Одна дорога из Генуи (СИ) - Зубков Алексей Вячеславович. Страница 46

Роберто пошел на второй заход. Кокки достал на всякий случай кинжал, но, в отличие от некоторых и не думал его метать в открытое лицо противника. Только рыцари могут себе позволить подобное баловство с оружием, которое стоит денег. За счет базовой ловкости Кокки, конечно, смог бы на небольшом расстоянии попадать предметами в мишень, но жизнь бы на результат попадания не поставил.

Два удара, две защиты. Между ними удар в ногу, но Роберто умел не подставлять ноги, атакуя пехоту. Легкий наклон с седла вперед и маневр конем, и пехотинец уже не достанет ногу мечом, не подставив голову.

Третий сход. Кокки уже понял квалификацию и образ мышления противника. Всадник думает, что если пеший будет брать верхние защиты, то не сможет быстро достать ногу, а если пеший будет атаковать в ногу, то открывается голова. Маневр, при котором конь отходит налево задними ногами, у этого француза очень предсказуемый. Натренированный. Конь будет делать четко то, что положено.

Удар сверху — подъем меча будто на верхнюю защиту — пеший вместо защиты падает вперед в низком-низком выпаде и рубит ступню, просунутую в стремя. До кавалерийских сапог из жесткой кожи еще не один десяток лет, всадники носят высокие и мягкие сапоги. Кокки после удара даже упал и перекатился, но Роберто по нему и так бы не попал.

Роберто вздрогнул от боли и потерял управление конем. Конь понимает команды шпорами и уздечкой комплексно, а правая нога наездника дернулась как-то непонятно. И уздечка тоже ничего внятного не передала.

Конь знал, что по умолчанию враг должен быть спереди, а не сбоку или тем более сзади, и самостоятельно повернулся мордой к врагу.

Кокки с земли не увидел лица противника за головой коня и понял, что тот тоже его плохо видит. И бросился в атаку. Схватил коня левой рукой за уздечку и нанес укол всаднику в левое колено.

Здесь на самом деле положение всадника довольно сложное. Если он пришпорит коня, то колено пойдет навстречу мечу, и укол достигнет цели, если пеший не совсем дилетант. Если подастся назад, то человек, который уже держит уздечку, бежит вперед быстрее, чем конь шагает назад. Надо быстро сдавать назад и вправо, при этом брать защиту клинком по левую сторону.

Роберто сделал все верно, только недостаточно быстро. Не будучи специалистом по бою пешим против конного, учитель фехтования все равно и соображал, и двигался намного быстрее молодого воина.

Укол прошел в мышцу голени ниже колена, задев кость. Роберто натянул поводья и рубанул по руке, державшей уздечку, но Кокки отдернул руку и ударил по уздечке сам. У фехтмейстеров всегда острые мечи. Добротный кожаный ремешок лопнул, и всадник потерял еще немного возможностей управлять конем. Обе ноги ранены, а уздечка осталась только справа.

Роберто ударил шпорами. Не до тактики, надо оторваться. Кокки чувствовал, что он сделает именно так, и нанес укол вдогон, в ягодицу. В тот небольшой кусок ягодицы, который не прикрывают ни набедренники, ни юбка кирасы, ни задняя лука седла. Фехтмейстеры умеют наносить уколы прицельно. Классическое упражнение — укол в нарисованную точку.

Всадник отскакал к ограде и развернулся. Ранены обе ноги и задница слева. Управления конем толком нет. Противник очень опасный. Надо отступать. При лунном свете, а в эти дни почти полная луна, и по хорошей дороге до Пиццигетоне часа три. Ночью телега никуда не денется, а к утру за ней выедут хоть сто человек.

Ворота закрыты! Ведь только что въезжал через открытые. Но ворота здесь для того, чтобы не вывели лошадей и повозки. Низкие. Здоровый конь перепрыгнет.

Шпоры. Уздечка. Разбег. Пеший понимает, что всадник уходит. И что он сделает? Роберто не рискнул совсем уж игнорировать врага.

Кокки побежал к воротам наперерез, и жестом отчаяния метнул в поравнявшегося всадника и меч, и кинжал. Меч плашмя стукнулся в шею коня, а кинжал и вовсе пролетел перед лицом Роберто.

Ворота. Шпоры еще раз, уздечку на себя. Поздно! И слабо! Конь резко встал перед воротами. Всадник вылетел из седла и перелетел ворота, не выпуская поводьев.

Кокки подобрал свой меч и подбежал к воротам. Перед ним створки открылись. Марта сообразила, что их надо закрыть, и закрыла, оставаясь снаружи, чтобы не попасть под копыта во дворе. Засов остался незадвинутым с внутренней стороны. Так что Роберто мог бы вообще не прыгать, а открыть незафиксированные створки грудью коня.

Конь шарахнулся от человека с мечом, предупреждающе фыркнул, но не напал. Кокки, не вступая в переговоры, выскочил в ворота и нанес пытавшемуся подняться на раненых ногах Роберто укол в шею.

Вытер меч, вложил его в ножны. Огляделся. За боем наблюдали все постояльцы и весь персонал постоялого двора.

Марта подошла к зрителям и принялась объяснять, что это никакая не война, а совершенно личный конфликт между серьезными людьми. Заодно рассказала версию Кокки про события в Парпанезе. Бонакорси продолжал притворяться, что они не знакомы и полностью поддержал как независимый свидетель.

Что делать с конем? И с трупом? В кошельке покойного золотые дукаты. Золото расползается как тараканы. Ладно, это на похороны и поминовение.

— Доспехи и коня забираете? — спросил конюх.

Конь тем временем спокойно вышел в открытые ворота.

— Доспехи забираю, и коня бы забрал, но не справлюсь, — честно сказал Кокки.

Доспехи стоят денег, и не забрать их очень подозрительно. Конь стоит еще больше, но к боевому коню не так-то просто даже подойти.

— Ну смотрите, Вам виднее, — конюх уже прикидывал, как прикормить полезную скотину. Главное — закрыть его в конюшне, а продать можно и самовывозом.

Глава 50. 15 декабря. Великий и ужасный

В Борго-Форнари золотой обоз потерял одну телегу. Марта, Кокки, Петер Грубер (Фуггер) и Симон отбили ее у французов. Петер и Симон взялись довезти золото до Генуи. Петер погиб. Симон спрятал золото в подземелье алхимика Иеремии.

Кармина после отъезда Фредерика все еще живет у Иеремии. Ранее к ней приходил с претензиями насчет золота Лука из банды Лиса Маттео в компании с контрабандистом Доменико и двумя греками из гребцов с захваченного Фредериком галиота.

Симон намерен жениться на Маринелле, дочери булочника, живущего напротив.

С утра пятнадцатого, Симон всерьез занялся свадебными делами. Купил кольцо для невесты и подарки для ее семьи, включая всех братьев и сестер. В тот же день подписали sponsalia и назначили дату свадьбы в рождественские празднества. Поскольку и Симон, и семья Маринеллы относились к скромным простолюдинам, от них не требовалось соблюдать столько же формальностей, сколько положено в высшем обществе.

Ювелир скептически посмотрел на свеженькие золотые дукаты. Не алхимическое ли золото? Проверил. Самое настоящее и определенно местного производства. Богато живут ученики алхимиков. Вспомнил, что и ювелиры, и менялы, и банки регулярно обращались к Магистру по поводу методов определения подделок. Так что да, с легальным золотом у него должно быть все в порядке.

Кармина отправила посыльного к Антинари, и тот ответил, что долг Пабло Публикани старшего составляет сто семьдесят три дуката. Богато живут начальники смен на городских заставах. Симон сбегал в подземелье и принес искомую сумму. Кармина не особенно удивилась. Фуггерам вполне по карману покупать стражников хоть оптом. Хотя в этом случае речь явно идет не о коррупционных услугах, а о жизни, чести, репутации или чем-то еще скорее бесценном, чем ценном. У стражников нет служебных задач, которые стоят по сто семьдесят три флорина.

Неприятности начались после обеда. Вернувшись домой от будущих родственников, то есть, перейдя улицу, Симон встретил в холле боевой отряд Портовых. В Генуе банда, контролирующая порт, могла себе позволить очень хорошие боевые отряды.