Падение Майсура. Часть первая (СИ) - Турков Алексей. Страница 18

А британцы пока, до захвата Индии, были бедны. Как церковные мыши. Их колонии, едва вышедшие из длительного периода завоеваний и с еще не сформировавшимся обществом, почти не приносят дохода, но очень дорого стоят метрополии, и Индские компании «еще не трясли деревьев, на которых росли рупии», как живописно потом говорили индусы, задушенные налогами «старой лондонской дамы». Короче, денег не хватало.

На данном этапе британцы имели меньше денег, хуже полевые пушки. Своим обученным европейскому строю сипаям, они платили в два раза меньше и те дезертировали целыми полками, перебегая к туземным раджам, в поисках лучшей жизни. Да что сипаи, недавно от англичан убежали целых 13 североамериканских колоний!

Из огромной армии в пятьдесят тысяч человек, только пять тысяч будут белыми. И то 2/3 из них - ирландцы, шотландцы и валлийцы. То есть англичан там человек 1800, не больше. Если Резанцев возьмёт себе за правило убивать по одному англичанину до завтрака, то за три года он в одиночку перебьет тысячу этих островных крыс. А за десять лет собственноручно истребит всю британскую армию в Индии. Нормальные перспективы.

Виктора индийские патриоты быстро переправили на место. Вначале купеческой лодкой до портового Мармагана. А затем, через поля и рощи по разбитым дорогам, в глубь Индии. Останавливался по пути парень в придорожных харчевнях или в домах деревенских старост-човкидаров, держа ушки на макушке. Путешествовал, преодолевая недружелюбные, поросшие джунглями холмы, на которых не было заметно ничего приятнее тигра, крадущегося в отдалении среди колючих зарослей. Еще та живность.

Да и тугов-душегубов здесь хватало. Вокруг не сыскать белого лица, а темные рожи туземцев с каждым километром становились все более зловещими. Сам дьявол не нашел бы здесь следов цивилизации — только деревни, окруженные глинобитной стеной и кое-где зловещие замки махараджей, чернеющие на вершинах гор, словно напоминание о том, кто на самом деле владеет этой древней землей.

Попаданец ехал на крупном персидском пони, усеянный блохами, пропахший благовонными маслами, дешевыми духами и ароматами "гхи" [местное топленое масло со специями]. Его в дороге оглушали вопли нищих, клекот стервятников, лязг металла, доносящийся из примитивных кузниц. Когда-то молодой Фредди Робертс (британский фельдмаршал) говаривал, что любой возненавидит Индию через месяц, а потом полюбит навсегда. Так ли это или нет, Резанцев пока еще не разобрался.

Майсурское княжество раскинулось на высоком плато Декан в южной части Индии. На этом плато располагалась плодородная долина с множеством деревень, полей и водохранилищ, она и была сердцем владений Типу. Рис! Вот что является кровью местной экономики. Кроме него лишь шелкопрядение было основной отраслью майсурской индустрии.

Зима еще не наступила со своим сезоном дождей, тягостным для любого европейца, а Виктор уже был в Серингапатаме. К счастью, благодаря ударному коктейлю из антибиотиков в крови, что были не по зубам местным древним микробам, Резанцев был не подвержен главному бичу этих мест для любого европейца - желтой лихорадке. А тут чума, оспа, холера выкашивают множество людей. Зато зимой здесь было не так уж и жарко.

Для опыта Виктор даже собирал разные апельсины и бананы в джунглях и на болотах и ел их, не слушая уверения туземного проводника, что через неделю он свалится от лихорадки. В результате, сам проводник свалился, а наш попаданец устоял.

Неприступный Серингапатам располагался на острове посреди реки Кавери. Впрочем, реку, бурую от грязи, легко было перейти в брод прямо у города, так что даже моста не требовалось. Правда, не в зимний сезон дождей. И не в сезон летних муссонов. Значит, британцы придут следующей весной и должны управиться до июня.

На островке располагался массивный форт, башни которого грозно возвышались на холме, и раскинувшийся у его подножья городок, окруженный стеной. В амбразуры выглядывали пушки, а на стенах виднелась стража — в кольчугах и с копьями — так что все выглядело довольно серьезно. Крепость занимала западную оконечность острова, а дальше к востоку простирались сады и жилые постройки. Там же находился мавзолей жестокого и неумолимого Хайдера Али. Серингапатам был больше, чем Резанцев это себе представлял, — окружность его стен должна была составлять не менее восьми километров, а воздух над городом был пропитан дымом тысячи очагов.

Внутри было многолюдно. У ворот столпилось порядочно людей — обычное дело: продавцы лимонада, факир, у которого прямо на ладони росло небольшое деревце, всякие нищие и нечто вроде театра марионеток, за спектаклем которого наблюдала группа женщин в паланкинах.

Далее дорога, вдоль которой тянулись храмы и небольшие здания, вела к центру города и была забита повозками, запряженными буйволами, верблюдами, паланкинами и целой толпой путешественников, едущих верхом и бредущих на своих двоих. Большинство из них составляли крестьяне, добирающиеся на базар, но то тут, то там виднелись слоны, несущие на спинах красные с золотом паланкины, под которыми ехали знатные набобы или богатые местные леди. Сплошной Болливуд!

Попадались и купцы, трясущиеся на своих мулах в сопровождении слуг, и дюжина местных наемников - рослых хайберцев-пуштунов, свирепых горцев, по-военному шагавших в колонне по два, в кожаных куртках и красных шелковых шарфах, повязанных вокруг остроконечных шлемов. Прямо на улицах мелочные торговцы выставляли для продажи на почерневших от крови досках засиженное мухами мясо, и повсеместно — горы овощей и фруктов. Немного дальше находилась придорожная обжираловка, где посетители сидели на корточках, склонившись над чашками немыслимо острой и бог знает из чего приготовленной стряпни.

И все это тонуло в аду потной, шумной и вонючей толпы смуглых туземцев. Бросалась в глаза молодость здешнего населения, обилие лиц, на которых еще не появилось растительности, масса юных женщин со сладострастными взглядами… И все эти люди — не более как выжившие, избежавшие смерти, уничтожающей здесь каждого второго в возрасте совсем юном. Слишком шумно, слишком жарко...

Виктора приняли во внутреннем дворе дворца султана Типу. Благо парень предварительно посетил цирюльню- побрился и подстригся. У индусов все было устроено просто, как три копейки. Касты, то есть по-местному "варны" означали "цвет". И его градации от черного к белому. "Кришна" - "черный" одновременно означал и "тупой", соответственно "панди" - "белый" и одновременно умный. Естественно, при этом ученого называли самым белым - "пандитом". А такая белая кожа как у нашего попаданца подразумевала обширные глубины ума. Не считая того, что он был неофициальным посланником знаменитого и могущественного Белого Царя.

Двор султана был посыпан песком, нижние стены дворца выложены из тесаного камня, украшенного каменотесами искусной резьбой, но выше, со второго этажа, камень уступал место дереву, весело окрашенному в яркие красный, белый, зеленый и желтый цвета. Украшавшие этот этаж арки в мавританском стиле дополняла орнаментом изящная арабская вязь, где каждая надпись содержала суру из Корана.

Во двор вели два входа. Один, представлял собой простые двойные ворота, ведущие к конюшням и складам. Другой, вероятно сообщавшийся с внутренними помещениями, имел вид короткой мраморной лестницы, поднимающейся к широкой двери из черного дерева, инкрустированной мозаикой из слоновой кости. Над этой роскошной дверью нависал балкон, выступающий из-под трех оштукатуренных арок.

Тут же во дворе было нечто вроде зоопарка. Если снаружи царили жара и шум, то внутри был настоящий сад — тенистый и прохладный, в котором на лужайках паслись маленькие антилопы, важно вышагивали павлины, а попугаи с обезьянами кувыркались на ветвях деревьев.

Шесть прикованных к стенам тигров смотрели на парня, и время от времени то один, то другой бросался в сторону человека, и тогда толстая, прочная цепь глухо лязгала и натягивалась. За тиграми приглядывали смотрители – угрюмые здоровенные мужчины, вооруженные длинными шестами. Весело у них тут. Похоже, что неприятных просителей просто скармливают этому зверью. И хрен поспоришь!