Бумага и огонь - Кейн Рейчел. Страница 16

– Вы двое, – произнес он, – за мной.

Развернувшись, как настоящий солдат, Санти снова вышел, не дожидаясь, пока изнеможенные после произошедшего Джесс и Глен поднимутся на ноги и поспешат за ним следом, оставив остальных членов их отряда обиженно буравить их спины взглядами. Капитан Санти не остановился даже, когда за ними захлопнулась дверь. Он продолжил шагать отточенной походкой вдоль длинного, лишенного убранств коридора, затем поднялся вверх по лестнице, украшенной статуями Анубиса, стоящими между пролетами, а потом подошел к двери кабинета, охраняемого вооруженным стражником. Стражник приветствовал капитана, отдав честь, и Санти ответил тем же.

– Свободен, – сказал солдату Санти и молча дождался, пока тот уйдет. Затем Санти распахнул дверь и завел всех вовнутрь.

За огромным, тяжелым столом в кабинете сидел Кристофер Вульф. На нем по-прежнему были наручники.

– Садитесь, – произнес Санти, обращаясь к Глен и Джессу, закрыв за собой дверь и указав на деревянную скамейку на другом конце кабинета. На лице Санти по-прежнему было беспристрастное выражение военного, отчего Джессу становилось не по себе. Профессор Вульф под стражей, капитан Санти ведет себя неестественно… И все они вчетвером заперты в одном помещении.

Глен медленно опустилась на скамейку и сурово покосилась на Джесса, не сводя взгляда, пока тот не последовал ее примеру и не сел рядом с ней. Санти подтащил деревянный стул, ножки которого издавали неприятный звук, когда их волокли по каменному полу, и поставил его на противоположной от Вульфа стороне стола.

Вульф наконец-таки поднял глаза. Он выглядел очень уставшим и лишенным сил, а еще – что казалось Джессу жутко неправильным – беззащитным. Он молча поднял свои закованные в кандалы руки и, когда Санти покачал головой, снова тяжело уронил руки на стол, отчего по кабинету разнесся звон металла.

Несмотря на то что Санти поставил стул, садиться он не спешил.

– Вы все еще находитесь под арестом, профессор Вульф, – произнес капитан Санти тихим, спокойным голосом, от которого у Джесса по спине побежали холодные мурашки. – И останетесь под арестом. Вы прекрасно знаете почему.

– Ник…

– Нет, – резко оборвал его Санти. – Я не хочу ничего слушать. Неужели ты не понимаешь, какие последствия все это за собой влечет? Один из новобранцев погиб. Другой, быть может, останется навсегда калекой без руки. И все это из-за тебя. Из-за твоего решения рискнуть собственной жизнью, хотя ты прекрасно знал, к чему это может привести, и хотя я просил тебя держаться от всего этого подальше! – Под конец своей речи Санти наконец-то не сдержал эмоций и сделал паузу, словно и сам не ожидал от себя подобного. Когда он снова заговорил, его тон опять звучал спокойно и безэмоционально. – Скажи, с чего это мне вдруг снова отпускать тебя разгуливать без присмотра?

Вульф не сводил взгляда с Санти, пока тот говорил. Даже, кажется, не моргал. Никак не выдал своих эмоций, будь то чувство вины или злость. Однако в глазах профессора мелькала странная искра, которую Джесс не мог до конца интерпретировать.

– Потому что твой план, заключающийся в том, чтобы прятать меня ото всех, не работает.

– Мой план заключается в том, чтобы сохранить твою жизнь, и это работает. Только она меня и волнует.

– Значит, ты слишком сильно волнуешься, – ответил Вульф. Теперь его голос прозвучал как-то неуверенно, а руки едва заметно дрогнули. Будто что-то в самой душе у него оборвалось. – Ты меня арестовал. Меня такой расклад событий не особо устраивает. И ты отлично это знаешь.

Санти наконец-таки сел, но медленно, словно только что осознал, что до сих пор стоял.

– Это была необходимая мера, – произнес он. – Ты сам не свой.

– Вы пытались передать мне сообщение, – сказал вдруг профессор Вульф, переведя взгляд на Глен с Джессом. – Что хотели мне сообщить?

Капитан Санти резко подался вперед, схватил цепь, соединяющую кандалы Вульфа, и дернул его к себе.

– Нет, – произнес Санти сердито. – Прекрати. Ради всех богов, неужели ты не понимаешь, что кто-то сегодня пытался тебя убить? Архивариус жаждет видеть тебя в могиле. И я полагаю, на этот раз ты должен был вбить эту мысль себе в голову, учитывая, что сегодня другие пролили свою кровь вместо тебя!

– Капитан, – подал голос Джесс, и Санти в буквальном смысле вздрогнул, как будто увлекся разговором и забыл об их присутствии. – Почему вы привели нас сюда, если не даете даже ответить?

– Потому что я хочу, чтобы вы тоже уяснили, – ответил Санти и обернулся, уставившись на них. – Оставьте Вульфа в покое. Не пытайтесь с ним связаться. Даже не думайте об этом. Вы видели, что происходит: это же из-за вас он вышел в свет, чтобы поговорить с вами. Его могли убить. Архивариус ждет не дождется, когда сможет найти оправдание тому, чтобы прикончить его.

Улыбка профессора Вульфа на этот раз выглядела на удивление добродушной. Почти что естественной.

– Архивариусу не нужны оправдания для этого. Нет, Ник, говори честно: ты привел их сюда, потому что думал, что, лишь увидев меня, они оставят меня в покое просто из чувства жалости.

– Крис…

Вульф, кажется, теперь не обращал на своего возлюбленного никакого внимания. Он продолжил смотреть на Джесса и Глен.

– Я не сошел с ума, – произнес он. – И вовсе не близок к безумию. Быть может, я перегибаю палку и действую на пределе своих возможностей – а возможностей у меня осталось не так уж много, – однако вы хотели мне что-то сообщить. И эта информация достаточно важна, так что вопреки всем попыткам Ника обезопасить и ограничить меня я продолжу рисковать своей жизнью, пока вы мне все не расскажете. Ник не может меня остановить, и он это прекрасно знает.

Капитан Санти безмолвно выкрикнул от гнева и растерянности, отбросил стул и начал расхаживать по кабинету. Выражение его лица стало напряженным и бледным, и что-то еще промелькнуло в его глазах. «Страх», – понял Джесс.

– Что ж, – произнес профессор Вульф, – спрашивайте.

– У меня не вопрос, я хочу вам кое-что рассказать. Рассказать вам всем, хотя я и не предполагал, что все будет происходить в такой вот обстановке. – Джесс сглотнул, потому что теперь он привлек внимание и капитана Санти. Тяжесть взглядов каждого из них Джесс мог сравнить разве что со слоном, опустившимся внезапно на его грудь. Кстати говоря о груди Джесса, ремни с контрабандными книгами под его рубашкой, кажется, стягивали его легкие еще сильнее, давя на свежие синяки.

Джесс молча расстегнул плащ своей униформы, а затем и рубашку. Вся его одежда промокла от пота, и, когда прохладный воздух коснулся кожи, Джесс невольно задрожал. Никто ничего не сказал, когда Джесс отложил одежду, показав ремни, и отстегнул от них сумку, вытащив одну из двух книг, которые были в ней.

– Твоя жизнь сейчас висит на волоске, – мягко сказал Джессу Санти. – Я по-прежнему являюсь солдатом элитного библиотечного войска, который давал клятву верности. Надеюсь, эта контрабанда стоит того риска, Брайтвелл.

Собственная рука показалась Джессу холодной и тяжелой, когда он взялся за потрепанную кожаную обложку, а затем молча замер на долгую секунду. Просто не знал, как начать рассказывать о том, о чем хотел рассказать. Затем Джесс все же произнес:

– Это последнее признание одного из личных страдников архивариуса. Мужчина покончил с собой несколько месяцев назад. В этом признании он детально описывает, кого он арестовывал, как пытал, а также кого отпустил. Описывает, кого приговорили к смертной казни и каким образом. – Джесс снова нервно сглотнул. – Ваше имя тоже есть в этом списке, профессор Вульф.

Никто не сдвинулся с места. Тогда Джесс оторвал глаза от книги и посмотрел на каждого по очереди.

– Но там есть еще одно имя. Томас Шрайбер.

Глен сделала резкий вдох, затем медленно выдохнула и опустила голову.

– Там написано, как он умер? – спросила она. – Что с ним сделали?

– Там есть запись, в которой говорится об аресте Томаса, – сказал Джесс. – И его… его и правда пытали. – Ему не хотелось думать обо всем этом. Джесс прочел записи, заставил себя их прочитать и не мог успокоиться на протяжении нескольких дней после этого, чувствуя себя так, словно его душу и тело разорвали на клочки, а потом собрали обратно. – Однако Томаса не казнили.