Расскажи мне сказку на ночь, детка (СИ) - Абель Ава. Страница 79

Мы идем вдоль коридора, обшитого резным деревом и увешанного огромными картинами собак. Я смотрю на животных, холеных и любимых, и понимаю, что в семье Осборнов лучше относятся к собакам, чем к людям. Прячу руки в карманах сарафана, сминая ткань, и не знаю, что еще сказать. Как не выдать свои подозрения и одновременно узнать о кулоне?

– Чарли не имел права рассказывать тебе об этом. Я должен его наказать, но не стану. Ради Лины и ради памяти Джессики, которую уважал.

– Очень благородно с вашей стороны, – отвечаю ровным, безразличным тоном, пряча ехидные нотки. Сразу вспоминается, как по такому же примеру Чарли создал закрытый чат, в котором покупал мне парней. Для него это была ерунда, забава, знакомый шаблон. А потом он прозрел. Удивительный человек – Чарли. Чем больше узнаю его семью, тем сильнее восхищаюсь силой его самосознания.

Мы сворачиваем на закрытую террасу, поднимаемся по боковой лестнице на второй этаж и оказываемся в библиотеке. Наверное, здесь Алистер работает: на столе аккуратная стопка книг, ноутбук.

На свободной от встроенных стеллажей стене висят три картины, и одна из них привлекает мое внимание. Милая рыжеволосая девушка в летящем, струящемся дымчатом платье, похожем на облако тонкого шелка. Она протягивает руку невидимому спутнику, а на ее шее сверкает кулон с изогнутыми лучами звезды. Я подхожу ближе и на золоченой раме вижу ту же латинскую надпись, что нашла на серебряном ободке.

Перед глазами всплывает другая картина: большая фотография рыжеволосой девушки, в рамке, над камином. Меня бросает в холодный пот от сумасшедшего совпадения, и вопрос рвется из самых недр моей души: девушка на полотне – кто она?

– Кто это? – выдыхаю тихо, сжимая символ в кармане.

– Леди Осборн, 18 век.

– Она тоже в этом участвовала?

– О да. Она «это» и основала. Ей и ее подругам было скучно.

Я отворачиваюсь, мне не хватает воздуха.

В голове ломаются барьеры, за которыми я не видела простой истины.

Как же мы проглядели это, Чарли? Почему не задали правильный вопрос? Не связали все нити воедино?

Я поднимаю глаза на Алистера, и вижу, что его настораживают слезы, которые навернулись мне на глаза от неожиданного открытия, но я уже не могу их сдержать:

– Ваша… основательница на удивление похожа на Трейси… Трейси Блэквуд, дочь преподобного Мартина с острова Арран. У вас ведь тоже предки жили на этом острове. Вы, наверное, бывали там? Хоть раз. Вы когда-нибудь встречали Трейси, мистер Осборн?

Тот стоит в непонятном оцепенении, глядя на мои слезы. А они льются потоком, не могу их остановить. Я достаю кулон из кармана, потому что задохнусь, если не узнаю прямо сейчас:

– Что значит этот кулон?

Алистер переводит взгляд на серебряный символ, который я сжимаю дрожащей рукой, и глухо, сдавленно спрашивает:

– Где ты его взяла?

– Нашла.

– Где?!

– На пороге дома Чарли, там, где убили вашего брата.

Алистер мрачнеет. В его глазах больше нет превосходства. Он смотрит в замешательстве.

– Верни мне кулон, – требовательно протягивает он руку, но я мотаю головой, пряча руку за спину. – Глупая. Если ты отдашь эту вещь полиции или журналистам, то создашь массу проблем. Не мне, а им.

Он подходит ко мне и бережно сжимает плечи, обдавая ароматом табака и мяты.

– Не бойся меня, Рианна.

– Я не боюсь, – сдавленно произношу заплетающимся языком.

– Ты очень важна для Чарли, а значит, я не обижу тебя. Я хочу наладить с ним отношения и спокойно воспитывать Лину.

– Не верю.

– А ты поверь. Чарли ненавидит меня, но я всегда буду о нем заботиться, пусть и на расстоянии.

Слушаю все это, и будто в ванну с грязью погружаюсь. Ложь вызывает во мне протест, и я сжимаю зубы, чтобы не хамить в ответ. Что это за забота, если Чарли едва не посадили в тюрьму за то, чего он не совершал?! Где был добрый дядя в тот момент?

– Ему помогла Феррари, а вы и пальцем не пошевелили.

– Феррари… Хм… Мисс Джонс труслива настолько, что едва не стоила Чарли жизни два года назад. Его спасла лишь его собственная изворотливость и мое заступничество перед советом клуба. А теперь эта истеричка – героиня. Думаешь, кому она позвонила в первую очередь, когда узнала об аресте Чарли?

– Роберту Мердоку? – осторожно предполагаю, и Алистер, удивленно моргнув, задерживает дыхание на полуслове и начинает смеяться. Он заводит свою руку мне за спину и разжимает мои онемевшие пальцы. Тепло металла исчезает с ладони, но я в такой прострации, что не способна сопротивляться. Сердце колотится от непрошенной близости. Меня мутит.

– Ты поразительный человек, Рианна. Ты удивительно похожа на мою мать, Оливию.

– Спасибо, – скептически отвечаю. – Мне говорили, она была стервой.

– О да, – Алистер снова смеется, на этот раз злорадно. – Но вернемся к Мердоку. Феррари не может связываться с ним напрямую, это заняло бы несколько дней. Она позвонила мне, и я устроил им встречу в тот же день. Я и сам попросил бы у него об услуге, но через Феррари оказалось надежнее и продуктивнее, она его слабое место.

О-фи-геть. Я была права. Бастард Короля Роберта – это правда.

У меня слабеют колени от шквала эмоций, и я беспомощно наблюдаю, как кулон исчезает в кармане идеально отутюженных брюк Алистера.

Реакция этого железного человека на серебряный кругляш сказала мне гораздо больше, чем слова, и я поднимаю взгляд на породистое лицо, на котором сейчас – маска заботливого дяди.

– Вы тот таинственный человек, с которым переписывалась Трейси перед исчезновением, – взволнованно говорю, убежденная в своей правоте, но Алистер больше не отвечает на мои вопросы. Он теряет ко мне интерес и идет к выходу, окликая дворецкого.

– Мисс О’Нил уходит, проводи ее, Джон, – отдает он приказ.

– Почему?! – кричу я. – Почему она подписала контракт? Почему?!

– Она сделала выбор, – остановившись у выхода из библиотеки, холодно говорит Алистер.

– Вы ее вынудили, запугали! Она никогда бы не согласилась на такую... мерзость!

– Думай так, если тебе станет легче.

– А как мне думать? Она ведь покончила с собой.

Алистер закрывает глаза, тяжело вздыхая, и прячет руки в карманах брюк.

– Так случается, Рианна, когда человек переоценивает свои силы. Или недооценивает потери. Очень полезно осознавать последствия, когда делаешь выбор.

– Ей было восемнадцать лет! Что она должна была понять?!

Алистер быстрым шагом возвращается ко мне, обхватывает сильными сухими пальцами мой подбородок, сжимая с силой, и заглядывает в глаза.

– Тебе тоже восемнадцать. Если я предложу контракт, ты согласишься?

– Нет, конечно! – Я отбрасываю его руку, и он улыбается с одобрением.

– А Трейси согласилась. Знаешь почему? Легко соблазнить того, кто любит мечтать, но не обладает умом и храбростью, чтобы исполнить свои мечты. Такой человек хватается за чужие руки в надежде, что эти руки вытянут его наверх. Но демоны… демоны тянут вниз. Это законы гравитации, милая.

– Вы могли оставить Трейси в покое. Вы могли не трогать ее… Она ведь была невинной… Зачем? Неужели в мире так мало бриллиантов, что вы испачкали настолько чистый… добрый. – Я снова плачу, но в глазах Алистера нет сочувствия, лишь снисхождение.

– Наивная чистота слишком соблазнительна, чтобы пройти мимо. – Он протягивает мне платок. – Я встретил ее случайно, на побережье, когда искал дом для Чарли в Ламлаше. Решил заняться вопросом лично, навестить знакомые места... Трейси действительно похожа на первую леди Осборн, поэтому и привлекла мое внимание. Я сделал ей предложение, она задумалась. Потом согласилась. Все прошло без осложнений, Трейси выполнила условия и забрала деньги. На прощание она сказала, что мечтает вернуться в рай…

Он хмурится.

– Обычно мне нет дела до того, чем после занимаются наши клиентки, но Трейси меня зацепила. Я порывался отправить ее к моему психотерапевту, но не имел права удерживать силой после выполнения контракта. Джейсон доставил ее домой, и она в ту же ночь вернулась в рай… Кстати, этот кулон она украла, хотя не имела на него права. Это старинная, уникальная вещь, сплав из трех металлов. Я уж было испугался, что его утеряли в ходе ритуала.