Я – страж пламени! - Латта Викки. Страница 4

С соседками мы проболтали до самого ужина. А после столовой рыжая убежала на очередной ночной практикум, а Дара отправилась ставить в лаборатории в томильную печь эликсир, который должен был прогреваться двенадцать часов подряд при определенной температуре.

Я осталась одна, но ненадолго. Зазвонил магофон: Дэн хотел узнать, как прошел мой день. Ну я ему и рассказала. И о машине, которая чуть не сбила, и о его матери, которая проехалась по моей психике асфальтоукладчиком.

Когда я закончила, в трубке повисло напряженное молчание. Оно звенело, вибрировало, отдаваясь в натянутых струнами нервах.

И я не выдержала. Хотела задать этот вопрос при личной встрече, но не смогла.

– Так это правда? У тебя действительно есть невеста?

И выдохнула. Про себя молясь: только не лги. Не лги мне, Дэн. Я смогу пережить любую правду, но не обман. И он ответил:

– Да, есть. Моя помолвка с Анабель состоялась два года назад. Это был выгодный для наших семей союз.

Он больше ничего не сказал, а я не стала спрашивать, какая роль была бы в этом раскладе уготована мне. И так было понятно – содержанки. Не более. Но на нее я не могла согласиться. Как и не могла представить себе, что смогу делить с кем-то того, кого люблю. Или все, или ничего.

– Ники, скажи что-нибудь! Не молчи! – прорычал в трубку Дэн.

Я чувствовала, как его голос звенит от напряжения, но внутри него сейчас взрываются вулканы, но вот только во мне сейчас была одна пустота. Она ширилась, поглощая все чувства и эмоции. Оставляя внутри лишь внешнюю оболочку.

– А что бы ты хотел услышать от меня? – бесцветным голосом отозвалась я.

– Да все что угодно! – выкрикнул он. – Да, я виноват в том, что не сказал тебе все сразу. Но когда бы я это успел?! В крепости, когда ты едва не умирала у меня на руках? Или чуть раньше, когда тебя похитил ликвидатор и я понял, что ты для меня дороже жизни?! И я, демоны подери, люблю тебя. Или я должен был сообщить тебе, что помолвлен, когда я валялся без сознания в палате? Или в день твоей выписки обронить так, промежду прочим? Скажи мне, Ники, когда?..

– Не знаю, – сказала и почувствовала, что Дэн в чем-то прав.

– Я тоже. Но в чем я уверен: что будущее, в отличие от прошлого, можно изменить. Поэтому прошу тебя, Ники, не делай поспешных выводов. Хотя бы до того момента, как мы встретимся, чтобы ты влепила мне пощечину, – Дэн пытался пошутить, но вышло так себе.

Но я подумала, что, может быть, и правда лучше встретиться. Чтобы выяснить все до конца. И расстаться. Или остаться. Хотя оба варианта для меня будут болезненны.

– Ты меня с кем-то путаешь. Я не светская дама, чтобы с размаху гладить мужские щеки ладошкой. Я предпочитаю впечатать кулак в живот.

– Учту, – Дэн произнес это так, будто уже начал морально и физически готовиться к этой встрече. – Можешь даже поколотить как следует. Только дождись. И не наделай глупостей.

– Не наделать глупостей? – возмутилась я. – Да чтоб ты знал: влипать в неприятности – это мой главный талант!

– Хорошо, – как-то обреченно выдохнул Дэн. – Тогда просто береги себя, Ники.

– А ты поправляйся скорее, пока я не успела передумать и не разобиделась на тебя как следует.

Мы попрощались. После этого разговора в душе были смешанные чувства: боль, отчаяние, надежда… А еще – ревность. Я в глаза не видела эту Анабель, но однозначно теплых чувств к ней не испытывала. Даже если это договорная помолвка и невеста Дэна спит и видит, как бы укокошить будущего супруга… все равно эта мадемуазель раздражала.

С такими мыслями я и заснула. Утро наступило внезапно. И по ощущениям – прямо мне на голову. Хотя нет, на мою несчастную макушку обрушился не столько рассвет, сколько энтузиазм Дары. Некромантка обещала восстать меня из постели и слово сдержала.

Я сидела на краю кровати и пыталась осознать, где нахожусь, почему меня пытают и как бы сдохнуть…

– Ты проспала сигнал побудки, – жизнерадостно сообщила некромантка. – Поэтому сейчас быстро собирайся, если не хочешь пропустить еще и завтрак.

Я кивнула и, зевая, начала собираться. Глянула в расписание. Первой парой стояла рунология. Интересно, многое ли успели пройти без меня? В школе такого предмета не было, и я надеялась, что пропустила вводные лекции.

Как оказалось, делала я это зря. Едва успела позавтракать, добраться до аудитории и обосноваться на втором ряду, как началось занятие и я поняла: придется наверстывать не просто много – очень много.

Профессор Кинсли оказалась женщиной во всех смыслах поразительной. Она уже достигла того возраста, когда число лет, прожитых магом, могло колебаться от сорока до четырехсот, а уровень язвительности и вовсе не имел верхней планки.

Строгая, внимательная, требовательная к себе и адептам, она не давала и минуты передышки. Ее лекция перемежалась с опросом. И когда кто-то не мог ответить, она не обращалась к следующему студенту, чтобы тот помог своему одногруппнику. Метода преподавания госпожи Кинсли была иной: замявшегося с ответом просто выдергивало с места магией преподавательницы, и тот шел к доске как марионетка – рвано, неестественно и явно против собственного желания.

Оказавшись рядом с доской, адепт, не выучивший тему предыдущего занятия, брал в руки мел и начинал писать. Точнее, как я поняла чуть позже, переписывать всю прошлую лекцию. Даже если адепт сам того не желал, его рука выводила слова помимо воли владельца, подчиняясь заклинанию профессора. И пока студент корпел над наказанием, Кинсли уже опрашивала следующих. Или диктовала новый материал.

Его я усердно конспектировала. А еще – ломала голову, глядя на первую пустую парту: где же Дрон? Или Мор? Я так и не смогла определиться, как мне его теперь называть. Раньше я сидела с сыном канцлера на первой парте и не подозревала даже, кто со мной рядом. Считала его своим другом, парнем, как и я, из простой семьи… А сейчас не знала, как относиться к тому, кто мне лгал, хотя и не намеренно.

И когда забежала в аудиторию, специально села повыше, чтобы не быть бок о бок с Толье. Напрасно волновалась: Мор вовсе не явился на занятие.

Мне повезло. Я не удостоилась ни одного вопроса от преподавателя. Но обольщаться не стоило. О последнем по окончании занятия предупредила сама профессор, когда попросила меня задержаться после звонка.

– Адептка Роук, останьтесь! – захлопнув папку с бумагами и сняв чары с последнего несчастного, стоявшего у доски, произнесла она.

Я подошла, нервно поправляя на плече ремень сумки, и услышала:

– Сегодня я была к вам снисходительной, поскольку ректор предупредил, что вас только что выписали из лечебницы и вы навряд ли будете готовы к занятию. Но на следующей лекции снисхождения не ждите.

– Спасибо, – поблагодарила я. И за поблажку, и за предупреждение.

– Лучшей благодарностью будут для меня ваши знания по моему предмету, – отозвалась Кинсли и, не прощаясь, удалилась.

А я поспешила на следующее занятие. На нем меня ждал тот, кто не знает жалости и пощады к адептам, – Седерик Бруквор. И поблажки, чтобы не спрашивал, точнее, не сильно гонял по полигону только что вернувшуюся из целительской студентку, у него не выпросить. Потому как единственной уважительной причиной для послабления стало бы отсутствие у ученика руки, ноги или жизни. А раз все это при мне, то и нагрузка такая же, как у всех.

Я немного задержалась в раздевалке и едва ли не последней втиснулась в уже начавшую формироваться по команде Бруквора шеренгу. Преподаватель оглядел нас всех грозным взглядом, отчеканил приветствие и гаркнул:

– И помните, физически слабый страж – мертвый страж! Поэтому десять кругов по полигону рысью марш! – скомандовал Бруковор.

И наша группа стартанула. А я – вместе с ней. И тут сбоку услышала:

– Рад, что ты уже в строю, Ники.

Я повернула голову и увидела Мора.

– Привет! – как ни в чем не бывало улыбнулся он мне, словно мы действительно были друзьями, словно ничего и не произошло, словно он простой адепт из бедной семьи.