Опасная прогулка - Картленд Барбара. Страница 2

Так бывало, когда он отказывался посещать вместе с нею сборища развязных женщин или личностей с сомнительной репутацией.

Герцог вспомнил, какие яростные ссоры происходили у них в постели после, казалось бы, таких ласковых любовных объятий. И еще раз напомнил себе, что больше никогда не попадется в эту ловушку…

Но тут открылась дверь, и вошла леди Марлен.

Никакого сомнения не было в том, что она прекрасна.

Герцог, хотя уже и остыл к леди Марлен, не мог не согласиться с этим общим мнением. Ее золотистые глаза сверкали, как угли в камине, а бархатные ресницы слегка приглушали это пламя.

Плавно покачивая бедрами, леди Марлен приближалась к нему, и эта походка не могла вызвать никакого другого чувства у мужчины, кроме восхищения.

Подойдя на расстояние, безопасное и для нее, и для него, однако весьма чреватое взрывом чувственности, она произнесла:

— Наконец-то ты пришел!

— Какого черта тебе понадобилось от меня? — грубо спросил герцог.

— Это очень важно, Рэндольф. Для нас обоих.

— Хорошо, я слушаю тебя.

Леди Марлен приняла одну из поз, в которой, как она знала, выглядела еще более соблазнительно. Действительно, герцогу так нравился раньше этот ее изысканный изгиб шеи и наклон головы.

— Как ты красив! — сказала она почти шепотом. — Ты выглядишь гораздо соблазнительнее всех мужчин, которых я знала. Как жаль, что мы с тобой поссорились…

— А мне жаль, что я с тобой встретился вновь. И я не собираюсь выслушивать от тебя комплименты, — холодно ответил ей герцог. — Скажи, что ты хочешь, Марлен, и я тут же удалюсь. Две молодые лошадки, запряженные в мой фаэтон, уже застоялись, поджидая меня во дворе.

— Лошади! У тебя на уме только они. — В ее голосе он расслышал упрек. — В твоей жизни они значат больше, чем женщины.

Герцог промолчал. Он решил выждать момент, когда она потеряет терпение и все-таки выскажет то, ради чего она так настойчиво его приглашала. Герцога всегда раздражала в женщинах их привычка вести пустой разговор, ходя вокруг да около.

Леди Марлен поняла, что дальнейшее промедление не пойдет ей на пользу.

— Я позвала тебя, чтобы сообщить, что у нас будет ребенок.

На некоторое время герцог онемел. Когда дар речи вернулся к нему, он произнес:

— Почему тебе кажется, что это сообщение меня в какой-то степени затрагивает? Очевидно, что человек, которому ты должна в первую очередь сообщить эту новость, — это Чарльз Нейсби.

— Он уже знает об этом, — откровенно призналась леди Марлен. — Но, как тебе известно, у Чарли нет ни гроша за душой.

Губы герцога скривила циничная усмешка.

— Вряд ли ты рассчитываешь, что я буду платить за постельные развлечения Чарльза Нейсби.

— Я не прошу у тебя денег.

— Тогда чего же ты хочешь? — поинтересовался герцог, с недоумением уставившись на нее.

— Брака!

Если бы она сейчас даже взорвала перед его лицом бомбу, герцог был бы меньше удивлен. Его глаза чуть не вывалились из орбит.

Несколько придя в себя, он спросил:

— Я так понял, Марлен, что ты просишь меня стать твоим мужем, потому что ждешь ребенка, зачатого от Чарли Нейсби?!

— Ребенок этот может быть и твоим.

— Ты прекрасно знаешь, что это не так.

— Я думаю, что мне предоставлено право выбирать, кто отец моего будущего, хотя и нежеланного, дитя.

Леди Марлен сделала многозначительную паузу и продолжила:

— Согласись, что начинать жизнь ему будет лучше, будучи твоим сыном.

Герцогу понадобилось некоторое время, чтобы собраться с мыслями.

— Если это все, что ты собиралась мне сказать, Марлен, то я зря потратил время на визит в этот дом. И давай на этом распрощаемся.

Заканчивая эту фразу, он уже сделал шаг по направлению к двери, но она преградила ему путь. Ее глаза буквально впились в его лицо. Герцог был вынужден отвести взгляд.

— Бесполезно убегать от меня, Рэндольф! Я не привыкла отступать без боя! Мне захотелось выйти за тебя замуж еще до того, как мы с тобой так глупо и неожиданно поссорились. Ты со временем оценишь, что такая жена, как я, — для тебя настоящая находка.

— Какие бы ты ни строила на мой счет матримониальные планы, — твердо произнес герцог, — они в корне противоречат моим желаниям, и никакая сила не сможет переубедить меня.

— Ты всегда был упрямым ослом — с досадой воскликнула леди Марлен. — Но, однако, тебе когда-нибудь придется жениться. Иначе твой братец Джулиус наследует титул, а я надеюсь, тебе не очень хочется доставить ему эту радость.

— Прежде чем мы продолжим этот разговор… — герцог попытался собраться с мыслями и рассуждать логично. — Уясни себе только одно — если я и женюсь когда-нибудь, то только не на тебе! И на этом давай поставим точку.

— Точку я уже поставила, — спокойно ответила леди Марлен. — Потому что я решила, что если я за кого-то и выйду замуж, то только за тебя. Я предпочитаю тебя всем другим кандидатам в мужья.

— Спасибо за комплимент, но, к несчастью, мои чувства не совпадают с твоими желаниями. Тем более что наш последний разговор при расставании оставил в моей душе самый горький осадок.

— Как ты можешь быть таким занудой, чтобы помнить все, что мы наговорили в пылу яростной ссоры? У нас обоих твердые непреклонные характеры. Но что бы я ни сказала тогда, я люблю тебя, Рэндольф! А сейчас, когда ношу в себе твое дитя, я люблю тебя еще больше.

— Очень трогательно, — иронически произнес герцог. — Но как на все это посмотрит старина Нейсби?

— Какое дело Чарли до наших с тобой отношений? Он не в состоянии содержать меня как положено. Да, кстати, он согласился, что этот ребенок может быть также и твоим.

— Меня это не удивляет, — усмехнулся герцог. — Нейсби всегда старался избежать ответственности за свои деяния.

— Но ты, наоборот, всегда казался мне человеком ответственным за свои поступки. Короче говоря, Рэндольф, чем скорее мы сочетаемся браком, тем будет лучше для нас всех.

Герцог вздохнул, его терпение было уже на исходе.

— По-моему, я довольно ясно выразил свое отношение к тому, что ты сказала. Я не хочу брать никакой ответственности за дитя, которое ты носишь в своем, — тут он замялся, — в своем чреве. Клянусь господом, что мы уже три месяца вообще не виделись.

— Не правда. Чуть меньше трех месяцев. И поэтому ребенок может быть твоим, — возразила леди Марлен.

— Этому может поверить только идиот. Неужели ты принимаешь меня за доверчивого дурака, Марлен?

Герцог опять попытался как-то приблизиться к выходу, но леди Марлен была быстрее и решительнее.

Теперь ее обычно соблазнительные глаза загорелись хищным огнем, а в ее нежном голосе зазвучали угрожающие нотки:

— Неужели ты не намерен позаботиться обо мне?

— Никоим образом! — Герцог был непреклонен.

— Что ж, как знаешь! — Выражение лица леди Марлен не предвещало ничего хорошего. — В таком случае я немедленно вызываю сюда своего брата. Он не только поверит всему, что я скажу, но и тебя заставит рассуждать здраво.

Герцог не сомневался, что граф Стенвик поспешит воспользоваться выпавшей на его долю удачей заиметь в зятья состоятельного человека. Этот братец был отчаянным типом. Такой же решительный, как его сестрица, но только еще более опасный. За ним числились драки, весьма сомнительные дуэли и даже участие в заговорах.

Где бы он ни появлялся, тут же возникали какие-то неприятности. После его периодических визитов в Лондон друзья графа Стенвика, так же как и его враги, вздыхали с облегчением — наконец-то он убрался восвояси!

Герцог не боялся скандала, который может учинить этот проходимец, а также вызова на дуэль, но он не хотел стать объектом газетных сплетен.

Каждая подробность их ссоры с леди Марлен станет предметом обсуждения падкой на такие вещи публики, включая и простонародье, благодаря мерзкой бульварной газетенке «Бомонд», которая не давала покоя таким приличным людям, как герцог Освестри.

Он всячески старался избегать обстоятельств, которые могли бы вызвать о нем сплетни, и вроде бы уже обучился искусству ускользать без ущерба для себя от неприятных ситуаций. Но в данном случае никакого способа избежать скандала ему пока на ум не приходило.