Возрождение Феникса. Том 5 (СИ) - Володин Григорий. Страница 12
- Поня-я-ятно, - протягивает Берегиня Рюрикович. – Тогда я сама…
- Что сама? – не понимает император
«Награжу спасителя своего папулечки, конечно» - улыбается царевна.
- Сама буду уберегать тебя, па, - произносит Берегиня вслух.
- Опять через молитву? – снисходительно улыбается Владимир.
- Конечно, папенька.
***
- Ваше Величество, присаживайтесь, – указывает Аркадий Волконский на два кресла у пылающего камина. Очаг оформлением очень похож на домашний, даже белые мраморные колонны по бокам будто те же самые.
- Спасибо, Аркадий, - государь выбирает место справа. Когда он садится, кожаная обивка тихо скрипит под ним. – Речь у нас пойдет о твоем вассале.
Волконский пытается не менять выражения лица, но в глазах блестит понимание причины.
- Беркутов?
- Он, - кивает Владимир. - Третье отделение доложило, что Бесонова очень сильно заинтересована им. Шерстит его дела, изучает подноготную, подослала шпионов в его лицей.
- В «Красном замке» шпионы? – чуть ли не подпрыгивает на месте Аркадий.
- В филиале «Гром» точно. И среди преподавателей, и среди учеников. Причина тебе понятна?
- Гений Арсения, - догадывается князь.
- Вот тут и загвоздка, - сомневается Владимир. – Не путаем ли мы причину и следствие? Откуда взялась эта «гениальность» у семнадцатилетнего пацана?
Волконский мнется, но все же решает высказаться:
- После битвы с Абсолютом Миронова у меня состоялся разговор с Арсением. Он объяснил свои успехи тем, что является жива-мутантом. Сбой работы военного артефакта вызвал мутацию астрального тела и воздействовал на интеллект.
- Бесонова устраивает тотальную слежку за жива-мутантом? – иронично приподнимает бровь Владимир. – Да даже не таким могучим как, допустим, Слепой кот или Дана Бестия. А всего лишь за отличником-вундеркиндом? Нет, Беркутов может и титан мысли, но как-то странно это всё.
- Но он, правда, талантливый юноша, - скромно бросает Волконский. Больше нахваливать Беркутова князь не хочет – а то еще заберут. Хотя уж если София такой контроль устроила, то поздно метаться. С другой стороны, против Бесоновой он еще может побарахтаться. А императору точно ничего не скажешь.
- Не знаю – не знаю, - повторяет Владимир. – Боюсь, это чересчур подозрительно. Может, Беркутов связан как-то с вымесами Хаоса.
- Побойтесь Сварога! - вырывается у Волконского. Князь поздно прикусывает язык. – Простите…Ваше…
- Аркадий, это не шутки, - на полном серьезе заявляет император. – Я не могу так рисковать. Как понимаешь, он поспособствовал моему спасению, а значит, есть повод приблизить парня к себе.
- Неужели вы хотите забрать моего вассала? – падает духом Волконский.
- Это необходимая мера, - припечатывают бедного князя. – Я уже объяснил причину. Официальную и фактическую. Так как я тебе доверяю, Аркадий, то не стал скрывать.
- Благодарю за доверие, - роняет убитым голосом князь, уже подсчитывая в уме годовую потерю прибыли. Приток денег от Сени был неимоверно огромным.
- Преференции ты получишь, - подслащивает пилюлю Владимир. – Так, например, господский налог Беркутова будет идти в твою казну еще пять лет. Но это только между нами. Официально Беркутовы станут Служилым родом. А затем дадим и льготы на имущественный.
- Благодарю, Ваше Величество, - повторяет Волконский
Когда император уходит, князь чуть ли не хватается за голову. Он не знает, можно верить ли словам Владимира. Император – тот еще хитрый пес. Трехсотый уровень в «Кексиках» - не тапки обнашивать. У самого Аркадия только двадцатый…. А куда деваться? Увлечение государя – святое. Играл бы он в хоккей, Волконский встал бы на коньки. А так приходиться месить цифровую муку, да посыпать сахарной пудрой.
Непонятно, правдивы ли подозрения Владимира насчет Арсения. Может, это всего лишь повод захапать Беркутова с его турелями, ментальными глушилками и прочим. Уже и неважно – Беркутова заберут.
Встав и пройдясь по каминному залу, Аркадий решает проверить дочь. Все его надежды сейчас связаны лишь с Анфисой.
Князь находит дочь в картинной комнате. Княжна в заляпанном халатике вертится вокруг мольберта. Каштановые волосы стянуты в буйный хвост, в одной руке кисточка, в другой палитра с красками. «Позирует» же художнице ваза с фруктами.
- Совершенствуешь навыки, милая?
- Да, пытаюсь достичь уровня Сени, чтобы снова сразиться с ним, - мечтательно произносит Анфиса.
«Опять о Беркутове, - негодует в мыслях князь. – Хотя, чего это я? Вот же и повод подвернулся».
- А как у вас с Сеней дела, крошка?
- Дела? – замерев, Анфиса сдувает с лица волнистую прядь – руки-то заняты. – Отлично. Вот в выходные идем в «Зарницу».
Княжна осторожно рисует гроздь винограда. Набрасывает стебель, а затем начинает обрисовывать круги, которые являются виноградинками. Глядя на искусную работу дочки, Аркадий вдруг спрашивает:
- А скажи, хочешь замуж за Сеню?
Княжну словно парализует, рука смещается, и кисточка разрушает овал виноградинки.
- Пап!
- Извини. Закрасить же можно?
- Можно, - Анфиса присматривается к фиолетовому пятнышку. – Только больше не шути так.
- А вообще, я серьезно. В целом как тебе он? Люб – не люб? – увидев недоверчиво насупившееся личико княжны, Волконский поясняет. – Крошка, Беркутова хотят забрать. Вот я ищу варианты.
- Как забрать? – пугается Анфиса.
- Дочка!
- Люб, папенька, - тут же тараторит напуганная княжна. – Замуж согласна за Сенечку.
- А он что, возьмет же тебя? – сурово спрашивает Волконский. – Возьмет?
- Думаю, возьмет…
- Думаешь?! – хлопает князь глазами.
- Мы говорили, я признавалась, но он сказал, что пока ему не до свиданий, много дел, поэтому точно не знаю, - теряется Анфиса. – Но, вообще, мы с девочками предполагаем, что Сеня хочет выиграть Лигу по Грону, чтобы поменять Дом. Поэтому боюсь, что не люба.
Новость сначала шокирует Волконского. А затем приводит в ярость.
- Много дел? Боишься, что не люба? – он сжимает пальцы в кулак. – Вот стервец! Это кто кому еще должен признаваться! Княжна нетитулованному?! – вдох-выдох, и Аркадий берет себя в руки. – Ладно, ситуация нестандартная. Беркутов у нас сокол с пестрым оперением, так и быть. А про Лигу хорошо, что сообщила. Это значит, что если Сеня выиграет ее, то сможет вернуться к нам в Дом. А мы должны сделать так, чтобы он захотел это. Справишься, дочка?
- Постараюсь, батюшка, - тихо попискивает Анфиса. Она еще не совсем отошла от вспышки родителя. – Буду нежной и ласковой, буду угождать Сене.
- Эй-эй, только не перестарайся, доча. Все-таки это ты княжна, а не Беркутов.
- Кончено, батюшка, - покорно склоняет голову Анфиса.
«Ну вот, дожил, старый барсук, - вздыхает князь. – Дочку подкладываю под обнаглевшего пацана. А куда деваться? С госконтрактами от оборонки Беркутов озолотит любого сюзерена. Да и сам стервец хорош: Абсолюта загасил! А мнимые страхи императора – всего лишь способ манипуляции, чтобы я не ерепенился. А мы не поддадимся».
***
Сегодня спозаранку мне позвонил Витя Долгоногий.
- Чем обязан, Виктор Дмитриевич?
- В «Зарницу» придешь сегодня? – и не дожидаясь ответ, потребовал. – Беркутов, твое присутствие обязательно.
Конечно, отказывать юному графу безрассудно и даже просто неэтично. Но вот это «обязательно» меня порядком раздражило.
- А есть существенный повод?
- Есть. Одна важная особа хочет видеть Арсения Беркутова.
- А…
- Она велела не называть ее имя, но всеми способами обеспечить твое присутствие.
Мм, ну раз велела самому графу, вариантов всего несколько. А если сгруппировать их по родовым фамилиям – всего один. Царский герб заплясал перед глазами.
- Большая честь быть приглашенными вами лично, граф.
- То-то же, - успокоился Виктор. – Ну и с тобой лично мы тоже покумекаем. Хочу предложить тебе кое-что.
- О, граф, а можно устроить сегодня представление на улице? Постановочные бои. Вам понравится. Только нужно освободить улицу от машин и прохожих.