Равноденствие (СИ) - "Vi_Stormborn". Страница 23

— Не прикасайтесь ко мне, — осипшим голосом резко отвечает она, дернувшись в сторону.

Северус сжимает ладонь и опускает руку вниз, стиснув зубы. Он способен вытащить девчонку отсюда, способен вернуть ее жизнь обратно, но вопрос в другом. Хочет ли она сама жить дальше?

— Возвращайтесь на свое место, — резко произносит он, дергая ручку и открывая перед ней дверь.

Гермиона сама не ожидает этого, но… Эти слова ее задевают. Затрагивают что-то глубоко внутри так сильно, что этому не подобрать слов. На свое место. Возле ног Темного Волшебника, который непременно обещает в скором времени размозжить весь магический мир по камешку, если победит.

Грейнджер поднимает взгляд. Ненависть в ее глазах обжигает Северуса изнутри, но он не подает виду. Повернувшись, Гермиона расправляет плечи и, используя резервные запасы адреналина, идет вперед, снова приковывая к себе десятки взглядов.

Может, так на нее влияет осознанный взгляд на происходящее. Может, смертельная усталость. Может, сильное эмоциональное потрясение. Может, очередной электрический разряд по всему телу, когда она садится у ног Темного Лорда, склонив вниз голову.

Может, все вместе, но…

Гермиона почти не помнит этого вечера.

Она видит все лишь урывками. Грязный гогот пожирателей, похотливые взгляды в ее сторону. Тот факт, что все они глазеют на нее, точно на зверька за решеткой в зоопарке. Вскрики Беллатрисы и ее внезапный удар между лопаток за то, что Гермиона на мгновение сутулит плечи.

Томная походка Пэнси вдоль зала, ее игнорирование прочих присутствующих, надменное выражение лица и только один пожиратель, с которым она говорит. Гермиона не запоминает его, видит только, как взгляд Паркинсон меняется, и она, выпив залпом бокал, уходит из зала.

Нарцисса в ее сторону совершенно не смотрит, либо Гермиона не успевает поймать ее взгляд. Девушка решает, что верный вариант только первый. Люциус старается держаться поближе к Темному Лорду, но без конца получает ледяные упреки.

Полдюжины самых близких к Повелителю пожирателей о чем-то негромко с ним говорят. Гермиона не понимает ни слова из-за гудящего звона в ушах.

Она снова теряет счет времени, совсем как в темнице. Тело девушки затекает от нахождения в одной позе, но пошевелиться она не может себя заставить. В какой-то момент ей приходится это сделать.

Потому что ледяная ладонь с длинными когтями опускается на ее плечо.

— Поднимайся, — шипит Темный Лорд, чуть склонившись к Гермионе.

— Я… — размыкает Гермиона сухие губы.

— Что такое? — наигранно сочувственно отзывается он.

Грейнджер понимает, что нельзя показывать свою слабость. Если она даст ему понять, что ей больно, плохо или тяжело, то он использует это против нее. Гермиона сжимает губы и, опираясь руками на холодный пол, старается встать. Ноги почти не слушаются, миллионы игл впиваются в кожу.

Гермиона вынимает одну ногу, но поставить ее сразу ровно не получается. Ступню шатает из стороны в сторону, словно в ноге нет костей. Схватившись за ножку кресла повелителя, Гермиона почти сразу отдергивает руку и прилагает все силы, чтобы встать ровно.

Темный Лорд с интересом за ней наблюдает. Магический ошейник все еще мерцает на бледной тонкой шее, ожидая приказа сжаться удавкой. Гермиона едва удерживает равновесие, но выпрямляется в полный рост.

— За мной, — шипит он, спускаясь с пьедестала.

Пожиратели склоняют головы в немом почтении, но не скрывают кровожадных ухмылок, когда Беллатриса объявляет о том, что Повелитель покидает их, желая отдохнуть. Они понимают, что этой ночью кровь одной из самых желаемых грязнокровок окропит земли Малфой Мэнора.

Северус смотрит на выходящих из зала людей.

Беллатриса едва держит марку и говорит твердым голосом, но дрожащую нижнюю губу контролировать не может. Ярость кипит у Лестрейндж под кожей, когда она наблюдает за тем, как следом за ее Повелителем выходит из зала поганая грязнокровка.

Семьдесят четыре шага, тридцать одна ступенька, шесть поворотов, четыре долбящих сердца внутри Грейнджер. Одно в грудной клетке, одно в горле и по сердцу в каждом ухе. Два человека.

Одна дорога.

Она замирает в нескольких шагах от него, когда Темный Лорд останавливается возле двери. Обернувшись, он смотрит на нее в полутьме жестоким, ледяным взглядом. Опустив ладонь на дверь, темный волшебник толкает ее от себя, кивком указывая внутрь.

Гермиона не чувствует реальности.

Тело словно не принадлежит ей, в голове каша. Происходящие события в ней не укладываются. Все это смахивает на кошмар, из которого никак не можешь выбраться. Проснуться не получается, потому что ты слишком слабо щиплешь себя за руку.

Сбежать не получится, он быстрее ее, сильнее и могущественнее. Гермиона уступает Темному Лорду во всех аспектах. У нее нет палочки, у нее связаны руки. Она в прямом смысле… беспомощна.

Едва дыша, Гермиона делает несколько шагов на негнущихся ногах. Чувствительность к ним возвращается, иглы больше не впиваются под кожу, мышцы горят, но толку от этого никакого. Гермиона не может придумать ничего, что спасло бы ей жизнь.

Она понимает, что входит сейчас в комнату, из которой у нее нет выхода.

Она стоит спиной к нему, когда останавливается недалеко от входа. Дверь за ней закрывается, от щелчка ручки Гермиона едва заметно вздрагивает. Ледяные затекшие руки, скованные за спиной, облачаются в перчатки липкого пота.

Гермиона чувствует, как он подходит к ней со спины, останавливаясь слишком близко. Она слышит запах темного волшебника. Он единственный и слишком очевидный. От него пахнет смертью.

— Тшш, — шепчет он, прикасаясь кончиком пальца к единственной выбившейся из тугого пучка пряди, и убирает ее за ухо. — Не надо бояться.

Гермиона с дрожью вздыхает, подавляя всхлип. В грудной клетке словно наливается огромный шар, который в скором времени обещает лопнуть. Страх сковывает все тело, в ушах так шумит, будто рванули перепонки.

— Мне раньше не было так, — начинает он, — любопытно…

Темный Лорд подцепляет ногтями резинку, которыми Нарцисса завязывает волосы Гермионы, и тащит ее вниз. Голову оттягивает, девушка стискивает зубы, не проронив ни звука.

— … что из себя представляет, — ведет он рукой по волосам Грейнджер, — магглорожденная…

Грейнджер зажмуривает глаза, стараясь не всхлипнуть. Грудная клетка дрожит. Темный Лорд взмахивает палочкой. Гермиона ощущает свободу в затекших насмерть запястьях и на своей шее. Темный волшебник проводит пальцами по ее рукам, опуская их вдоль тела.

Глотку сдавливает от паники.

— Я должен знать, — продолжает зловеще шептать он, — какая на вкус кровь осквернителей…

Темный Лорд расстегивает пуговицу на талии, и стеклянный подол падает вниз, обдавая холодом голые ноги. Страх сжимает в кулак внутренности Гермионы и тянет на себя, намереваясь выдернуть из пупка.

Губы девушки дрожат.

— … каков ее запах…

Повелитель втягивает аромат волос Грейнджер, близко к ней придвинувшись. Нос Гермионы забивает запах смерти. Тело неконтролируемо дрожит. Из глотки вырываются едва различимые всхлипы. Ее торс дергается, а из груди рывками выходит воздух, когда Темный Лорд рвет шнуровку корсета.

— Я воспользуюсь такой возможностью сполна.

Спины касается холодный воздух комнаты, чужое дыхание и подушечки пальцев. Гермиона зажмуривает глаза с такой силой, что гудит в голове, и пляшут под веками зайчики. Вот и всё. Мерлин, всё.

Сегодня я умру.

Ноги уже не держат, когда массивная ладонь опускается ей на спину, приказывая наклониться. Гермиона не сдерживается и всхлипывает, пораженная происходящим до леденящего сердце ужаса, а затем…

— Повелитель…

Стук в дверь кажется таким громким, будто выстрелы из огнестрельного.

Темный Лорд сжимает зубы и разгибается, оборачиваясь назад.

— Я занят! — рявкает он.

— Повелитель, это крайне важно, — слышится по ту сторону двери.

Сжав ладонь в кулак, Том направляется к входу и дергает ручку на себя, намереваясь запустить непростительное между глаз любому, кто смеет его беспокоить.