Паутина миров. Славия. Книга 2. Месть - Шаман Иван. Страница 6

Стрелы сыпались со всех сторон, но благодаря высоким бортам, умению и отточенному навыку я легко избегал их. Первые абордажные крюки взвились в воздух, падая на борт, но вместо того, чтобы уцепиться, слетели, выворачивая кромку наружу. Не поверив своим глазам, я попробовал покачать одну из секций, которая прочно стояла даже при усилии внутрь, но в другую сторону легко складывалась благодаря незамеченным мной петлям.

Ошарашенным воительницам ничего не оставалось делать, кроме как ругаться матом и грозить оружием, в то время как колеса «Летучего» перемололи еще половину неубранных весел, и мы на полном ходу прорвались к пристани, на которой я заметил лишь горстку женщин с Атаманшей да наших друзей, сидящих в клетке. Значит, они и не намеревались мне их отдавать. Что ж, это станет их последней ошибкой в этой жизни.

– Дара! Готовься к бою! Канонир, можешь топить оставшихся, если приблизятся. К пристани!

Глава 5

Вой волколака отозвался сотней голосов, скрывающихся в лесу. Отряды Тамвова, одичавшие и прирученные волки под предводительством своих старших братьев вышли вперед, прикрываясь деревянными щитами, они мчались на опустевший лагерь жар-птиц, основное войско которых застряло на реке с поломанными веслами.

Но и нам ждать было нельзя. Каждая секунда могла привести к смерти Трорина, а значит, и моей. Перекинув Кладенец в левую руку, я взял скорострельный арбалет Кси и, не особенно прицеливаясь, выстрелил в толпу воительниц, прячущихся за щитами. Болт бессильно застрял в поверхности, но я и не рассчитывал на успех. Задача была совсем другая.

– Эй, атаманша, ты нарушила наши договоренности, – усмехнулся я, – пора платить по счетам.

– Понятия не имею, о чем ты, – фыркнула воительница, прячущаяся за телохранительницами. – Это ты, хреномразь, напал на нас! Атаковал своими нечестивыми орудиями! Мои сестры лишь хотели проводить вас к причалу.

– О, поздравляю, им это удалось. Вот они мы. А теперь бросайте оружие или умрите.

– Ты ничего не перепутал, мужлан? Нас больше пяти десятков! Наши сестры вернутся с минуты на минуту и пришибут вас, как назойливых мух. Ни одна женщина в этом селении не сдастся даже ради собственной жизни! Мы будем бороться до конца!

– Странно слышать это от той, которая в прошлый раз сдалась Илье без боя, а после сбежала, – крикнул я как можно громче, чтобы все в лагере услышали, – или ты не рассказала своим сестрам, как больше десяти лет назад вашу банду полностью разбил и подчинил один-единственный богатырь?

– Ты все врешь! – гневно ответила предводительница. – Их было больше двадцати и нас поймали во время нападения… – она осеклась на полуслове, поняв, что сболтнула лишнего, но было уже поздно. По рядам воительниц пошел неприятный шепоток. Многие щиты в растерянности опустились. Вот она, сила слова.

– Вы все ее слышали! Она врала вам, говоря, что вместе вы непобедимы, а вместо этого просто хотела власти и над вами, и над мужчинами. Неужели вы потерпите к себе такое отношение?!

– Он нас всех провоцирует! Хочет, чтобы мы были разобщены во время атаки! – крикнула атаманша. – Сестры! Не слушайте эту хреномразь! Сколько мы от них натерпелись!..

– И вы готовы отдать за это свои жизни? Все, кто сложат оружие до боя, останутся живы! Это я вам обещаю. Если же вы выступите против… – Все мои словесные дебаты были нужны только для одного, чтобы корабль подплыл как можно ближе. Для этого дварфам пришлось снизить скорость, но сейчас мы были у самой пристани, и больше отвлекать воительниц не было смысла. – Умрете!

С яростным криком я спрыгнул на мостки причала, сходу обрушивая раскалившийся до бела двуручник на голову ближайшей воительницы, не опустившей меча.

Почти не встретив сопротивления, лезвие разрубило ее напополам вместе с деревянным щитом и простеньким доспехом. Телохранительницы атаманши бросились мне наперерез, но вначале пришлось столкнуться еще с тремя ополченками. Навыков женщин было явно недостаточно, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление, и при других обстоятельствах я бы оставил их в живых. Но не сейчас. Они пали жертвой тому, что сумеет сохранить куда больше жизней – страху.

Видя, как подруги падают, порубленные могучими ударами, многие девушки бросались в ярости вперед. Но куда большее количество в ужасе пятилось, понимая, что их может ожидать та же участь. Когда же на пристань спрыгнул Дружок и оседлавшая его Дара, – врагов охватила паника. Многие бросали щиты и мечи, разбегаясь по нехитрым жилищам, и никакие крики предводительницы не могли их остановить.

Вот только противников все равно было слишком много. Покуда мы были на мостках пристани, – узкий коридор позволял сражаться только с одним или двумя врагами одновременно. Но рано или поздно нам придется ступить на берег, и вот тогда-то они получат возможность наброситься на нас со всех сторон. Если не пресечь такой вариант на корню.

– Эйгейл! Залп в толпу! – крикнул я, принимая удары сразу нескольких воительниц на лезвие. Их оружие было не слишком хорошего качества, и Кладенец без особых проблем разрубал клинки противниц, не оставляя им и шанса.

Полуэльф не стал мешкать, несколько секунд, и вместе с клубами дыма в нестройные ряды бабозонок ударили две половинки ядра, скрепленного цепью. Не знаю уж, сколько алхимического порошка использовал за раз наш канонир, но результат превзошел все ожидания. Там, где еще мгновение назад стояли враги, осталась только окровавленная полоса, идущая до самой городской стены, и умирающие враги, со стонами пытающиеся засунуть органы в распотрошенные тела.

Вопли поверженных, их плач и мольбы быстро заглушили остальные звуки на поле боя, еще больше сея панику. Никто не хотел оказаться на их месте. Никто из присутствующих никогда не видел такого оружия. И даже Дружок, огромный волколак, возвышающийся в толпе, со страхом попятился назад.

Этой растерянности было достаточно, чтобы пробиться через ошарашенную толпу к самой предводительнице и ее телохранителям. Мы столкнулись на центральном помосте, в самом сердце поселения, и теперь окончательно стало понятно, что именно это сражение станет решающим.

В отличие от большинства, мне этот грохот был не в новинку, а учитывая, что и последствия примерно представлял на собственном опыте применения, – так и вовсе ничего необычного. Так что я сумел воспользоваться ситуацией, убив первую из защитниц, хотя и это было нелегко. Пять оставшихся воительниц взяли меня в полукруг.

Отразить одновременно пять ударов, обрушившихся на меня со всех сторон, я не мог. Мечи воительниц среза́ли с меня куски кожи, оставляли глубокие раны и царапины, даже разрубали подкожную броню. Но серьезных ранений не наносили, хоть организм и с огромным усилием успевал регенерировать. Чувство, что вскоре мне придется отъедаться за семерых, иначе снова ждет полное истощение, нависло над головой.

Перейти в контратаку я не мог. Противницы стояли плотным строем, Дара была занята чуть позади, а остальные помощники были либо на корабле, либо еще за стенами. Лучницы осыпали стрелами наступающих волколаков, но не слишком успешно. И через несколько минут, вторя моим догадкам, в деревянные ворота ударил таран. По крайней мере, я подумал, что это таран. Но был не прав.

Взревев, окутанный облаком разбившейся щепы в форт ворвался здоровенный волколак, не сильно уступающий по размерам Дружку, но при этом закованный в стальную броню и, судя по оружию в лапах, полностью разумный. Не мешкая и не задерживаясь на одном месте, прикрывая голову щитом, он обрушил здоровенную палицу на одну из балок, удерживающих вышку, и та подломилась. Лучницы с воплями посыпались сверху, пытаясь выбраться из рушащегося сооружения, но внизу их ждала лишь смерть.

Волколаки были быстры, сильны и свирепы. Они влились рекой в городок, сминая все на своем пути. Все больше женских криков раздавалось со всех сторон, и защитницы дрогнули. Всего на секунду, но они потеряли концентрацию, – а мне этого было более чем достаточно. Я истекал кровью, раны по всему телу не успевали закрываться даже при регенерации драконида. Но сил было достаточно, чтобы пробить острием кирасу зазевавшейся телохранительницы, и вмиг их осталось четыре.