Вакагасира. Том 1 (СИ) - Борисов Олег Николаевич. Страница 28

– Я могу захват сбить, – Тошико пытается доказать, что тоже что-то понимает.

– Да, если тебя как болонку за шкирку захотят болтать. Только не нужно этим развлекаться. Захват – голову рывком вниз, чтобы клочья волос вылезали и коленом на встречу.

Вот так и развлекались еще полчаса. Даже чуть вспотел.

– Все, на сегодня хватит. Значит, головой крутишь, когда устанешь и шея затекла. Кувыркаешься до одурения, падения медленно отрабатываешь. Медленно, я сказал! В темпе – через пару недель начнем, пока надо аккуратно, для наработки мышечных рефлексов. Ну и теперь можно в душ… А я пойду по загривку получать. Мои костоломы многое и так уже знают. Надо теперь понять, что им дополнительно показывать.

С костоломами все проще. Масаюки и Нобору неплохо физически развиты, кулаками махать умеют. Гадостей разных знают маловато, чтобы неожиданно вломить и одного-двух противников выхлестнуть на первых секундах боя. Но база есть, поэтому будем на нее накладывать. С учетом габаритов, само собой. Водитель вообще может стены насквозь проходить, глыба – не человек. Масаюки – тоже сможет, уже на волевых. Он упрямый, как черт.

– Значит, брюки вы поменяли, молодцы, пиджаки сняли. Теперь вот смотрим на резинового человека.

Это у нас в углу стоит болван – верхняя половина корпуса, в магазине для единоборств купили. Хорошая штука на подставке. Выгребаю ее поближе и начинаю показывать:

– Будете меняться, с вашей силой с одного удара сшибете, а мне надо, чтобы вы удар ставили. Один придерживает, другой десять раз долбит. И наоборот… Первое. Тычки в глаза и горло. Пальчики держим так, чтобы не выбить. Никаких кулаков. Кулаками вы уже умеете. Поэтому – тык сюда, сюда и завершающий по печени. Медленно! Еще раз – бах, бах и завершающий. Всегда работаем серией. От одного удара человек может уклониться или смазанно прилетит, а серия его зацепит. Запомнили? Отлично.

Через полчаса добавил локоть. Когда с разворота, с добавлением корпуса – то надо только попасть. В ограниченном пространстве либо хук с апперкотом рулят, либо локти. С локтя хорошо потом на зацеп и коленями добавить. Посмотрел минуту, переставил громил к висящей в углу груше. Груша – правильная, на два с половиной метра. И плотная. Один придерживает, другой работает. Локоть раз-два, затем можно ногой сбоку или коленом. Связку под моим присмотром провальсировали, заставил нарабатывать. Я на автопилоте долблю – значит и им аналогично. Пусть пыхтят.

Краем глаза подмечаю, как наш двенадцатилетний гость перекладывает гантели с места на место. Его сопровождающий сидит у входа в зал на циновке, изображает Будду. Хотя наверняка потом вакагасире Ватанабэ все расскажет. Но от своих в клане у меня секретов нет. Да и не демонстрирую я никаких супер-тайн. Бытовуха сплошная. А вот мальчишке явно очень хочется поучаствовать. Блины для штанги и все остальное давно уже разложил, теперь изображает трудовой порыв, чтобы не отослали.

– Шиджо-кун, подойти, пожалуйста. – Рванул моментально. Глаза горят, застыл напряженно, ждет – что ему скажут? Я оцениваю еще раз общую комплекцию и спрашиваю: – Сильно в школе достают?

– Ну, иногда.

– Меня тоже дергали, особенно сразу после переезда в Йокогаму. Иногда били, чаще просто цеплялись.

Удивился. А чему удивляться? Типа – как так, великого героя всего Ниппон за школьным углом плющили? Так это местные развлечения, классическая дедовщина в полный рост. Ладно, мелочи жизни. Главное, с потенциальным учеником разобраться.

– Я хочу, чтобы ты понял, Шиджо-кун. Мы не гокудо – уголовники, обижающие людей на улицах. Мы – новые самураи, мы – нинкё. А чем они отличаются от шпаны и бандитов? Тем, что не обижают слабых и помогут человеку в беде. Поэтому если хочешь в клубе у меня заниматься, то должен запомнить раз и навсегда. Я учу не хулиганов. Я помогаю воинам отточить мастерство и открыть новые грани таланта. Если станешь моим учеником, то это наложит на тебя определенные требования. Ты понял?

– Хай, сэнсей. Я буду стараться.

– Тогда сейчас покажу тебе, что нужно для общего развития. Сначала тренируем тело, через это закаливаем дух. А я вечером перезвоню Ватанабэ-сан, уточню, что он одобрит, а что пока еще тебе рано.

Ничего, физкультуру я точно парню дам. Заодно еще и заставлю кушать хорошо, у нас на кухне полно морепродуктов и разных овощей-фруктов. Пусть растет. Научится и кулаком в лоб стучать, чтобы не обижали. И просто руками что-то собирать полезное. Ту же сантехнику подремонтировать или мотоцикл до ума довести. Все лучше, чем с другими малолетками у остановок прохожих задирать.

– Можно спросить, Тэкеши-сэнсей?

– Конечно.

– Разве пальцем в шею можно кого-то свалить? Я бы лучше вот так ударил, – и один широкий замах, другой. Это даже не зачатки каратэ, это именно школьная драка в подворотне. Зато от души.

– Нобору-сан, можно тебя на секунду?.. Посмотри на него, Шиджо-кун. Как думаешь, если я ему попаду в живот, то что будет? Не знаешь? А я тебе отвечу – ничего не будет. Его можно кувалдой долбить, все без толку. И голова у Нобору-сан почти железная. Я быстрее кулак отобью, чем заставлю его хотя бы на шаг отступить. Но человеческое тело – оно не везде укреплено сильными мышцами. Есть места, куда достаточно просто нажать и любому великану не понравится. Горло, глаза, голень. В пах попасть – мало не покажется. И для этого вовсе не нужно кулаком кирпичи дробить. Смотри…

Подхожу к стене, где привинчена деревянная макивара с намотанной сверху жесткой веревкой. Ладонь “копьем”, пальцы чуть подобраны. Легонько тыкаю:

– Вот так. И я себе ничего не сломаю, и будет очень неприятно. Надавить – твой противник на шаг отступит. Ударить – можно убить. Поэтому тренировать это надо с наставником и понимать, как твое тело превращается в оружие. И когда, где и в каких ситуациях оружие можно использовать в полную силу.

Мальчишка осторожно пытается повторить. Но в глазах все еще сомнение.

– Не веришь? – с улыбкой сдвигаюсь вправо, там любители разбивать костяшки приделали куски цельного дерева – эдакие квадратные бруски толщиной сантиметров по двадцать. Заставив кончики пальцев потеплеть, резко врубаю – “ха-а!”. Выдергиваю руку, в деревяшке промята дыра сантиметров пять в глубиной. Будь это живой человек, я бы запросто противнику проломил гортань и разрушил позвоночник. Секунда – и нить чужой жизни оборвана. – Надо верить в себя, Шиджо-кун. И не обращать внимание на тех, кто злословит за спиной. Если враги шипят в твою сторону, это хорошо. А вот если начнут хвалить, то надо задуматься, где ты ошибаешься.

Когда закончили развлекаться на татами, пошел с телохранителем на задний двор. У нас там высоким забором и деревьями все прикрыто от соседей, плюс ангар с “козырьком” от дороги и с боков прячет. Выбери место свободное от мотоциклов – и делай что хочешь.

В руках деревянные мечи, Масаюки начинает объяснять азы. Стойки, хваты, движения. Для чего нужен каждый жест, как это сказывается на защите или атаке. Слушаю, медленно повторяю. Через двадцать минут возникает ощущение, что я тупой обрубок, не способный даже деревяшкой правильно махать. Одновременно с этим появляется дурацкая идея:

– Масаюки-сан, а можешь еще раз свою разминку выполнить, которую по утрам с мечом делаешь? Медленно. Я постараюсь под тебя подстроиться.

– Хай, господин.

Встаем вместе, стараюсь отрешиться от птичьего щебета и налетающего теплого ветерка. Я – ничто. Меня нет. Я пустая тень человека, который стоит сбоку от меня. Я – его отражение. Я дышу в такт с ним. Я скольжу над землей, как он. Я растворился в безмерном “ничто”…

Через полчаса ушел мыться. Взмок, словно вагон щебня разгрузил. Нобору подошел к телохранителю и тихо произнес:

– Под конец господин стал твоим отражением. Я такого раньше никогда не видел. Он не повторял за тобой, нет. Он двигался абсолютно синхронно.