Абандон 2 (СИ) - Котов Сергей. Страница 15

Если бы Анна знала то, что знаю я — она была бы не так оптимистично настроена. Ведь мне точно известно, что люди — далеко не единственные разумные существа на Земле.

Глава 7

В автопарке и на стоянке карьерной техники всё было очень плохо. Внедорожники выведены из строя до состояния полного непотребства. Возникало впечатление, что их поднимали в воздух и швыряли на бетонные плиты площадки со всей дури. Впрочем, может, тут и не было особой тайны: такое вполне мог сделать ураган. Автопарк находился на небольшой возвышенности, и порывы ветра тут могли быть гораздо сильнее чем ниже, где лес.

Но над карьерными самосвалами кто-то точно поработал: были разбиты критически важные электронные блоки, без которых электрические приводы ведущих колёс не запустить никак.

— Плохо, — констатировал Александр, — очень плохо.

Я не возражал. Честно говоря, после бессонной ночи и многокилометровых переходов сил не было.

— Что делать-то будем? — резонно спросил Антуан.

Геолог стоял и чесал в затылке.

— Ну слушайте… пешком в лесу мы далеко не уйдём. Да и вещи надо бы взять, припасы… — он поглядел на небо, — к вечеру только выйдем. До ночи пройдём километров пять. И ночевать на открытом пространстве… ну, такое себе.

— Согласен, — кивнул Майкл, — лучше вернуться в корпус. Снова укрепиться. Если он выдержал атаку один раз — есть хороший шанс, что выдержит и другой.

— Ты видел, что они сделали с плавильным цехом? — вмешалась Анна.

— Они? — уточнил геолог.

— Ну не один же человек это сделал! — врач всплеснула руками.

Насчёт человека у меня были большие сомнения, но я их оставил при себе. По крайней мере, до поры.

— Значит, по каким-то причинам они не смогли подогнать технику в лагерь, — Александр пожал плечами, — или чем они там это делали?

— А, может, просто не успели, — добавил Антуан.

— В любом случае, вариант ночёвки в лесу мне нравится ещё меньше, чем возврат под защиту стен административного корпуса, — резюмировал Александр, — надо вернуться. Попробую связаться по спутнику со штаб-квартирой. Они помощь обещали. Может, они как раз на подходе, а мы сейчас сами в панике убежим в лес, прямо в лапы к этому… этим…

Когда мы вернулись в лагерь, Солнце уже клонилось к закату. Не теряя времени, стали готовиться к ещё одной ночи. Дежурства теперь разделили на три части, чтобы в каждой смене было по одному боевику. Мы вызвались стоять с Майклом, во вторую очередь, благо никто не возражал.

Закончив укрепление нашего убежища дополнительными экранами и металлическими штырями из арматуры, мы готовились закрываться.

Александр вытащил спутниковый терминал наружу. Через пару минут он успешно дозвонился, и довольно долго говорил с кем-то на французском.

Я же, воспользовавшись ситуацией, подошёл к Антуану. Соня была со мной, но я пока не стал ей говорить о содержании будущего разговора. Кадровик, видимо, был готов к беседе, потому что, заметив меня рядом, достал из-за пазухи тот самый предмет, который он держал у груди почти всю прошлую ночь.

Это была статуэтка, сделанная из какого-то чёрного дерева. Она изображала странное существо с телом человека и головой льва. Судя по всему, скульптура была очень старой: дерево потрескалось, кое-где виделись прорехи.

— Ох… — выдохнула Соня, увидев предмет, — Арти, это ж сердце!

— Ты уверена? — Автоматически переспросил я, хотя не сомневался в её заключении.

— Да. Абсолютно!

Антуан заинтересованно приподнял бровь.

— Вы знаете, что это такое? — спросил он.

— Не совсем… — ответила Соня, заинтересованно разглядывая статуэтку, — точнее, я не знаю, что оно делает. Но я знаю, откуда оно появилось.

— Вот как?

— Но сейчас куда важнее другое, — вмешался я; если Антуан ничего не знает про наш мир и заброшки — то узнавать ему об этом совсем не обязательно, — эта… вещь. Она ведь защищала нас прошлую ночь, не так ли?

Антуан глубоко вздохнул. Погладил статуэтку. Посмотрел на небо, уже окрасившееся закатным багрянцем. Потом ответил:

— Есть некоторые вещи, о которых не принято говорить вслух. Но вам ведь это хорошо известно, верно? Вы не самые простые люди. Я не знаю точно, как вы связаны со всей этой историей. Да и не хочу знать, если откровенно. Я хочу дальше жить своей нормальной жизнью. Понимаете, о чём я? Я просто хочу, чтобы для меня лично это всё как можно скорее закончилось.

— Мы… понимаем, — осторожно ответил я.

— Моя бабушка жила в деревне, в Мали. Это не очень далеко отсюда — но сейчас туда попасть невозможно. По крайней мере, если вы ходите оставаться в живых, — он снова вздохнул, — по меркам общины бабушка жила зажиточно. У них было много скота, и всегда еды в достатке. А ещё многие считали её колдуньей. Она помогала людям тогда, когда происходили разные зловещие вещи, — я обратил внимание, что акцент Антуана стал заметно сильнее, и русские предложения в его исполнении уже не были такими правильными, — она рассказывала мне разные истории, из прошлой жизни нашего народа. Когда я вырос, поступил в университет в России, отучился — вспоминая, я считал это сказки. Ну а что это ещё могло быть? — он грустно улыбнулся, — истории были страшные. В основном. Бабушка пугала нас наглопером, когда мы отказывались её слушаться. Что он обязательно придёт и отнимет нашу кровь, и заставит превратиться в куклу, чтобы вредить другим людям. Если мы не приведём себя в порядок на ночь, и не сделаем все домашние дела. И это работало, хочу сказать. Да. Мы верили в такие вещи, понимаете. Она рассказывала, что однажды деревня её дяди полностью исчезла, когда во время засухи они пошли пасти скот на пастбище, которое было табу. Потому что там было место, где когда-то жили боги.

Антуан сделал небольшую паузу, сосредоточенно нахмурился, потёр статуэтку.

— Что такое наглопер? — спросила Соня.

— Это чудовище, которое забирает жидкости и жизнь человека, — ответил Антуан, — тварь, поджидающая путника на деревьях. Она может превратиться в того, кто войдёт во внутренний очаг и заберёт детей. Бабушка говорила, что община дяди разбудила одного, который дремал в месте, оставленном богами.

— Откуда бабушка узнала об этом? — спросил я, — если всё поселение погибло? Как поняли, что случилось?

— Когда семья дяди не вернулась, — ответил Антуан, — бабушка пошла на поиски вместе с охотниками и обнаружила разорённое поселение. После этого она смогла убедить охотников вернуться в родное поселение. А сама отправилась искать гнездо наглопера. И смогла его обнаружить. Она ходила целый день до ночи, но потом зашла туда, где было табу. Место, где жили боги. Наглопер уже следил за ней, но боялся нападать на могучую колдунью днём. А ночью эти твари становятся сильнее. Бабушка бы не победила. Она говорила, она достала сердце того места, и оно дало ей защиту от наглопера. Понимаете, почему мне интересно, когда вы назвали львоголового сердцем? Так называла его бабушка.

Мы с Соней переглянулись. Я сглотнул.

— Антуан, такое дело… — осторожно сказал я, — возможно, твоя бабушка была близка нам. Хотя сама этого не знала, и действовала самостоятельно.

— Да, — легко согласился Антуан, — я тоже так подумал… она отдала мне его, когда умирала. Я очень её любил, и хотел показать ей остальной мир. Даже в Россию прилететь — чтобы она посмотрела, что такое снег. Но она отказывалась. Только переехала к родителям, которые жили в более безопасных местах на юге. Там она и умерла. А перед смертью вдруг вспомнила все эти сказки про наглоперов. Сказала мне, что видит меня в будущем под угрозой. И дала его. Львоголового. Сказала, чтобы я всегда его брал с собой, и однажды он сможет меня защитить… и вот, похоже, она была права…

Антуан опустил голову. Я успел разглядеть слёзы в его глазах.

— Я носил его с собой. Всё это время. Хотя сам давно перестал верить в сказки. Знаете, почему? Да? — он посмотрел на меня влажными глазами.

— Знаю, — ответил я, — из любви.