Невинная обманщица - Картленд Барбара. Страница 20

— И мне кажется, будто я тоже немного не в себе. Трудно поверить, что такое юное очаровательное существо, как вы, не только прекрасная кулинарка, но и лихая наездница. Какие еще таланты вы скрываете от меня?

Эта фраза, произнесенная маркизом с искренностью, поразила Манеллу до глубины души, вызвав в ней безотчетное волнение.

Не имея никакого опыта по части кокетства, девушка сочла за благо обратить разговор в шутку:

— Если вы будете все время так меня расхваливать, я зазнаюсь, и это отразится на вашем столе самым пагубным образом. Мне кажется, Темпест с Героном хотят нам показать, как они умеют прыгать. Давайте не будем отказывать им в столь невинном удовольствии.

Маркиз поскакал вперед, к тому месту, где еще оставалось несколько звеньев изгороди, которой в прошлом, еще при его отце, был зачем-то обнесен участок луга.

Оба жеребца без всякого труда перелетели над этими совсем пустяковыми для них препятствиями.

— А знаете, у меня ведь есть настоящая площадка для скачек с препятствиями, — сообщил маркиз. — Правда, ею уже давно не пользуются и некоторые сооружения сломаны, но теперь, видимо, мне придется восстановить ее. Тогда-то посмотрим, кто лучше прыгает — ваш Герон или мой Темпест. Мне кажется, что в прыжках Герон может выйти победителем.

— Это была бы для него огромная честь, — улыбнулась Манелла, искренне радуясь похвалам, адресованным ее любимцу.

Маркиза забавляла эта непосредственность, которую невозможно было отыскать в жеманных светских леди.

— А уж как я буду за него молиться! — добавила девушка с неподдельным воодушевлением.

— В таком случае у вашего Герона будет фора, и Темпест с самого начала окажется в неблагоприятном положении, — осторожно пошутил маркиз, который довольно прохладно относился к религии, но уважал религиозные чувства других.

— Попробуйте помолиться и вы, — добродушно рассмеялась Манелла. — Может быть, сможете помочь своему протеже. А там, кто знает, втянетесь и станете ревностным верующим.

На протяжении прогулки они то и дело смеялись.

И не потому, что разговор был как-то особенно остроумен. Просто у обоих всадников было в то утро превосходное настроение.

Когда впереди показалась конюшня, маркиз сказал;

— Вы просто не можете себе представить, какое удовольствие доставила мне эта прогулка. А что вы намерены делать сегодня после завтрака?

— Я еще не думала над этим, — ответила Манелла. — Отчасти это зависит от того, будете ли вы один или ожидаете гостей.

Поскольку маркиз как будто совсем забыл, что мисс Шинон служит у него, он мог истолковать слова девушки превратно.

Манелла поспешила пояснить:

— Видите ли, от этого зависит, долго ли мне придется быть на кухне.

— Как вам известно, я отложил приезд гостей. И в ближайшее время не собираюсь никого принимать. Так что вы не будете излишне обременены работой. У меня есть к вам особая просьба на сегодняшний день.

— Просьба или распоряжение? — уточнила Манелла.

— Разумеется, я могу вас только просить, — ответил маркиз. — Впрочем, я люблю, чтобы мои просьбы выполнялись, и привык к этому.

Он предложил Манелле провести день вместе, обещая показать ей особо живописный уголок своего имения, с которым у него были связаны самые светлые воспоминания детства.

— Говорят, что оттуда при помощи бинокля или подзорной трубы можно одновременно видеть земли шести графств, — рассказывал маркиз. — Меня с детства занимала эта мысль. Правда, когда я был мальчиком, никто почему-то не давал мне бинокля. Теперь, когда я успел посмотреть в бинокль на поля сражений, этот вполне невинный предмет связывается у меня с наблюдением за позициями противника. Это ощущение настолько сильно, что мне казалось кощунственным рассматривать в бинокль английские графства. Но это местечко очень красивое, и подростком я часто уезжал туда на весь день, если хотел побыть в одиночестве. С годами оно не утратило для меня своего очарования, а, наоборот, стало еще более привлекательным. Я хотел бы показать его вам. Мы должны либо совершить прогулку до ленча, либо взять еду с собой, если вы будете столь любезны, что наберете на кухне провизии.

У Манеллы загорелись глаза.

Ее реакция произвела на маркиза очень приятное впечатление. Он и своим французским гостям предлагал посетить этот уголок его владений, рассказывал, как дороги любому англичанину шесть графств, то есть графства, окружающие Лондон. Однако подобная экскурсия не вызвала у его гостей ни малейшего интереса.

Но Манелла не спешила ответить согласием на его предложение: в ней тут же заговорило благоразумие, и она спросила:

— А вам не кажется, что весь дом будет поражен тем, что маркиз проводит время в обществе поварихи?

— Если кто-то и будет поражен, я как-нибудь это переживу, — возразил маркиз. — Впрочем, я уверен, что Доббинс и миссис Франклин, которая меня вырастила, не удивятся, что, вернувшись домой, я захочу навестить любимые места. Почему бы мне не поделиться своими воспоминаниями с новым человеком, то есть с вами?

— Это вполне разумно, — согласилась Манелла. — Однако ваша светлость не хуже меня знает, что слуги… любят поговорить.

— Одно то, что у меня такая красавица повариха, вызвало сенсацию и в доме, и в деревне. Они и так сплетничают, — возразил маркиз, предпочитавший, как гласит английская пословица, «называть лопату лопатой», то есть говорить без прикрас.

На самом деле Манелла была настолько увлечена происходящим, что не могла всерьез сосредоточиться ни на какой другой мысли и пересуды среди слуг очень мало ее волновали.

— В таком случае я поспешу на кухню и приготовлю все необходимое как для завтрака, так и для пикника.

— И не забывайте, — пошутил маркиз, — что я большой ценитель французской кухни! На свежем воздухе можно довольствоваться традиционным английским набором, а вот вечером я рассчитываю получить от вас сюрприз.

— И я вас не подведу, — заверила его Манелла. — У меня в запасе еще множество рецептов всяких деликатесов.

Войдя в кухню, Манелла вздохнула с облегчением, не застав там Бесси и Джейн. Положив шляпу и жакет для верховой езды на стул, она принялась за работу.

Когда у нее все уже было готово, явился Доббинс с сообщением, что его светлость спустился в столовую.

— Предложите ему начать с этого, — сказала Манелла, ставя на поднос омлет. — Почки и рыба будут готовы через пять минут.

Доббинс молча взял поднос. У него был такой вид, будто на его глазах мир, перевернувшись, встал с ног на голову, и он, старый дворецкий, привыкший к незыблемому порядку, существовавшему испокон веков, пытался осмыслить это поразительное явление. Судя по всему, после того, что произошло в минувшие часы, он приготовился впредь ничему не удивляться.

В доме только и говорили, что о событиях вчерашнего вечера. Все были настолько поглощены обсуждением случившегося, что Манелле удалось, не привлекая ничьего внимания, отнести на конюшню две корзинки, в которых было все необходимое для пикника.

Когда с приготовлениями было покончено, она пошла к себе, чтобы переодеться в легкое платье, привезенное из дома. Разложив его на кровати, девушка обдумывала внезапно обнаружившееся затруднение. Впопыхах она, захватив с собой три платья, не взяла к ним ни одной шляпки.

Манелла как раз пыталась разрешить эту проблему, когда в комнату, постучав, вплыла миссис Франклин.

— Я слышала, что его светлость решил осмотреть свои владения, а вы поедете вместе с ним, чтобы накормить его ленчем, — с порога сказала она.

— Он меня об этом попросил, — ответила Манелла.

— И поступил совершенно правильно, — одобрительно кивнула миссис Франклин, к удивлению мнимой мисс Шинон, ожидавшей от чопорной дамы несколько иной реакции.

Манелле все больше нравилась эта женщина, судя по всему, скрывавшая за напускной строгостью добрейшее сердце.

— На постоялых дворах подают кошмарную еду, — с убеждением заявила миссис Франклин, безвыездно проживавшая в доме по меньшей мере лет тридцать и едва ли имевшая случай хоть раз попробовать такую пищу. — Я не сомневаюсь, что вы прекрасно подготовились к этой поездке.