Ритуал (ЛП) - Тессье Шантель. Страница 10

Я пытаюсь вспомнить, слышала ли я его голос раньше, но песня «Killing Me Slowly» группы Bad Wolves звучит слишком громко, и мой разум затуманен.

По спине пробегает холодок, заставляя меня дрожать. Без разрешения его свободная рука задирает мою рубашку, а затем его теплая ладонь ложится мне на живот. Мое сердце бешено колотится, когда его рука начинает прокладывать путь вверх по моей грудной клетке к лифчику.

Я нервно сглатываю, и мои бедра напрягаются, когда он скользит рукой под материал и поднимается к моей чувствительной груди. Я должна смутиться по двум причинам. Во-первых, он незнакомец, а во-вторых, моя грудь мокрая от пролитого на нее алкоголя. Но это не так. Когда я откидываю голову назад на его грудь, с моих онемевших губ срывается стон. Я облизываю их на всякий случай, чтобы не захлебнуться слюной. Я представляла, каково это — чувствовать прикосновения. Знать, каково это — быть сексуально желанной так долго. Хотелось бы мне не быть такой пьяной, чтобы я могла по-настоящему все это воспринять.

— Я наблюдал за тобой раньше, — бесстыдно признается он мне на ухо. — Он забыл тебя. Позволь мне помочь тебе забыть его.

Его слова снова говорят мне, что это не Мэтт. Но он видел нас? Поэтому я чувствовала, что за мной наблюдают, пока не застала Мэтта с той девушкой? Это был он?

— Я…

— Шшш, — его рука, обнимающая меня за талию, опускается к моим джинсам. Его пальцы мягко пробегают взад-вперед по верхней части материала, заставляя мое тело покрываться мурашками. — Ты позволишь мне помочь тебе?

Моя голова кружится, комната кренится. Сердце бешено колотится, тело горит. Внезапно все вокруг стало горячим. Раздеться — отличная идея. Я киваю и вздыхаю:

— Да, — почему бы и нет? Я теперь одинока. У Мэтта кто-то есть. Почему я не могу? Дело не в том, что я любила его. Дело в том, что он, блядь, изменял мне, когда даже не трахал меня.

— Стой там, где стоишь, — приказывает он. — Понятно?

Проглотив затяжной привкус водки от последнего глотка, я отвечаю:

— Да.

Он отпускает меня, и я смотрю, как он выходит из-за моей спины и идет к двери. Запирает ее, затем поворачивается ко мне лицом.

Я смотрю на него снизу. На нем полностью белая маска. На ней черные линии в разных местах, чтобы казалось, что она потрескалась. Вокруг глаз — черные круги, губы накрашены тем же цветом. По какой-то причине это не так пугает, как должно быть. Может, это алкоголь говорит. Я никогда раньше не делала ничего такого смелого. Так безрассудно. Что-то, что на сто процентов является моим решением.

Моя мама впала бы в ярость, если бы узнала, что я была пьяна на этой вечеринке, не говоря уже о том, чтобы запереться в комнате с незнакомцем, который не показал мне своего лица.

Подойдя ко мне, незнакомец поднимает правую руку и снова проводит ею по моему лицу и шее, останавливаясь на пульсе. Он учащен. Мое дыхание стало прерывистым. Я чувствую, что скоро потеряю сознание. Опустив руку, парень снова заходит мне за спину, и я слышу, как открывается и закрывается ящик. Затем темнота застилает мне глаза.

Я поднимаю руки, чтобы убрать ее.

— Что?..

Материал падает к моим ногам, а мои руки хватают и дергают за спину. Затем я переваливаюсь через край кровати. Я бы закричала, но мое дыхание застряло в горле. Он держит мои запястья скрещенными одной рукой, пока я слышу звук металла, а затем что-то холодное затягивается вокруг каждого запястья.

— Замри, — рычит он, прежде чем я чувствую потерю его тела.

Я задыхаюсь, мое тело дрожит, пока жду здесь, как послушная собака, натягивая то, что могу принять только за наручники. Секунды спустя этот материал снова накладывают на мои глаза, лишая зрения. Парень завязывает ткань узлом, закрепляя его на своем месте.

Он хватает меня за волосы, дергает, чтобы я встала, и я вскрикиваю, удивляясь, что он не сорвал повязку.

— Ты сможешь снять ее, когда я закончу с тобой, — его голос грубее, чем секунду назад. Почти злой.

Это заставляет мои ноги напрячься, а киску пульсировать. Я стону, соглашаясь на все, что незнакомец хочет со мной сделать. Мое тело годами безмолвно кричало о том, чтобы кто-то прикоснулся к нему. Чтобы добиться своего. Я не могу удовлетворить его. Не так, как я жажду. Представьте себе, что вам нужно почесать зуд, до которого вы не можете дотянуться, как бы вы ни старались. Или пытаешься кричать под водой о помощи, зная, что тебя никто не слышит.

Мэтт отказывал мне бесчисленное количество раз. Однажды я пыталась соблазнить его на поле для гольфа, и он накричал на меня, когда мы вернулись к его родителям, сказав, что это неловко, что я трусь об него задницей, в то время как его друзья были всего в нескольких футах от нас. Никто не обращал на нас внимания, и не то чтобы я была голой. На мне была юбка. Все, что ему нужно было сделать, это приподнять ее и коснуться меня.

Мужчина шлепает меня по заднице, заставив меня подпрыгнуть и вскрикнуть.

— Ответь мне, — требует он у меня на ухо.

Он задал мне вопрос? Я пытаюсь встряхнуть свой пьяный мозг, но ничего не могу придумать, поэтому просто говорю:

— Да.

Его руки пробираются к моим джинсам, и он расстегивает их.

— Да, — повторяю я снова на случай, если он не услышал меня в первый раз, когда песня переключается на «Guest Room» группы Echos. Я знаю, что соглашусь на все, чего бы ни хотел от меня этот незнакомец. Надеюсь, он покажет мне, для чего предназначено мое тело, потому что я чувствую, что мне чего-то не хватает.

РАЯТ

Я бросаю ее на кровать, она ложится на спину. Блейкли вскрикивает, когда приземляется на скованные запястья. Я срываю маску и бросаю ее на пол, затем снимаю с нее туфли на каблуках и стягиваю джинсы с ее ног.

— Да, — она стонет, выгибая спину.

Я снимаю с нее нижнее белье и кладу его в карман. Она не получит их обратно. Заползая на кровать, раздвигаю ее ноги, проводя руками по ее бедрам. Они дрожат, и девушка задыхается. Я представляю ее вот так с Мэттом, и мои пальцы впиваются в ее кожу. Надеюсь, этот ублюдок видел, как я следил за ней на танцполе.

Хныча, она привлекает мое внимание, и я отпускаю ее. Раздвинув ее ноги пошире, я наклоняюсь и смотрю на ее киску. Она чисто выбрита и уже блестит, отчего у меня мгновенно текут слюни. Проводя по ней большим пальцем, раздвигаю ее и опускаю свое лицо, облизывая ее красивую киску.

Ее бедра подпрыгивают, и я удерживаю их на месте.

— О, боже… — девушка замирает.

Она мокрая, и я легко ввожу в нее палец. Теплая и такая чертовски тугая. Я делаю паузу, когда слова Ганнера возвращаются ко мне с того дня.

— Блейкли, — говорю я и ввожу в нее второй, заставляя ее шипеть на вдохе.

Она выгибает шею, раздвигает губы и хнычет.

— Да? — она слишком пьяна, чтобы даже осознать, что я назвал ее по имени.

— Тебя когда-нибудь трахали? — спрашиваю я, вынимая пальцы и снова вводя их в нее, одновременно кручу их так, что они поворачиваются внутри нее и медленно тянутся вверх. Я не тороплюсь, потому что не хочу причинить боль бедной девушке. Пока не хочу. Но как только она станет моей избранной, все ставки будут сделаны.

Вот для чего нужна клятва — для сдержанности. Нужно все обдумать и пережить противника. Измотать их. Не проявлять милосердия. Мы сильнее их.

— Нет. — она трясет бедрами.

— Блядь! — рычу я, прежде чем вонзить зубы в ее бедро и заставить ее вздрогнуть от тихого крика. Мой член так чертовски тверд, что болезненно прижимается к внутренней стороне моих джинсов. Три года я делал то, о чем меня просили. Я не могу нарушить эту клятву сейчас. Мне просто нужно подождать еще немного.

Убрав пальцы, я заменяю их языком и лижу ее влажную киску, заставляя ее стонать. Делаю это снова и закидываю ее ноги себе на плечи, чтобы лучше держать ее извивающееся тело, пока показываю ей, почему я лучший выбор для нее.

Мэтт возненавидит меня, потому что я собираюсь трахнуть его будущую жену. Она станет моей избранной, и я буду использовать ее так, как она даже не подозревала. Оставлю шрамы, на которые ему придется смотреть каждый день, зная, что когда-то она, блядь, принадлежала мне.