Плененное сердце - Картленд Барбара. Страница 26

Артур внезапно встал и начал нервно расхаживать по комнате взад и вперед, как будто не мог справиться с внутренним волнением.

— Что я теперь скажу их королевским высочествам? — спросил он. — Не дай Бог, им попадется где-нибудь на глаза твое имя. Я не говорил, что моя мать здесь живет.

— Если они спросят, ты можешь им просто объяснить, что забыл о существовании матери, женщины, которая, как ни прискорбно, пока еще способна передвигаться на собственных ногах. Бедный Артур, как это все ужасно для тебя!

— Чертовски неприятная ситуация! Почему ты оказалась здесь в то самое время, когда приехали их высочества?

— Я что-то не могу понять, почему я должна уезжать из собственного дома, в котором провожу большую часть года, только для того, чтобы угодить тебе, — парировала леди Тетфорд. — Кроме того, не вижу причин, по которым может произойти что-то ужасное. Почему, собственно говоря, среди огромного количества гостей, которых князь Шарль пригласил на бал, их королевские высочества обязательно должны заметить мое ничем не примечательное имя? А если такое случится, ты можешь им объяснить, что, к твоему удивлению, в старой кляче все еще теплится жизнь.

— Ты над всем готова смеяться, — сварливо заметил Артур.

— Я смеюсь, потому что у меня уже нет слез, чтобы плакать, когда вспоминаю, что ты мой единственный сын, которым я так гордилась, — тихо ответила леди Тетфорд.

Наступила тишина, а потом Артур с виноватым выражением лица, как показалось Сабине, повернулся к ней.

— Я не знал, что буду иметь удовольствие видеть вас сегодня вечером, — сказал он. — Надеюсь, что вы не откажетесь со мной потанцевать.

— Мне так хочется попасть на этот бал! — бесхитростно призналась Сабина.

Девушка чувствовала себя очень смущенной из-за того, что ей пришлось присутствовать при таком неприятном разговоре между матерью и сыном. Сейчас она встала и с удивлением заметила, что у нее дрожат руки.

Леди Тетфорд отвернулась к письменному столу и взяла с него листок бумаги, на котором ее крупным красивым почерком были записаны имена гостей, приглашенных на обед.

— Этот обед я устраиваю по просьбе князя Шарля, — сказала она. — Видишь ли, мы обе ожидали, что ты будешь обедать с нами сегодня вечером. Но так как ты ничего не сказал о бале ни мне, ни Сабине, я решила, что тебя не будет, поэтому пригласила виконта Шеринэма занять твое место.

На секунду Сабина подумала, что последует шквал протестов от Артура. Но ошиблась. Вместо этого он прочитал список гостей, удивившись лишь нескольким именам. Потом протянул листок назад матери.

— Возможно, я… должен извиниться перед тобой, — пробормотал он.

Слова, казалось, с трудом срывались с его губ. И Сабина, хотя и знала Артура совсем недолго, поняла, каких огромных усилий ему стоило заставить себя произнести их.

— Нет нужды извиняться, — сказала леди Тетфорд сухо. — Мне совершенно безразлично, что ты можешь сказать или сделать. Поскольку за последние десять лет ты мне ясно дал понять, что обо мне думаешь.

Она опять отвернулась, и хотя ее голос звучал все так же холодно, Сабина подозревала, что глаза ее наполнились слезами.

— Ты ведь не могла ожидать, что я… — сказал Артур и почти сразу остановился. — Нет смысла начинать все сначала.

— Действительно, нет никакого смысла, — согласилась леди Тетфорд.

— В таком случае увидимся вечером.

Он колебался какое-то мгновение, не зная, как лучше проститься с матерью, которая сидела, отвернувшись к столу, а также с побледневшей Сабиной, пытавшейся унять дрожь. В конце концов он с трудом натянул на лицо кривую улыбку.

— Мне очень жаль, Сабина, — сказал он, — что вам пришлось присутствовать при неприятном семейном разговоре. Но, раз уж вы теперь почти член нашей семьи, лучше вам сразу узнать все самое плохое про нас.

— Да, конечно… я понимаю, — промямлила Сабина.

— Тогда до свидания. И оставьте для меня несколько танцев.

Я должен буду исполнять свои обязанности, но постараюсь находиться с вами столько, сколько окажется возможным.

— Спасибо, — ответила Сабина.

Он несколько секунд подержал ее руку в своей, а потом оглянулся на мать. Леди Тетфорд все еще сидела к ним спиной, делая вид, что увлечена чем-то, лежавшим на столе. Артур подождал секунду, явно чувствуя себя неловко, потом, не говоря ни слова, вышел.

Когда за ним захлопнулась дверь, у Сабины появилось абсурдное желание окликнуть его и сказать, что он не может вот так уйти, оставив свою мать несчастной, обиженной, оскорбленной. Леди Тетфорд, конечно бы, сказала, что ей нет до этого никакого дела, но Сабина очень хорошо понимала, что каждое злое, несправедливое слово было ей как нож в сердце.

Девушка подумала о том, сколько страданий выпало на долю этой несчастной женщины за все долгие годы, когда сын ненавидел ее только за то, что она подчинилась зову своего сердца. Сабина вспомнила своих родителей. Какие у них замечательные отношения! Как начинает светиться лицо леди Эвелин, когда в комнату входит отец! А его первые слова при появлении дома, ее имя или вопрос к детям, где мама?

Они любят друг друга. Так же, как, наверное, леди Тетфорд любила мужчину, с которым сбежала и который потом умер Теперь Артур — единственное, что у нее осталось. Сабина подумала, что если бы Гарри заговорил когда-нибудь так с их мамой, как это делал Артур, то все в их доме посчитали бы, что наступил конец света.

— Мама, ты не представляешь себе, что значит быть дома! — воскликнул Гарри, когда вернулся последний раз из поездки. — Я так скучал, что временами мне казалось невыносимым жить вдали от вас всех.

— Но, Гарри, ты же говорил, что обожаешь военно-морской флот? — с беспокойством спросила мама.

— Все это так, но до тех пор, пока не вспоминаю о доме, — ответил Гарри.

Сабина и сестры всегда знали, что мама любит Гарри больше всех остальных детей. Гарриет была папиной любимицей, хотя Сабине иногда казалось, что с тех пор, как она выросла, он стал любить ее больше. Но относительно маминой привязанности сомнений ни у кого не было.

— Между матерью и сыном всегда существовала особая глубокая связь, — сказала однажды их старая няня после того, как Гарри вернулся в морскую школу и леди Эвелин побежала наверх и закрылась в своей спальне.

— Ты имеешь в виду, что мама любит Гарри больше, чем нас? — спросила тогда Ангелина. Она была еще маленькой, и в ее больших карих глазах появились слезы.

— Конечно, — твердо ответила няня. — Ив этом нет ничего необычного. Матери всегда больше любят сыновей, а отцы — дочерей. Таков закон природы, против него не пойдешь.

Сабина часто думала об этих словах и нисколько не сомневалась в них. Человек не может идти против природы. Но сейчас ей казалось, что Артур и его мать разрушали какие-то добрые принципы, в которые она верила с тех пор, как была ребенком. Родной дом для нее был безопасным, надежным местом, и она считала, что так должно быть у каждого.

Девушка долго смотрела на дверь, через которую ушел Артур, потом импульсивно бросилась к леди Тетфорд и нежно взяла ее за руку.

— Мне очень жаль, — ласково сказала она.

— Не жалей меня, — ответила та напряженным голосом. — Единственная вещь, которую я не переношу, это когда меня жалеют. Он был таким славным маленьким мальчиком…

Леди Тетфорд отняла свою руку у Сабины и вышла из комнаты. Девушка слышала, как она медленно поднимается по ступенькам в сопровождении шелеста шелковой юбки, похожего на тихие вздохи.

Конфликт в гостиной и откровения Сесилии всего за несколько часов погрузили Сабину в депрессию. Она вдруг так заскучала по дому, по рукам и губам своих близких, по теплу, окружавшему ее там, по ощущению надежности и защищенности от мира и его несчастий!

Монте-Карло казался сказочным местом, когда она приехала сюда, но сейчас чуть ли ни за каждым поворотом ее ожидали какие-то проблемы, трудности, неприятности. А вспоминая об Артуре, Сабина чувствовала, что ее начинает бить дрожь из-за его несдержанности, злости и грубости, когда он разговаривал с матерью.