Беглецы - Син Энн. Страница 52

Пину это не понравилось, и он начал препятствовать, когда ей хотелось попасть туда. Однако за девушку вступилась его мать:

— Ей нужно бывать в этой комнате, там ее вещи.

Пусть ходит туда.

— Она там и спать пытается, — стоял на своем Пин, указав на сложенное в углу покрывало. — Что это такое? Она должна спать со мной!

— Она и спит с тобой в кровати, и что из того, если иногда она будет ночевать здесь? Что в этом страшного? — уговаривала Пина мать. — Уж лучше, чем слушать каждую ночь вашу возню.

— Мне не нравится, к чему все это ведет, — раздраженно произнес он.

— Она никуда не денется. В конце концов, от того, что вы оба не спите по ночам, а днем ходите уставшие, нет никакого проку. Когда она нормально отдыхает, то и работает на ферме лучше.

— Она не твоя батрачка, мама. Она моя!

Услышав это, госпожа Ван изменилась в лице.

— Девка здесь для общего блага семьи! — воскликнула она.

Пин уставился на мать, а потом пнул кухонный стул с такой силой, что тот отлетел к стене. Суджа с тревогой наблюдала за ним. Она была рада, что ей удалось оказаться полезной для госпожи Ван и та встала на ее защиту, но также девушка понимала, что злость Пина будет нарастать и некоторое ослабление напряженности между ними не сможет продлиться долго.

Пин стоял в дверном проеме, вперив в нее пристальный, немигающий взгляд, от которого волосы на руках Суджи встали дыбом. Девушка попыталась проскользнуть мимо него, но он молниеносно выставил руку, загородив проход, и втолкнул ее обратно в сарай с такой силой, что она налетела на сложенный садовый инструмент. Суджа, чуть вскрикнув, упала на пол и попыталась встать, но Пин выхватил у нее грабли и снова пихнул ее, не давая подняться. Она замахнулась на него лопатой и ударила по бедру.

— Ау! — вскрикнул Пин.

Он схватился за черенок лопаты, вырвал ее из рук девушки и отшвырнул в сторону. А потом Пин набросился на Суджу. Он ударил ее по лицу с такой силой, что она отлетела к стене. Но когда парень бросился вперед, ей удалось откатиться в сторону. Суджа ринулась к выходу, выскочила из сарая и помчалась к теплице. Откинув брезентовый полог, она юркнула внутрь. Девушка тяжело дышала и прижимала руку к горящей щеке. Госпожа Ван взглянула на свою помощницу и, увидев, что та вернулась с пустыми руками, сжала губы и направилась к ней. Она отняла руку Суджи от лица.

— Что случилось? — спросила женщина, глядя на красную отметину на щеке девушки.

— Пин… — проговорила Суджа.

Госпожа Ван прикрыла глаза. Она так и предполагала.

— Меня это начинает утомлять. Тебе лучше разобраться с этим, потому что я начинаю терять терпение, — хрипло проговорила хозяйка и пошла в сарай.

Через несколько минут она вернулась, неся несколько грабель. Одни из них вручила Судже. Когда через полчаса в теплице наконец появился Пин, он взялся за мотокультиватор в дальнем конце теплицы и старался держаться от девушки на расстоянии.

Суджа не поднимала головы и весь остаток дня выплескивала гнев, работая граблями. Она шла следом за сборщиками с вилами и граблями, атакуя ими почву и вырывая остатки корней. Происходящее не столько ужасало ее, сколько приводило в ярость. Девушка оттягивала время, насколько это было возможно, но спасения от ужасного нрава Пина не было. Суджа уже не думала об опасностях. Ей хотелось только одного: сбежать. Прямо сейчас.

Она начала размышлять о том, как встретиться с Мирой на рынке, и напомнила себе, что, планируя побег, мыслить нужно стратегически. Госпожа Ван не была на рынке уже несколько недель, так что скоро она должна была туда отправиться. Суджа поедет с ней, поговорит с Мирой о том, как связаться с Ганем, и что-нибудь с ним предпримет. Она понимала, что у нее недостаточно денег на то, чтобы оплатить услуги надежных посредников, поэтому, связываясь с этим парнем, она, возможно, рисковала. «Но лучше рискнуть жизнью, — мрачно подумала девушка, — чем жить вот так».

В субботу утром Суджа тщательно отобрала из рюкзака несколько основных вещей, в том числе фотографию родителей и мешочек с подаренным Чином ожерельем. Она сложила все это во внутренний карман, который пришила к подкладке куртки, и проверила, насколько все надежно спрятано. Девушка не знала, как все сегодня сложится, но хотелось быть готовой к побегу.

После обеда госпожа Ван уселась за кухонный стол и принялась составлять список покупок. Как только она взяла сумку, собираясь ехать на рынок, Суджа с готовностью подошла к ней. Но госпожа Ван взглянула на нее и покачала головой:

— Ты можешь остаться и закончить полив второй теплицы.

Услышав это, Суджа запаниковала, но постаралась не выдать себя и просто кивнула в знак согласия. Девушка смотрела вслед госпоже Ван, которая направлялась к двери, и ломала голову, пытаясь придумать, как убедить женщину взять ее с собой на рынок. Наконец, когда она заметила возле кладовой обмякший мешок с рисом, глаза ее загорелись.

— Кстати, у нас заканчивается рис! — крикнула Суджа, стараясь, чтобы голос звучал как обычно.

Она знала, что госпожа Ван терпеть не может таскать тяжелое, и надеялась, что это поможет ей изменить решение. Женщина сунула ноги в коричневые мягкие туфли из искусственной кожи и уже собиралась достать из сумки ключи, но вдруг задумалась. Она подошла к мешку, подняла его и увидела, что риса в нем уже меньше четверти. Этого было достаточно еще на две или три недели. Наклонив голову и прикинув что-то в уме, госпожа Ван сказала:

— Поедешь со мной. Надевай туфли.

— Хорошо. Я закончу полив второй теплицы позже, — ответила Суджа, сердце которой готово было выпрыгнуть из груди.

Госпожа Ван вела машину молча. Они миновали соседние фермы и повернули к городу. Суджа сидела рядом с хозяйкой, лихорадочно подмечая каждый попавшийся на пути дорожный знак и рекламный щит. Некоторые ей удалось запомнить во время предыдущей поездки на рынок, и теперь она поняла, что имеет представление о том, в какой стороне они находятся. По ее прикидкам, ферма располагалась примерно в десяти милях к северо-востоку от Тунхуа. На подъезде к рынку Суджа занервничала еще сильнее.

— На этой неделе обойдемся без утки, — коротко сообщила госпожа Ван.

Она въехала на парковку, заглушила мотор и вылезла из машины. Проходя мимо лотка, где торговали домашней птицей, Суджа повернула голову и встретилась глазами со стоявшей за прилавком Мирой.

— Позвони сейчас Ганю, — беззвучно, одними губами сказала ей Суджа.

Мира кивнула и вытащила из кармана фартука телефон.

В этот раз госпожа Ван надолго задержалась в продуктовом магазине. Она зашла в отдел морепродуктов, где никак не могла решить, какую свежую рыбу лучше взять. Потом, помимо обычного набора продуктов, состоявшего из яиц, масла и замороженных дамплингов, она прикупила в отделе товаров для дома полотенца и стиральный порошок, а в завершение — еще и пятидесятифунтовый мешок риса, который они перенесли в тележку вместе. Женщина постоянно находилась рядом с Суджей и не давала ей в руки наличных, расплачиваясь с кассиром самостоятельно. Госпожа Ван позволила девушке вывезти тележку из магазина и, указав на колонну возле входа, велела там ее дожидаться. Суджа кивнула и покатила тележку к указанному месту. Обернувшись, она увидела, как госпожа Ван скрылась в магазине, торговавшем лечебными травами. Подождав рядом с тележкой минуту-другую, девушка опрометью бросилась к лотку с домашней птицей.

Мира подошла к краю прилавка и побледнела, увидев лицо Суджи:

— Боже, что произошло?

Суджа инстинктивно подняла руку к щеке. Краснота спала, но от удара остался синяк, который только-только начал бледнеть.

— Ее сын меня ударил.

Мира покачала головой:

— Тебе надо оттуда выбираться. Я написала Ганю, и он может с тобой встретиться.

— Он может встретиться сегодня?

Мира посмотрела на телефон и начала печатать большим пальцем. Через некоторое время она ответила:

— Да. Гань может встретиться с тобой в ресторане, который находится слева от рынка, у большой дороги. Это заведение, где подают лапшу. Называется «Лаки 88».