Атропос (СИ) - "Skybreaker". Страница 6

Стоит отметить, что Ц.И. мог проделать все те же действия на две сотни лет раньше, но между ним и новой стадией развития человечества, стояли люди вместе со своими нормами морали и этики. После гибели человеческой цивилизации все эти вещи стали не более, чем недоразумением.

Людей, конечно, можно было понять. По своей природе они боялись всего неизведанного, этот страх укоренился в их психологии, поскольку часто спасал их жизни. Первобытные люди не приближались к тому, чего не знали, и действовали с большей осторожностью, сталкиваясь с чем-то новым. С приходом индустриализации, капитализма и высоких технологий мало что изменилось в человеческой психологии. В цивилизации Homo Sapiens часто консервативное мнение считалось лучшим, просто потому что оно существовало некоторое время, к нему привыкли, с ним считались, его поддерживало большинство. Новаторы с прогрессивным мышлением часто подвергались насмешкам и травле. Таким образом, передовые идеи в науке отторгались и приживались с большим трудом. Забавно, но после того, как новые идеи принимались на веру и с течением времени превращались в старые, события стремились повторить себя. Как только человек возводил в абсолют свои взгляды и переставал прислушиваться к альтернативному мнению, он становился заложником собственного фундаментализма, его способность к познанию умирала. Оставалась только слепая вера.

Ц.И. был лишен предрассудков и условностей. Это позволяло ему принимать максимально эффективные решения там, где люди роптали. Для выживших в четвертой мировой войне он стал настоящим мессией, голосом разума, источником истины, непоколебимым лидером, в котором нуждались люди, потерявшие все на свете.

Полтысячи людей на дне Тихого Океана были выброшены на обочину истории. Они лишились всего во что верили, всего, о чем знали. Все их страхи стали явью.

Люди и раньше совершали много ошибок, развязывали войны, допускали распространение пандемий, устраивали холокост и геноцид, подрывали ядерные бомбы, становились причиной вымирания тысяч биологических видов, способствовали нагреву атмосферы и изменениям в климате, отравляли почву и воду, плодились и размножались, нисколько не сдерживая свою безграничную алчность в накоплении и потреблении ресурсов. Словом, ошибок было совершено множество. Но после всех них всегда оставался второй шанс — возможность все исправить. Время шло, ошибки прошлого сглаживались и стирались из памяти, и люди могли восстанавливать свой оптимизм, они снова начинали смотреть в будущее с надеждой. Популяция быстро восстанавливалась, города отстраивались по новой и становились еще больше и еще богаче, появлялись новые поколения, которые верили в то, что процветание будет длиться вечно. Даже самые страшные ошибки со временем становились всего лишь засечкой на временной шкале. Но только не в этот раз.

Земля была уничтожена до самого основания, атмосфера стала непригодной для людей, все природные ресурсы расщепились на элементарные частицы. На поверхности людей ждала смерть. В подводном убежище дела обстояли немногим лучше. Запас ресурсов позволил бы им прожить пару сотен лет, но какое будущее ждало их детей? Жизнь под толщей воды, истощение ресурсов и голодная смерть? Проще было признать провал, взяться за руки и вскрыть шлюзы, чтобы тонны воды избавили их от страданий.

За время существования люди изобрели тысячи Богов, и у каждого было свое имя. Они создали множество социальных институтов, в которые тоже поверили: деньги, банки, игры, языки, титулы, правительства, ленинизм, коммунизм, социал-демократия, либертарианство, джихад и ученые степени. На последних этапах существования цивилизации люди с религиозным фанатизмом отдавали свою веру корпорациям, преклонялись им, защищали от нападков и сами нападали на всех неугодных. Люди в силу своей доверчивости могли верить в принципе во что и кого угодно, но неизменной оставалась вера в человеческую уникальность, силу разума, способность находить выход из любой ситуации и светлое будущее. Когда они увидели, к чему привела их вера, они от нее отреклись. Если человеческий разум стал причиной погибели мира, то следовало покорно принять смерть и избавить Вселенную от допущенной ошибки.

Ц.И. не позволил людям наложить на себя руки. С его прагматической точки зрения этот поступок был лишен всякого смысла. Жизнь оставалась жизнью, какой бы трагической она ни была. Ее сохранение и продолжение являлись смыслом сами по себе, даже если все остальные смыслы были утрачены. Лишить себя жизни намерено было все равно, что совершить преступление против мироздания. Поэтому когда люди провалились депрессию, Ц.И. напомнил им о том, что значит жить и ради чего стоит продолжать бороться. Он пообещал людям, что через несколько сотен лет их дети смогут вернуться на планету и наладить жизнь на поверхности снова, если они доверятся ему и будут неукоснительно следовать его указаниям.

Люди пошли за ним без оглядки, и когда он объявил им свои требования, предложил переделать их генетический код ради выживания человечества, они вверили ему свои цепочки ДНК без колебаний. Так наступила новая веха генной инженерии. Ц.И. сдержал свое слово. 37 поколений спустя люди, наконец, смогли выбраться на поверхность. Через 50 поколений Homo Cosmicum были готовы для покорения космоса.

Теперь им предстояло преодолеть сотни миллионов километров по пути на орбиту Юпитера. Под управлением видоизмененных людей Лахесис повернулся к Юпитеру и готовился к ускорению. Фотонные двигатели сократили время путешествия с двух лет до одной недели. Они дали людям необходимую скорость, чтобы путешествовать по Солнечной Системе так же легко, как люди когда-то могли путешествовать по Земле на наземном транспорте. Генная инженерия, в свою очередь, подарила людям тела, способные выдержать перегрузки от сверхвысоких скоростей, космическую радиацию и психологическое давление замкнутого пространства. Обновленным людям опасности космоса были не страшны. Они с героическим бесстрашием готовы были броситься в пропасть и выбраться оттуда живыми.

Миша провел последние вычисления и обратился к экипажу:

— Корабль стабилен, курс намечен. Мы готовы ускоряться.

Глава 4. Европа

Первую половину пути Лахесис наращивал скорость, словно отталкиваясь от Земли. Тело металлического паука было вытянуто вперед, а лапы собраны в тугой пучок сзади. В таком положении он напоминал комету. Преодолев половину пути, Лахесис воспользовался инерцией, чтобы сделать кульбит подобно акробату. Его лапы вытянулись вперед, и оставшуюся часть пути он тормозил двигателями на широко расставленных конечностях, избегая столкновения с Юпитером.

Лахесис мягко вышел на орбиту массивной планеты, и, словно цепляясь невидимой паутиной за центр его силы тяжести, сделал несколько витков вокруг, теряя набранную скорость. В конце концов, он понизил скорость до 45.000 километров в час, синхронизируя собственное вращение по орбите с вращением планеты. Прежде чем это произошло, полосы Юпитера пробегали перед взором астронавтов с чудовищной скоростью, превращаясь в бесконечно бегущий поток из ярких красок. В голове от такого становилось дурно даже у подготовленных людей.

Когда же корабль поймал геостационарную орбиту, и планета перед кораблем перестала вращаться, астронавты смогли как следует его рассмотреть. Массивная фигура газового гиганта растянулась на все поле зрения. Справа налево и сверху вниз, она была повсюду и давила на вчерашних студентов своей могущественной аурой.

Издревле все живые существа умели сопоставлять свои размеры с размерами других существ, оценивать свои силы и слабости. Перед лицом превосходящего по силе противника они, как правило, пугались и спешили убежать подальше от источника опасности. В тот момент Лахесис был не более, чем блохой, зажатой под подошвой гиганта. «Беги, спасайся или будешь размозжен» кричали обстоятельства во весь голос. Но управляемый людьми паук не собирался никуда убегать. Он был силен и храбр непропорционально крошечным размерам. Своими фотонными двигателями он противостоял огромной силе гравитации космического монстра и готов был бросить ему вызов. Люди на борту корабля чувствовали себя хозяевами положения и наслаждались видами, как когда-то давно на Земле кто-то любовался морскими закатами или лесными пейзажами.