Первый встречный (СИ) - Грёза Полина. Страница 16

— Поцелуй меня, Рома…

Торжество в глазах, теплая, широкая ладонь, зарывшаяся в волосы. Довольный рокот на выдохе:

— Даааа. Хорошая, послушная девочка…

И губы на губах, теплые, мягкие, нежные, но в то же время требовательные. У него вкус степных трав, горьковатый, пряный, уносящий в небо: полынь и чабрец. Простор и свобода. Ощущение полёта. Голова кружится, не хватает дыхания, настигает чувство бархатного опьянения. А ему всё мало. Целуется, как безумный, словно в последний раз. Дышит тяжело, отрывается нехотя. Долго смотрит в глаза, изучает, препарирует. Потом, вдруг, вспоминает.

— Спасибо, молодой человек. Извините, забылся немного.

Забирает у обалдевшего парня камеру, вешает на плечо. Хватает Ксению на руки, начинает кружить и хохотать, как мальчишка. Глаза горят. Ощущение какого-то щенячьего восторга передается и ей. Как будто не взрослые мужчина и женщина, а неразумные дети, звонко смеясь, бегут по парку. Безумие. Сумасшествие. Гремучая смесь дофамина, серотонина и окситоцина в крови у обоих. Рука в руке, сплетённые пальцы, утонувшие друг в друге взгляды.

— Ксюша, ты у меня самая лучшая. Запомни это…

19. Роман. Вопрос доверия

У неё вкус морозной ягоды, чуть терпкий, игристый и пьянящий. Наглухо сносящий крышу. Лёд и пламень одновременно. Ежевика, имбирь, мята и прохлада лесной чащи. Темные воды бездонного озера, покрытого толстой коркой льда, несмотря на летнюю жару. А на дне плещется магма и раскалённая лава — скрытая от чужих глаз реальная сущность снежной королевы.

И ты пытаешься достать всё это, вытащить на поверхность, показать миру. А прежде всего — ей самой. Потому, что спряталась в свой прочный ледяной панцирь и думает там отсидеться. Нет, милая, не получится. Роман Литвин уже видел тебя другой.

Зачем-то создала вокруг себя морозную броню, пробиться сквозь которую почти невозможно. Боится чего-то, стесняется, отгораживается, не доверяет. Но когда оттаивает хотя бы немного — превращается в бескрайний океан. Ныряешь, плывешь в прозрачной тишине, пытаешься осмотреться и теряешься. Где дно, где поверхность — уже не важно. Затягивает, уносит, кружит в безумном водовороте эмоций.

Воздуха не хватает, дыхание на нуле, а выныривать нет желания. Хочется выпить её до дна, жадно, нетерпеливо и свалиться на месте в пьяном угаре.

Литвин, ты ли это? Куда делся эгоистичный циник, без жалости разбивший не один десяток сердец? На его месте теперь вор, мошенник, хитростью выманивающий из одной-единственной женщины хоть какие-то проявления чувств. Жаждущий подобрать к ней ключик, нащупать ниточку, связующее звено, делающее людей единым целым… И этот поцелуй — не просто физика. Слова, вырванные почти шантажом ей тяжело дались. Но всё-таки она произнесла их. И это бесценно.

А потом — взрыв. Фейерверк какого-то детского восторга… Обоюдное помешательство. Не скучные взрослые люди, а два школьника, прекрасные в своей безбашенности. И ты всегда хотел бы видеть её такой: беззаботной, искренней и… счастливой? Да, наверное это так называется…

— Ксюша, ты у меня самая лучшая. Запомни это…

***И вновь жёлтый круг фонаря у её подъезда. Туча мотыльков-однодневок, бестолково вьющихся в свете лампы, стрекотание сверчков. Запах цветущей липы и её волос…

— Спасибо за вечер, Ксеня. Для меня он был очень важен.

Ореховые глаза светились теплом:

— Это тебе спасибо, Рома. Я не думала, что ты такой…

— Какой?

— В двух словах не опишешь… В общем, ты замечательный…

Роман скромно пожал плечами:

— Это была демо-версия увлечённого тобой идиота.

— То есть где-то существует лицензионная?

Мужчина подошёл ближе, внимательно посмотрел в глаза и многозначительно проговорил:

— Она тоже твоя. Просто постарайся немного больше мне доверять. И почаще говорить со мной. Не нравится — просто скажи. Нравится — тоже.

Ксения сверкнула золотистым взглядом и произнесла:

— Хорошо, договорились. Но я хочу взамен то же самое. Ты бы смог мне довериться?

— Да.

— Уверен?

— Абсолютно.

Уголок её губ поднялся в саркастической улыбке.

— То есть ты готов пройти небольшой тест прямо сейчас?

Роман недоверчиво повел бровью:

— Немного настораживает, но, хорошо. Готов.

— Прекрасно, — Ксения испытывающе смотрела прямо в глаза, тщательно изучая реакцию, — Тест на доверие следующий. Мы прямо сейчас оба достаем телефоны, снимаем блок, меняемся и в течении пяти минут смотрим в них всё, что хотим. Согласен?

На лице Романа промелькнуло сомнение. Опасно. Может найти контакт Тихонова или переписку с сотрудниками, которые за ней следят… Не сильно страшно, конечно, но придется объясняться, рассказывать про себя, про разговор с Алексеем… А вдруг решит, что он поливает её бывшего грязью, преследуя какие-то корыстные цели?

— Ты, вообще, в курсе, что это хардкор?

Ксения смотрела насмешливо. В глазах — сталь. Абсолютно уверена, что он спасует. Если не дать ей сейчас гаджет — на этом закончится всё сближение. Закроется на все замки. Не хотелось бы…

— В этом вся соль. Многие отношения на этом этапе просто заканчиваются. Ну так что, Рома?

— Мне особо нечего скрывать. Почти всё, что может быть не так истолковано, было до тебя. Но для меня отдать кому-то телефон — это как раздеться догола. Или вообще, вскрыть брюхо и показать нутро.

— Как хочешь. Я не настаиваю, — Ксения равнодушно пожала плечами и повернулась к подъезду.

Сейчас уйдет и будет думать, что он слабак или что-то недоговаривает. И те движения навстречу друг другу, которые произошли сегодня — псу под хвост. А она правда уходит… Роман схватил её за локоть, уже переступившую порог.

— Стой, я ещё не отказался. Вот. Бери.

В глазах Ксении мелькнуло одобрение. Она повернулась, вытащила из кармана свой смартфон и проговорила:- А ты молодец… Не многие бы согласились. Уважаю. Держи мой. Пять минут пошли.

Роман, как под гипнозом, уставился на руки Ксении. Сердце колотится о рёбра. Ну, давай уже, препарируй, снимай кожу… Но она загадочно улыбается, и отключает экран. Спокойна, как удав. Протягивает телефон обратно.

— Что, отключила случайно? Давай сниму блок. Там отпечаток.

Она невозмутима. На губах лёгкая улыбка.

— Не нужно, Рома. Я не буду выворачивать тебя наизнанку. Захочешь — сам расскажешь. Важен сам факт того, что ты согласился. Вопрос доверия.

Ухххх… Зараза. Вот это сотряс… Развела, как мальчишку… В руке светится её телефон. Без блока.

Она смотрит открыто. Обезоруживающе улыбается.

— Ты вовсе не обязан поступать так же. Условия одинаковы для обоих. У тебя есть ещё три с половиной минуты.

Железная женщина. Ни один мускул на лице не дрогнул.

— У меня есть вопросы, но рыться в телефоне не буду. Я не сторонник сдирания кожи наживую. Поэтому — забирай.

Удовлетворённая улыбка. Значит, ответ правильный. Довольная, сытая кошка. Играет. Наслаждается превосходством. Мстит за проявленную слабость, силой вырванные слова.

Если бы кто-то ещё посмел провернуть с Романом Литвиным такой номер, был бы послан в долгое эротическое путешествие. А за ней идёшь, как телок на привязи, теряя последние проблески разума, не говоря уж о контроле над ситуацией…

Золотистые пятна в глазах светятся в темноте. Уголок вишнёвых губ приподнят в полуулыбке. Смотрит испытывающе.

— Зайдешь?

Ого. Да неужели? Ну и чём подвох? Хорошо себя вёл — получи награду? Зовёт в гости, но опять отгородилась. Улетучилась беззаботность. Из-за ледяной стены щупает. Проверяет. Если сейчас принять приглашение, то будет всё. Но по её сценарию. Без привязанностей. Без обязательств. А ты не этого хотел.

Нет, Ксения Астахова, по твоему не будет. Никаких "без обязательств". Никаких "временно". Ты нужна мне вся — целиком, без остатка. Со всеми тайнами, тараканами, детьми и придурью. Поэтому — нет.

— Ксюша, я тебя безумно хочу. Но не так…