Фармацистка (СИ) - Краткое И. Страница 26

Смущенная этим непонятным вниманием Марлена совсем перестала следить за разговором, раздумывая, почему комендант посматривает на нее, будто не видел раньше других женщин, кроме лерры Тер Вилде, да и есть ли у них тут другие женщины вообще, или все обязанности исполняют все те же безмолвные солдаты в темно-серой форме, и непроизвольно вздрогнула, внезапно услышав знакомое имя.

- … как сказал министр Эшенрих в последнем интервью, - закончила свою реплику журналистка.

- Так это вы, лерра Тер Вилде, проводили интервью с господином министром накануне Единого парада? – воскликнул потрясенный Дилан. – Я видел тот номер «Норгатен Зейт», исключительно интересный материал.

- Потому что лерр Эшенрих – исключительно интересный человек! – подхватила журналистка. – Беседовать с ним – просто изысканное удовольствие, – от избытка чувств лерра Тер Вилде даже прикрыла глаза, напомнив Марлене этим лерру Лабе, еще одну столь же страстную поклонницу министра Эшенриха.

- Министр Эшенрих много делает для армии, - заметил одобрительно седоусый майор, сидевший на том же конце стола, что и комендант с журналисткой.

- А уж как он умеет поддерживать единение и боевой дух! – подхватил Дилан. – Мы с Льен были в Норгатене во время прошлого Единого парада и видели сами эти толпы людей, воодушевленные его речью и охваченные единым порывом к победе… Это невероятное зрелище, сестра до сих пор под впечатлением.

- Вам нравятся военные парады, лерра Де Вейк? – неожиданно обратился к Марлене комендант.

- Мне? – девушка чуть не поперхнулась цыпленком. – О, да, конечно, парады – это очень зрелищно.

- Предлагаю поднять бокалы за здоровье господина Эшенриха! – к радости Марлены поспешила вернуть внимание к собственной персоне журналистка и, подавая пример, встала.

Молчаливый сосед слева оказался проворней повернувшегося к лерре Тер Вилде Дилана и первым успел наполнить бокал Марлены.

- За министра! Здоровья лерру Эшенриху! – все присутствующие тоже начали подниматься на ноги.

Марлене пришлось присоединиться. Она поднесла бокал к губам, терпкое красное вино обожгло их горечью. Надеясь, что никто не заметит, что пить она так и не стала, поскольку всеобщее внимание оставалось приковано к произносившей тост журналистке, Марлена осторожно поставила бокал на стол, подняла глаза и обнаружила, что все-таки ее маневр видели.

Заботливый сосед слева, решив, что ей не понравилось вино, указал на бутылку белого и вопросительно вскинул рыжеватые брови. Марлена покачала головой, отказываясь.

И это был не единственный свидетель проигнорированного ею тоста. Какой-то солдат-официант в темно-серой форме неподвижно стоял у дверей, устремив пристальный взор в сторону Марлены, словно забыл зачем явился в столовую. Наверное, он должен забрать пустую посуду или что там еще делают официанты, и просто ждет, когда все сядут, решила Марлена.

Но этот солдат к столу не пошел, вдруг резко развернулся и направился в угол комнаты. И только когда он скользнул за рояль, а грянувшие аккорды государственного гимна заставили всех обернуться, Марлена догадалась, что рассматривали вовсе не ее, а стоящего с ней рядом Дилана. И поспешно потянулась забрать у жениха бокал, из которого тот, вздрогнув, уже плеснул на скатерть, и прикосновением к руке напомнить о необходимости соответствовать исполняемой роли. Дилан перевел ошалелый взгляд на Марлену и беззвучно кивнул, подтверждая, что Эмил уже нашелся сам.

Гимн прослушали в почтительном молчании, а звуки последовавшей за ним популярной патриотической песни как будто послужили сигналом к перерыву и смене блюд. Появились темно-серые солдаты-официанты и засновали вокруг стола, а офицеры как по команде оставили свои места и окружили что-то весело рассказывающую лерру Тер Вилде.

Дилан и Марлена, рассчитывая обменяться парой фраз наедине, остановились у окна напротив угла с пальмой, роялем и что-то наигрывавшем на нем, не отрывая глаз от клавиш, Эмилом. Но журналистка не собиралась выпускать Дилана из кружка своих почитателей:

- Лерр Де Вейк, - окликнула она громко, - присоединяйтесь к нам! Капитан Кейпер угощает контрабандным бренди.

- Иди, - шепнула Марлена. – Я сама попробую переговорить с Эмилом. Это привлечет меньше внимания.

- Скажи так: «Фокозо будет ждать в лечебнице», - попросил Дилан и неохотно направился к собравшимся в противоположном конце столовой любителям бренди.

Марлена задержалась у окна, исподтишка наблюдая за пианистом, чтобы улучить момент, когда он прервется, мешать его занятию она не хотела. Эмил играл сосредоточенно и самозабвенно, погруженный в процесс и рождающуюся под его пальцами мелодию настолько, что Марлене вдруг показалось, что кроме музыканта и его инструмента вокруг больше никого и ничего нет, даже ее самой.

Из этого подобия транса девушку вывел неожиданный вопрос, заданный негромко, но очень близко:

- Хотите апельсин, лерра Де Вейк? – бывший сосед по столу решил, видимо, окончательно взять на себя рыцарскую заботу об ее угощении на этом ужине.

Марлена посмотрела на указанную им вазу с фруктами, поставленную в центр стола, оценила расстояние до нее и согласилась. Воодушевленный рыцарь отправился добывать апельсин, а Марлена быстро подошла к роялю.

Не останавливая скольжения рук по клавишам, музыкант поднял голову с очень светлыми, почти белесыми, волосами, собранными сзади в небольшой хвостик, и под пристальным взглядом его стального оттенка глаз, от которого ей мгновенно сделалось не по себе, Марлена чуть не забыла, что за фразу должна была произнести.

- Доктор Ландер Де Вейк, то есть Фокозо, будет ждать вас в лечебнице, - пробормотала она.

Эмил едва заметно кивнул, продолжая играть, и Марлена поспешно отступила назад к окошку, где уже стоял ее безымянный сосед слева, держа тарелочку с апельсином.

- Хотела поблагодарить пианиста за эту прекрасную музыку, - сочла необходимым пояснить свои перемещения Марлена, принимая тарелочку.

- Никто и не знал, что Денбринк умеет играть, - пояснил молодой офицер. – Лерра Тер Вилде умудрилась как-то это выяснить и уговорить его исполнить для нас что-нибудь. А до этого момента рояль использовался разве что как подставка для бокалов.

- О, кажется, лерра Тер Вилде, способна очаровать любого, - предположила Марлена, заметив, что Дилан, выделяющийся среди серомундирных поклонников журналистки не только штатской одеждой, но в первую очередь своей яркой, почти как у самой лерры Тер Вилде, привлекательностью, что-то оживленно рассказывает ей, лукаво улыбаясь, а она смеется и игриво похлопывает его по рукаву синего сюртука. И вместе они выглядят очень эффектно.

- Приезд лерры Тер Вилде просто всколыхнул атмосферу нашего поста, - признал собеседник как-то безрадостно.

- И давно она здесь?

- Третий день. Сказала, приехала собирать материал для репортажа, - ответил молодой человек и спросил с запинкой: - А вы, лерра Де Вейк, надолго к нам?

Марлена впервые посмотрела на него внимательно. Очень молодой, с коротко подстриженными светлыми волосами, он был голубоглаз, трогательно лопоух, наверняка, застенчив, и, конечно, не представлял ни малейшего интереса для блистательной лерры Тер Вилде.

- Я слышал, вы тоже целитель, как и ваш брат, - пробормотал юноша, смущенно опустив голову. - Конечно, девушкам на войне не место, но ведь войны пока нет… Вы же пробудете тут какое-то время? – закончил он с надеждой и залился густым румянцем.

Марлена прониклась сочувствием. Каково это, краснеть при разговоре с не очень знакомыми людьми, она прекрасно представляла. Но и обнадежить молодого человека ей было нечем, сама она очень надеялась, что в Гастенхазе не задержится надолго. От необходимости изобретать ответ ее избавил подошедший Дилан.

- Льен, - позвал он. – Не пойти ли нам уже к себе?

Марлена оглянулась. Пока она разговаривала с застенчивым молодым человеком, музыка стихла, и место за роялем опустело. Лерры Тер Вилде в комнате тоже уже не было. Лишившиеся центра притяжения офицеры разбрелись во все стороны и стояли или сидели кто где небольшими группками и поодиночке. Видимо, званый ужин вступил в заключительную фазу.