Только не это! (СИ) - Смышляева Ольга. Страница 28

Слава Тёмному Императору за пропущенный обед! Знаем мы, кто виноват. Архитектор массового отравления сейчас стоит рядом с нами, опустив жёлтые глаза в пол, чтобы никто не заметил отсутствия в них какого-либо раскаяния.

Марлена провела нас в просторный процедурный кабинет без очереди, иначе сидеть нам тут до темноты.

На фоне преподавательского состава Академии мистрис Солрин выделялась относительной молодостью — лет сорок с небольшим, худенькая и очень подвижная. Рыжие волосы завиты мелкими кудряшками и торчат в стороны весёлым одуванчиком, а личико строгое и исполненное вдохновения, как у мучеников на старинных гравюрах. Едва глянув на Лёву, она подозвала двух санитаров и велела им уложить нашего друга в стационар, а сама принялась искать нужные таблетки.

— Боюсь, дорогой, тебе придётся задержаться тут на ночь, — голос у мистрис оказался ласковым, но обманываться нельзя. Ещё на подходе к процедурной мы слышали, как она орала на криворукую помощницу едва ли не яростнее, чем Варлоу на свою секретаршу.

— Я не… я не хочу, — бормотал Лёва, пытаясь вырваться из рук санитаров. — Выпустите меня… Я никому не расскажу…

Солрин щёлкнула пальцами. Один из санитаров запихнул в рот Лёве горсть успокоительных таблеток и заставил их проглотить, а второй уложил его на первую попавшуюся койку возле выхода. Не смотря на засилье больных в коридоре, почти все кровати в стационаре пустовали. Отравление булочками выглядит жутко, но лечится в домашних условиях.

— Мы заберём тебя утром. — Майло взял с соседней кровати ещё одну подушку и подложил Лёве.

— Обещаем, — я кивнула.

— Точно?

— Чтоб нам не оправдать надежд родителей, если не заберём!

Только теперь Лёва расслабился и закрыл глаза. Врач, решившая, что таблетки уже подействовали, разрешила нам остаться с другом только на двадцать минут и убежала к другим пациентам. Ага, подействовали её лекарства, как же! Наш Неженка только притворяется. В Школе Аларика детей с первого класса травят небольшими дозами самых распространённых ядов из арсенала светлых. Мы смеялись над паранойей старших, а вот и пригодилось.

— Что произошло на стрелке? — Марлена быстро поняла, откуда растут ноги у нервного срыва. Она села рядом с нами, скромно сложив ручки на коленях.

— Ингрэй развёл Лёву, как последнего ло…

— Майло, без грубостей! — цыкнула я.

Не будет вреда, если мы расскажем ей. Пари никоим образом не касается поисков зеркала, да и вряд ли у Марлены найдётся с кем посплетничать. Лёва всё ещё делал вид, будто спит, значит, не возражает. Халявщик бездумно разлохматил волосы за ухом и уже в подчёркнуто культурных выражениях обрисовал сложившуюся ситуацию.

— Дело полный швах, — я подвела итог. — Когда Лёва проиграет, ему придётся прилюдно извиниться за то, чего он не совершал.

Марлена изумлённо хлопнула глазами:

— Почему сразу проиграет? Разве условие пари такое невыполнимое? Фелисити терпеть не может Ингрэя, все знают. Он нравится половине девчонок нашего факультета, но только не ей. Это, считайте, уже половина победы.

— Для Лёвы всё равно не выход, — с неохотой протянул Майло. — Как бы сказать-то… Клинический случай. Фелисити суперпопулярная девчонка, красивая и умная, но не в его вкусе. Здесь поможет только магия.

Я ударила себя ладонью по лбу:

— Конечно! Магия! Как же я сама не догадалась? Мы просто опоим Фелисити любовным эликсиром.

Наградой за моё гениальное озарение стал совершенно ошарашенный взгляд друзей. Понимаю, приготовить любовный эликсир очень и очень непросто, он расходует весь магический резерв «повара», а использовать его вообще не этично. Ну да фиг с ним! Какого тёмного остановит нравственность?

— Иного выхода для Лёвы нет, — пришлось разъяснить, как для первоклашек. — Либо мы помогаем ему сжульничать, либо он проигрывает, все понимают концепцию? Поэтому ночью мы дружно проберёмся в алхимическую лабораторию и сварим эликсир. Марлена, ты можешь помочь с готовкой?

Девушка замялась. Желание понравиться новым друзьям и поучаствовать в настоящем приключении боролось в ней со страхом нарушить комендантский час, вломиться в частные владения профессора Горни и приготовить запрещённое зелье.

Майло за её спиной состроил мне мордочку, на которой явственно читался вопрос: «Ты в своём уме впутывать светлую в дела тёмных?» Как всегда, не может подумать на шаг вперёд! Этой ночью нам предстоит провести обряд временного преображения для встречи с мамашей Затасски, а ещё вызвать какого-нибудь призрака и просить у него помощи — это безумно затратное колдовство. Когда мы успеем восполнить магический резерв?

Легонько кивнула, показывая другу, что я в своём уме.

— Могу, — Марлена приняла верное решение. — Библиотекарь разрешает мне выносить любые книги, и по алхимии у меня пять баллов. Справимся!

Наши двадцать минут истекли, пора уходить. Лёва взял с нас обещание после отбоя принести ему бутербродов и заснул уже по-настоящему, а Марлене надо возвращаться к работе.

***

После ужина, на который явились лишь несколько десятков смельчаков, мы с Майло сходили в библиотеку за учебниками и тетрадями для прикрытия, немного отдохнули и ровно за час до полуночи встретились в факультетской гостиной.

Академия спала, погрузившись во тьму и тишину. Фелисити, кстати, тоже. Скрипя зубами от жадности, я потратила на чёрный морок для неё капельку драгоценной магии, а то вдруг проснётся, обнаружит моё отсутствие и нажалуется декану.

— Тут кошатиной пахнет, — Майло сморщил нос, поднимаясь с дивана.

— Это Кат Ши, кошки сторожа, — предупредила его. — Заметишь движение, не смотри в его сторону, иначе вся наша тайная кампания пойдёт прахом. Бутерброды захватил?

— Вот они.

— А где вторая половина? Ты её съёл?

— Сама виновата — долго собиралась. Я заскучал…

— Живо отдай сюда, — забрала у него оставшиеся крохи. — Между прочим, это ужин для Лёвы. Где свеча и нож?

— Вот они, — Майло вытащил из-за спины школьную сумку.

Как здорово, что его бабуля жутко злобная женщина! Будь она чуть добрее, мы бы не испугались бросить столь необходимые для кровавого ритуала вещи под досками пола в разрушенном доме. Где бы тогда, интересно, раздобыли их аналоги в гнезде светлых? В здешнем музее нет даже стенда, посвящённого тёмным.

— Одежда Затасски тоже здесь, — следующий вопрос Халявщик предугадал. Молодец! Иначе после обряда преображения ему бы пришлось возвращаться в разорванных лохмотьях.

Добраться до лечебницы не составило труда. Компания оборотня, даже если в нём всего четверть волчьей крови, даёт ощутимое преимущество — и зрение в темноте не подводит, и нюх на кошек позволяет предугадывать места их дислокации.

Больничное крыло напоминало кладбище. Пациенты спали мертвецки крепким сном, лишь тихое размеренное дыхание выдавало в них людей, а не статуй. Хоть бы кто пошевелился!

Ошибочка, один пациент всё-таки не спит! Даже не удивительно — этим одним оказался наш Лёва.

— Хорошо, что вы пришли, а то я почти решился на побег. — Он вцепился зубами в бутерброд с такой жадностью, будто его в стационаре обделили ужином. Несколько часов покоя пошли ему на пользу, от нервного срыва не осталось ни следа. — «Да не решились бы мы, чего врёшь? Шляться в одиночестве по ночным коридорам жуть как страшно». Помолчи, тебя вообще не спрашивают, предатель. «Чего сразу обзываешься?»

— Лёва, приём, — Майло помахал рукой перед носом друга.

— Простите, заболтался. А можно мне с вами на ритуал?

— Лучше отдыхай, — я похлопала его по ноге, спрятанной под одеялом. — Завтра тебя ждёт первый поцелуй! И не с жирной вампиршей по пьяни, а с самой крутой девчонкой в Академии Света.

Неженка собрался было возразить, как вдруг Халявщик зажал ему рот.

— Всем молчать.

Через пять секунд в коридоре послышались отголоски тихого разговора. Кто-то сюда шёл.

Лёва быстро запихнул остатки бутерброда под подушку и притворился спящим, а мы с Майло с трудом залезли под низкую кровать, подтащили одеяло к полу и притаились.