Тени прошлого (СИ) - "T_Vell". Страница 165

— Но это всё же немного забавно, ты не находишь? — с нотками иронии в голосе спросил Северус, и я, усмехнувшись, кивнула ему. — Тебе надо отдохнуть, постарайся поспать…

— Ты уйдёшь отсюда, когда я засну? — тихо спросила я, но он, уловив в моём голосе неприкрытую печаль, сразу же пообещал:

— Нет. Если ты хочешь, чтобы я остался, я останусь.

— Я хочу, чтобы ты остался, — прошептала я, крепко обняв его. И в этот момент мне было так спокойно, так… легко, что я не заметила, как снова провалилась в сон.

***

Тина была права, когда однажды сказала мне, что со мной и с Томом она — это два совершенно разных человека. Я настолько привык видеть рядом с собой свою Тину, что был ошеломлён, когда увидел Тину, которая была когда-то давно с Томом. Конечно, она рассказывала, что они часто ругались, но я даже и представить себе не мог, что когда-нибудь увижу это наяву. И вот я увидел. И Тина была права дважды, когда сказала, что только один человек мог справиться с ней такой. Только он мог довести её до такого состояния, и он же один мог её успокоить. У меня руки дрожали от злости, когда Том остервенело целовал Тину на моих глазах, но сделать что-либо я просто не мог: я прекрасно видел, что Тина сама хотела этого, видел, как она отвечала ему.

Когда Тина потеряла сознание, я хотел сразу же пойти за ними, но Лестат остановил меня, заверив, что это всего лишь небольшое кровотечение из раны, и её жизни ничего не угрожает. И он не ошибся, буквально через полчаса Том вернул Тину на её прежнее место, а сам ушёл прочь. За ним же постепенно больничное крыло стали покидать и остальные, чувствуя всю тупиковость сложившейся… ситуации. И в итоге к моменту пробуждения Тины вокруг нас не осталось ни одной живой души.

Я думал, что в этот же момент Тина скажет мне, что она будет с ним, что она жить без него не может, и я бы с лёгкостью поверил в это, я же не слепой. Но, похоже, я всё-таки был слепым: Тина любила меня точно так же, как и Тома, и именно в то мгновение я окончательно убедился в этом. И с осознанием этого ситуация стала намного безвыходнее, чем мне казалось до этого, потому что в конечном счёте выбор всё равно будет сделан, и мы трое прекрасно это понимали.

Но это будет потом. А тогда я наслаждался тем, как моя супруга, так мной горячо любимая, живая супруга лежала на моей груди, крепко обняв меня. Я наслаждался тем, как она мирно спала в моих объятиях. Наконец я ничего не ждал, ничего не боялся. Наконец я просто наслаждался настоящим моментом, совершенно не заботясь о том, что будет завтра.

Уже после полуночи в лазарет вернулся Том. Мельком посмотрев на то, как Тина крепко обнимала меня во сне, он тихо спросил:

— Всё в порядке?

— Да, — коротко ответил я, подразумевая, что ухудшений со стороны здоровья у Тины не было.

— Хорошо, — прошептал Том в ответ и ушёл в свою комнату отдыха. И я, сам того не заметив, тоже погрузился в такое долгожданное забвение.

По старой привычке проснулся я очень рано, особенно учитывая ещё и то обстоятельство, что в последние недели я настолько привык спать по четыре часа максимум, что уже и не испытывал от этого какого-либо дискомфорта. А в конкретно то утро бодрости мне прибавляло ещё и то, что проснулся я в крепких объятиях Тины, которая забылась невероятно глубоким сном. Но несмотря на это я всё равно боялся пошевелиться и разбудить её, так что час или около того пролежал неподвижно, медленно гладя кончиками пальцев по спине Тины. А потом проснулся Том.

Видимо, он, как и я, тоже уже настолько привык высыпаться за экстремально короткое время, что выглядел весьма отдохнувшим, несмотря на то, что проспал даже меньше того времени, что тратил на сон тогда, когда Тина была без сознания. И видимо, Том решил, что у меня и так было достаточно времени, чтобы наслаждаться обществом своей супруги единолично, поскольку в его взгляде ехидство граничило с неприкрытой завистью. Но я ничего не стал говорить ему на этот красноречивый взгляд, так как у меня в душе была такая же зависть, ведь он мог наслаждаться обществом Тины не одну короткую ночь, а долгих семь лет.

В итоге лечащий врач моей супруги сел на своё рабочее место и стал тщательно заполнять историю болезни на своего единственного пациента, а спустя два часа, когда он закончил, то повернул стул немного вбок, чтобы ему хорошо было видно нас, и погрузился в чтение одного из тех невероятно объёмных учебников, которые ему привёз Лестат в один из своих отъездов. Только вот раз в пятнадцать минут минимум я чувствовал на себе пристальный взгляд, на что на моём лице сразу расцветала довольная усмешка. А потом, спустя ещё несколько часов, я почувствовал, как Тина крепко обняла меня во сне.

***

— С добрым утром, любимая, — услышала я знакомый голос, как только проснулась. Наверное, Северус догадался, что я уже не сплю по тому, как я неосознанно крепко обняла его в ответ на его тёплые объятия.

— С добрым утром, — прошептала я, не открывая глаз. — Прошу тебя, скажи мне, что это был всего лишь страшный сон, и мы сейчас лежим в нашей спальне…

— Мы сейчас лежим в больничном крыле, любимая, — не оправдав моих надежд, проговорил Северус, а я, тяжело вздохнув, всё же открыла глаза и посмотрела на него. — И скоро к тебе придут твои друзья, сегодня же суббота. И уже почти время завтрака.

— Не хочу больше здесь спать, — капризно ответила я, нахмурив правую половину лица, потому как бо́льшая часть левой была закрыта повязкой. — Я хочу обратно в нашу спальню.

— Не думаю, что Том разрешит тебе это, — улыбнувшись моим словам, предположил Северус, мельком посмотрев в сторону.

— А не пойти ли ему со своими разрешениями… — начала возмущаться я, но насмешливый голос за моей спиной сразу же перебил меня:

— Куда, интересно?

— Господи… — выдохнула я, а потом медленно повернулась лицом к хирургу в бордовом костюме, — и ты здесь… Да хотя бы за чаем!

— Чаем? — удивившись моим словам, переспросил он.

— Да, чаем. Скоро же завтрак. Сделай наконец хоть одно доброе дело.

— Как скажешь… любимая, — широко улыбнувшись на последнем слове, Том закрыл книгу, которую читал до этого, и встал из-за рабочего стола, а затем быстрым шагом вышел из лазарета.

— Тина, я бы и сам мог принести тебе завтрак… — усмехнувшись тому, как я прогнала бывшего мужа из больничного крыла, заметил Северус.

— Нет, лучше полежи со мной ещё немного, — попросила я, снова прижавшись к его груди, — пока сюда никто не пришёл…

Но несмотря на то что я прогнала Тома из своей палаты, полежать нам так и не удалось, ведь буквально через несколько минут в лазарет потихоньку проникли все мои вчерашние гости и пара новых, и Северусу всё же пришлось покинуть мою кровать.

— Тина, позволь тебе представить, Аластор Грюм, мракоборец, — Дамблдор с широкой улыбкой на лице представил мне обезображенного шрамами пожилого мужчину с искусственным глазом, а потом директор обратился к этому самому мужчине: — Аластор, это доктор Тина Снейп. Я думаю, что сейчас она намного лучше себя чувствует и сможет ответить на все интересующие тебя вопросы. И если честно, то все присутствующие здесь, включая меня, тоже хотели бы послушать. Ты же не против, Тина?

— Нет, что ты, — скорчив рожицу, ответила я, прекрасно понимая, насколько всем было всё-таки интересно узнать о произошедшем, так скажем, от первого лица. И также я прекрасно понимала, что Тома они вряд ли рискнули допрашивать. И я уже собралась начать пояснения, но тут к нам присоединилась Луна с ещё одним новым гостем.

— Тина! Ты уже проснулась! — воскликнула она, подойдя к моей кровати и приобняв меня. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, — улыбнулась я в ответ, крепко обняв её в ответ. — Ты тоже хочешь послушать увлекательную историю о моём прошлом замужестве?

— Если ты не против… — с энтузиазмом подтвердила Луна, а потом подозвала к нам мужчину в странной одежде и такими же белоснежными волосами, как и у неё самой. — Тина, это мой папа, Ксенофилиус Лавгуд. Папа, это Тина, моя подруга, я тебе о ней рассказывала.