Отпрыски Императора (антология) (ЛП) - Гаймер Дэвид. Страница 26

«Ты бы низверг их всех?»

Вопрос, прозвучавший в памяти примарха, Малкадор задал ему там, внизу, на площадке амфитеатра. В лучшие времена, когда их с Сигиллитом взаимные подозрения были еще не столь откровенны, не столь горьки.

«Еще одна жертва конфликта, — подумал Имперский Кулак. — Что-то еще, потерянное или обнаруженное — в хаосе грядущей осады».

Кибер-ястреб прервал его размышления предупреждающим криком за долю секунды до того, как до ушей примарха донесся раскат грома.

Обернувшись в направлении звука, Рогал увидел черное облако дыма, поднимавшееся от небольшого донжона по направлению к центру бастиона Индомитор. В той зоне находился геодезический отряд, который определял, разумно ли сносить ставшие бесполезными здания, чтобы использовать их гранитные фундаменты на иных участках в качестве контрфорсов.

Но в данном районе, насколько помнил примарх, не было ничего особенного — ничего, что могло бы взорваться с такой силой, одни лишь художественные галереи да тому подобное. Дорн помнил, что Малкадор велел ему оставить тот сектор в покое, сказав, будто его коллекция хрупких реликвий бесценна. На это Рогал возразил, что всем этим вещам грош цена, если стены, которые защищают Дворец, непрочны.

— Военные нужды, — пробормотал он, беря управление платформой в свои гигантские руки.

Спасательные катера, поднятые по тревоге тем же сигналом, что привлек внимание ястреба, должны были уже вылететь к месту взрыва, но Рогал Дорн находился близко и мог добраться туда первым. Он послал платформу в крутое пике и направил ее к источнику дыма.

Им оказался минарет-хранилище — одно из тысяч подобных сооружений, разбросанных по всей территории Дворца. Одну сторону здания изуродовал шрам от ожога, и дым, струившийся сквозь пробоину в стене, уже редел, постепенно исчезая.

Сойдя с гравиплатформы, Дорн увидел наземный транспорт, оставленный членами отряда во внутреннем дворе. Большая шестиколесная машина лежала без движения, и когда примарх подошел к ней, его ноздри затрепетали.

Он учуял кровь, причем с хорошо знакомым ему особым привкусом. Лишенным того тяжелого химического оттенка, что у легионеров, и едкости, свойственной порождениям ксеносов.

Примарх наткнулся на труп бригадного рабочего, который наполовину вывалился из водительского сиденья. Тело уже обмякло, но еще не остыло. Остекленевшие глаза напоминали алые жемчужины, а из ушей и рта сочилась темная жидкость.

«Шоковая смерть». Дорн определил причину гибели человека с бесстрастием воина. Катастрофический перепад давления либо импульсно-волновое оружие убивали именно таким образом, но вторичные повреждения противоречили этому выводу.

Примарх извлек личное оружие. Грозный мастерски сработанный болтер, называемый Глас Терры, преподнесли ему Адептус Кустодес в день, когда Рогал был провозглашен Преторианцем Терры. Сверкая золотом, как и силовая броня, пистолет мерцал в свете нескончаемого дня, ведущем Дорна в разрушенный минарет. Имперский Кулак двигался осторожно. Если мятежники Хоруса вновь осмелели и если это дело их рук, то угроза может быть серьезной.

Внутри башни Рогал обнаружил странную архитектурную аномалию. Здание скрывало в себе длинный коридор — фальшивую сводчатую галерею, усеянную хитроумными арками, предназначенными для обмана невнимательных глаз. Здесь лежали тела людей, убитых при бегстве. Дорн остановился, чтобы осмотреть ближайшее, и обнаружил сходство с трупом работяги в транспортнике. Кроваво-красные глаза на искаженном агонией лице слепо уставились на примарха.

Глубоко в мыслях Преторианца нечто коварно нашептывало ему, что дальше идти нельзя. По идее, ему бы следовало прислушаться к внутреннему голосу и подождать арбитров и медике с их сервиторами. Покуда кто-нибудь не разобрался бы, что же здесь произошло, этот участок оставался опасной зоной, и многие заявили бы, что Рогал Дорн слишком важен, чтобы уделять внимание таким пустякам.

Но Рогал Дорн был не из тех, кто полагает себя неспособным что-либо сделать. Он быстро зашагал вперед по галерее, осматривая каждый окутанный мраком угол и каждую темную нишу в поисках угрозы.

Чем дальше он шел, тем больше настораживал его вид человеческих останков. У некоторых работников конечности, похоже, взорвались изнутри — причиной их мгновенной смерти был сильнейший гидростатический импульс. Другие тела оканчивались на уровне шей, обрубки которых окружало месиво измельченных мозгов и раздробленных костей. А затем примарх обнаружил трупы, в которых было уже невозможно распознать людей: они превратились в багрово-черную жижу, щедро забрызгавшую декоративные мраморные колонны и бледный оуслитовый потолок.

С каждым шагом Дорна зловещее давление в его разуме обретало форму и силу. Казалось, будто коридор не желает, чтобы примарх шел по нему, будто стены пытаются его оттолкнуть.

И тут Дорн замедлил шаг, затем остановился и крепче стиснул пальцами латной перчатки рукоять Гласа.

Он увидел в конце коридора вестибюль с парой огромных дверей, явно изготовленных для транслюдей, и даже с такого расстояния мог догадаться, что там произошло.

На плиточном полу валялся резец с затухающим плазменным огоньком. От работавшего инструментом трудяги осталась кровавая каша. Возможно, это был тот же самый несчастный болван, что взрезал сломанную печать, которая в прошлом отгораживала вестибюль от всего остального мира.

«Что же они пробудили тут? Какую черту, сами того не зная, преступили?»

На дверях виднелись какие-то символы. Дорн сделал еще один осторожный шаг, прищурившись, чтобы лучше их разглядеть.

Ему это удалось, но, прежде чем он успел в полной мере осознать свое открытие, в воздух просочилась едкая кислотная вонь. Рогал узнал след колдовства. Он угодил в ловушку.

Из точек на колоннах, стенах и полу вырвался сверхъестественный огонь. Вспыхнули мистические символы, обнаруживая себя там, где в переплетении обычных узоров из плитки и камня были тщательно спрятаны обереги. Псионические смертоформы — вопящие сгустки сырой эктоплазмы, образованной из варп-материи, — атаковали примарха со всех сторон.

Он отшвырнул их прочь, вскидывая болтер, чтобы разнести на куски тех, что были вне зоны его досягаемости. Каждая смертоформа рассеивалась с оглушительным воем энергии, обрушивая на Рогала ударные волны — достаточно сильные, чтобы заставить отшатнуться даже Каменного человека.

Дорн отступил на несколько шагов, переводя дух, а бесплотные агрессоры отплыли назад к породившим их психическим чарам. Сжав челюсти, Рогал прицелился и всадил по огромному болт-снаряду в каждую из исходных точек. Когда выстрелы разбивали камень, из него текли тонкие струйки органической жидкости, и Дорн увидел, что в стенах погребено нечто вроде комков искусственно выращенной мозговой материи.

«Псионические мины-ловушки», — рассудил он. Варповое оружие, которое дремало здесь до тех пор, пока рабочая бригада неумышленно не привела его в действие. Оборонительные приспособления, призванные защищать то, что находилось внутри покоев в конце коридора. Но здесь было не место подобным устройствам. Рогал еще раз пристально посмотрел на далекие двери, а после зашагал прочь, обратно во двор.

Когда он вновь вышел на свет ложного дня, группа сотрудников Арбитрес и спасателей, прибывших на катерах, выстроилась в линию и отсалютовала знаком аквилы. Дорн не ответил, задержавшись лишь для того, чтобы приказать старшему офицеру аварийной службы не впускать никого в коридор.

Примарх бросил взгляд в ночное небо, за пределы горящих огней на борту аэронавов, и постучал по вокс-бусине в горжете брони, открывая приоритетный канал связи с «Фалангой» на орбите.

— Слушайте меня, — молвил он своим воинам. — Вы должны спуститься в Секлюзиум в недрах нашей крепости. По моему приказу откройте его врата и приведите одного из братьев, которых найдете внутри. Дорн оглянулся на брешь в стене минарета, и на него обрушилась вся тяжесть решения, которое он собирался принять. — Мне нужен библиарий.