Сделай и живи спокойно (СИ) - Демидов Вадим Николаевич "Vicont". Страница 50

В 1934 г. по предложению А. И. Микояна правительство утвердило проектное задание на строительство Калужского комбината синтетических душистых веществ на землях деревни Железняки в пригороде Калуги. Это-то ладно. Приняли в производство. Хорошо. Но, где взять специалистов? Начали искать. Никто, до сих пор, ничего подобного не строил. Не только в СССР, а даже в Европе. Даже, не так! Никто не мог просто представить, что должно получиться в итоге. Целый год крутили это дело туда-сюда, пока не нашёлся тот, кто показал, хотя бы направление в котором надо двигаться. После этого всё завертелось.

Более менее нормального специалиста, который смог объединить все хотелки в одну кучу, нашли во Франции. Тот уже, на своё усмотрение, подобрал коллектив из знающих людей и рванул в Калугу. Карт-бланш был полный. Грандиозность замысла поражала и заставляла работать на пределе сил и возможностей. Но, не стоит забывать в какое время всё это происходило. Вот! Короче, к началу войны смогли разобраться только с коммуникациями и залить несколько фундаментов, под основные цеха и ТЭЦ. Когда войска нацистской Германии вторглись на территорию Франции, все, без исключения, иностранные специалисты вернулись на Родину, чтобы принять участие в отражении агрессии. Чём всё закончилось напоминать не буду. Потом нападение на СССР и Великая Отечественная Война. Возобновить строительство смогли только в 1946 году. Ясен пень, что никого из иностранных специалистов не нашли. Да и тех, кто принимал участие в строительстве с нашей стороны, почти никого не осталось. Но, слава Партии и товарищу Сталину, в кратчайшие сроки удалось всё наладить.

Тут возникли другие вопросы. Комбинат считайте построен, а где брать людей, чтобы они на нём работали? Кто их будет обучать? Да и вообще - где им жить в конце концов? Это ж офигеть не встать! Самый крупный комбинат в Европе! Сколько людей там будет работать?! Огоньку добавил Калужский машзавод, который работал по линии НКПС. А это один из ключевых комиссариатов в Советском Союзе. Завод ударными темпами восстановили пленные немцы. И опять - нужны люди, чтобы там работать и им нужно где-то жить! Что делать?!

В Москву полетели письма. Там быстренько всё порешали. Назначили председателем Калужского облисполкома Андрея Ивановича Бурилина, с единственным приказом: - разобраться со всеми проблемами! Он и разобрался. Честное слово, я когда увидел его фотографию в газете, сразу понял: - этот может! (фото есть в доп.материалах)

И вот, в самый напряжённый момент, когда вроде всё решили и единственная проблема это недостаток стройматериалов, случается затык в моём лице. Оказывается, что стройка идёт опережающими темпами, но с нарушением технологии. Кто-то сразу доложил "куда надо", что люди собираются устроить забастовку (даже знаю кто! прораб - гад позвонил). Не устраивает их что-то. А что - пока неизвестно! Шухер поднялся страшный. Послали сначала милицию - всю, что была свободна. Линейную тоже хотели задействовать, но, в последний момент передумали. Вот ведь, блин... Спасибо комсомольцам. Их звонок всё объяснил и позволил принять правильное решение. Хотя, тоже не всё гладко. Комиссия собралась, приехала, разобралась и уехала думать. Или всё ломать и заново строить, или каким-то образом переделывать. Потому, что никто не был уверен, что нарушения были только в устройстве перегородок. А вдруг ещё, где-нибудь что-нибудь вылезет? Короче. Разборки в верхах будут ещё продолжаться, некоторое время, но строить не прекращаем. Решение за первым секретарём обкома и людьми сведущими в строительных технологиях. Прораб, главный инженер и директор "Калужстроя" пока отдыхают в уютных камерах. Все ждут и надеются, что слухи не дойдут до Москвы. Полная -опа! Но нас это, вроде бы, не касается. Как работали, так и будем работать.

Посмотрел в окно. Не фига себе! Задумался так, что не заметил, как доехали до общежития. Вот это меня накрыло! Это что же получается? Я изменил, всё-таки, историю? Хотя, не должен был этого делать... В той жизни, а следовательно и истории, не было никаких забастовок и разборок со строительством. Перегородка упала на отделочника, лишив его работоспособности на месяц. Правда продержалась эта конструкция до девяностых, но всё равно упала. Теперь этого не будет. Я постараюсь сделать всё как надо - раз уж начал.

Выходил из машины со смешанными чувствами. Не знаю, чем обусловлено решение лейтенанта остановиться напротив общаги, а не заехать во двор, но идти в сумерках, было неприятно. Рюкзак ещё этот...

Стоило только вспомнить о рюкзаке, как я тут же понял, что придётся лечь спать голодным. Неплохое окончание рабочего дня. Сначала нервы выматывали, потом, чтобы добить окончательно, оставили без еды. Не, ну нафиг. У меня организм молодой, теперь. А это значит, что его нужно кормить. И желательно пять раз в день. Можно, если очень хочется, то и ночью один раз. Так что разворот на пятках и бегом назад.

Когда я брякнулся на капот машины, Собкин стал выглядеть, как Катерина в момент удивления, то есть как Чебурашка. Глаза по олимпийскому рублю, не меньше. Потом-то он собрался и даже показал мне кулак, но сейчас... гм, да!

Ни мата, ни другой ругани не было. Только суровый взгляд и нервное потирание кулаков, а также многообещающее покачивание головой. С жизнью мне расставаться рано, но и голодным я спать не хочу. Пришлось потрясти пустым рюкзаком, перед ветровым стеклом. Не совсем пустым, но раз еды нет, значит пусть будет таким.

Лейтенант сообразил, что меня легче выслушать, чем сразу послать куда подальше. Интересно, как он будет выкручиваться, когда я ему сообщу, о своей проблеме. Ха!

Усаживаясь в машину, не смог убрать счастливого выражения лица. На что, конечно же, сразу обратил внимание Собкин:

— А чего это ты улыбаешься?

— В какой раз, - начал я, пояснять детали своего поведения, - мы, только возле общаги, вспоминаем о еде.

— Это точно, - грустно сказал лейтенант и посмотрев на часы спросил: - может потерпишь до утра? Тут осталось всего ничего.

Я задумался. А может действительно перетерпеть? Такого, прямо-таки сильного голода, я не испытываю. Недавно пирожков с лисичками и чаем налопался. Не так уж чтобы досыта, но и в животе не бурчало. Посмотрел на Собкина и сказал:

— А почему бы и не потерпеть?

Потом вспомнил о утренней зарядке и со вздохом спросил:

— Ну, хоть хлеба-то где-нибудь можно купить? Полбуханки. Больше не надо.

— Поехали, - со вздохом произнёс лейтенант, - что с тобой делать.

Мы резко стартанули с места. Хотя, для "Победы" это громко сказано. Но всё равно нормально. Не пешком же, в конце концов.

— Есть тут знакомая одна, - начал пояснять лейтенант, не отрываясь от дороги, - делает на продажу баранки и бублики. Видел когда-нибудь, как баранки делают?

— Не только видел, но и сам делал, - ответил я, вспоминая некоторые эпизоды, из той жизни в деревне, потом уточнил, - то есть помогал делать. На самой ответственной работе, между прочим стоял. Это когда их, из кипятка доставать надо. Важно, чтобы они не помялись и сохранили форму.

— Ну да, - улыбаясь, каким-то своим воспоминаниям, сказал товарищ Собкин, - а если в кипяток немного сахара добавить, то получается вообще сказочная штука. А у меня мамка всегда мёд добавляла, для аромату.

Несколько поворотов и мы остановились. Проехали-то всего ничего. Место, на первый взгляд знакомое, но точно не скажу.

— Смотри Вилор, - сказал лейтенант, показывая на здание, - здесь когда-то распологалась знаменитая, на всю Калугу, аптека и оптика мастера Липица.

Дом как дом. Ничего замечательного я не увидел. Построенный из красного кирпича, как собственно говоря и все дома в старой Калуге. Единственное отличие от других это большие окна на первом этаже. Но это тоже характерно, для купеческого города. Что тут такого знаменитого-то? В памяти никакой информации не нашлось. Что тут ещё? Булыжная мостовая и узкий тротуар. Посадок нет никаких. Фонарные столбы чугунные? Тоже не редкость.