон скользила взглядом по лицу пожилой женщины, взвешивая ее предложение.

— То есть я могу просто побывать у врача, а потом решить?

— Да. Решать тебе.

Мичон перевела взгляд с Бию на Дока, а затем повернулась к Чину:

— Надо хотя бы к врачу сходить, как ты думаешь?

— Наверное, — с сомнением произнес Чин. — А это не может подождать неделю?

— Но ведь так тяжело найти врача!

— Ну… значит, решено! — провозгласила Бию. — Она будет ночевать здесь, а Чин может идти. — Женщина положила руку Чину на плечо и встала.

Опираясь на него всем весом, она проводила его до двери, шагая сначала правой ногой, а затем подтаскивая больную левую. Когда они были уже у двери, Бию зашептала ему:

— Я сказала, здоровых девушек. Слишком много возни. Мы-то о ней позаботимся, но если с врачом они сойдутся, то это будет стоить денег, и тебе придется покрыть ее расходы.

— Но я едва знаю эту девушку, — прошептал Чин. — Что вы собираетесь с ней сделать?

— Найти ей мужа, как я и сказала. Если она согласится на процедуру, это обойдется больше, чем твоя сводническая доля.

— Сводническая доля?! — отпрянул Чин. — Подождите-ка минуту, я не… Я ни на что не соглашался.

Бию выудила из кармана миниатюрный мобильный телефон и протянула его Чину. Тот в замешательстве уставился на него, потом перевел взгляд на женщину.

— Возьми пока. Я тебе позвоню, когда эта девчонка определится. Хорошо? — произнесла она.

Чин взял у нее телефон, пролепетав:

— Но подождите…

— Чего ждать-то?! — огрызнулась Бию.

Чин обернулся и взглянул на Мичон. Она сидела на подушке, завернувшись в толстое меховое покрывало, широкая и круглая, как хурма.

— Мичон, — позвал ее Чин.

Девушка посмотрела на него.

— Я сообщу тебе, как все пройдет завтра. Спасибо тебе, Чин, — поклонилась она.

— Мы тебе позвоним, — сказала Бию, подталкивая Чина к выходу, но он упирался и никак не хотел уходить.

Фермерша полезла в карман фартука и вынула оттуда несколько купюр.

— Ладно, хорошо. Возьми пока это, — проговорила она, насмешливо скривив губы. — Но будешь должен за процедуру, если девица согласится. Завтра я позвоню.

Трясущимися руками Чин развернул банкноты, насчитав в целом три сотни юаней. Он никогда не держал в руках таких денег. На них можно было купить приличное количество продуктов или заплатить за пару ночевок в дешевой комнатенке. Чин провел пальцем вдоль мягкого, потрепанного края банкнот, запихнул их в карман и снова обернулся на Мичон.

— Я тебе позвоню. До свидания, Чин, — сказала девушка.

— Хорошо. Береги себя, Мичон.

Жена фермера вытолкала его за порог и закрыла дверь, обрекая каждого из них на собственный путь. Чин таращился на закрытую дверь, сбитый с толку тем, что только что произошло. Он не сообразил, что Лок и Бию были торговцами, но теперь, вспоминая первую встречу с ними, начал понимать смысл того, что говорила фермерша. Ей нужны были здоровые девушки, потому что она продавала их. Он подумал о том, что ждет Мичон в ближайшие нескольких дней. Если девушка останется с этой парочкой, они продадут ее, а если решится прервать беременность, Чину придется оплачивать выставленные врачом счета, и он будет им должен. С какой стороны ни отрежь, ничего хорошего не выходило.

— Бию, мне нужно тебе что-то сказать! — забарабанил в дверь Чин.

Дверь не открывалась. Он подождал и уже собирался заколотить в нее снова, но передумал. Что он им скажет? И согласится ли Мичон вернуться обратно в тоннель? Она ведь уже приняла решение и осталась с ними. Пальцы сомкнулись вокруг лежавших в кармане купюр, и в этот момент Чин вспомнил то самое выражение отца: «Для выживания в тебе должна быть толика зла».

Чин подождал еще немного, затем развернулся и зашагал по узкой подъездной грунтовке к проселочной дороге. Живя в Северной Корее, он точно знал, что сколько стоит в этом мире, и был хорошим парнем для своей семьи и страны. Он усердно работал, пробивая себе дорогу в жизни и профессии, представлял, какая у него будет работа, какой уровень благосостояния сможет себе обеспечить, в какой квартире будет жить, кого ему суждено взять в жены. Его жизнь в Чосоне была подобна крепкому зданию, выстроенному из бетонных блоков с крепкой крышей. Но теперь, когда он стал беглецом в Китае, жизнь, скорее, походила на воду, тонкими струйками стекающую вдоль улиц прямиком в сточную канаву. Он опустил голову и побрел по дороге. Чин не понимал, куда податься теперь, но точно знал, что в тоннель не вернется.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Суджа с трудом разлепила глаза, не понимая, где она и что с ней. Из окна лился бледный утренний свет. Девушка опустила веки и кончиками пальцев коснулась гудящей головы. Как больно! Поморщившись, она убрала руку и тут же вспомнила, где находится: это была комната Пина. Суджа едва сдержала стон, когда к ней вернулся весь ужас предыдущей ночи. Она осмотрелась и обнаружила, что ее блузка порвана, а штаны стянуты до колен. Суджа замерла, лежа на боку, боясь, что Пин еще может быть в кровати позади нее, но вскоре у нее все занемело, и она медленно повернулась посмотреть, там ли он. Его не было. Глубоко вздохнув, Суджа взялась за штаны и, осторожно подтянув их к бедрам, почувствовала липкую смесь крови и спермы. У нее задрожали руки. Подтянув колени к груди, она обхватила себя руками, и по ее щекам покатились слезы.

Наконец Суджа все-таки заставила себя встать с кровати и, нетвердо держась на ногах, открыла дверь комнаты. В доме никого не было, кроме госпожи Ван, которая сидела за кухонным столом. Она поднялась, подхватив стопку сложенной одежды, и пошла к Судже, которая направлялась в ванную.