Охота на волков (СИ) - Кас Маркус. Страница 11

Возможно из-за того, что уже довольно поздно, в здании пусто. Мы идем в полной тишине, нарушаемой только шарканьем распорядителя, слегка прихрамывающего на одну ногу. Поднимаемся на второй этаж по широкой лестнице и проходим половину просторного коридора. В приглушенном свете видны двери с крупными позолоченными номерами.

Мирон останавливается у двери с номером 213, гремит массивным ключом в замке и дергает на себя, неожиданно бодро провозглашая:

— Добро пожаловать в императорскую академию!

По бегающим глазам непонятно, забыл он приветствие сразу при встрече или издевается вообще. Я благодарю, забираю ключ из его протянутой руки и, нащупав выключатель, щелкаю им.

Королевскими хоромами это не назовешь, хотя комната просторная. Мебель не современная, а старинная, под стать стилю здания. Но ухоженная, без потертостей, царапин и сверкающая свежей полировкой.

Присаживаюсь на полуторную кровать с высокой спинкой, прыгаю на ней — никакого скрипа и стона пружин. На столе тощая брошюра — правила академии. В шкафу пустота, форму и прочие принадлежности я получу утром в прачечной.

Рассовываю по полкам свои вещи, пролистываю единственное чтиво, умываюсь прямо тут и решаю воспользоваться тишиной и покоем, чтобы хорошенько выспаться перед ранним подъемом.

Кажется, я только закрываю глаза и проваливаюсь в сон, как подскакиваю от истошного вопля, будящего меня быстрее сирены боевой тревоги. Так надрывно орут, только когда их убивают.

Глава 6

Отчаянный крик резко обрывается, а я хватаю кинжал и вылетаю в коридор, вышибая дверь. Вопили со стороны душевых и я несусь туда, обжигая босые ноги о холодный пол. Поскальзываюсь, чуть не падаю и в душевую въезжаю.

Просторное помещение, облицованное кафелем с потолка до пола ярко освещено рядами длинных ламп. Только одна из них мерцает, прямо над лежащим на полу телом.

Парень, одетый в одни пижамные штаны, валяется, раскинув руки. В одной зажата зубная щетка, в другой паста, рядом белеет полотенце. Следов ран нет и я кидаюсь к нему.

И только сейчас замечаю с другой стороны от двери другого парня, флегматично чистящего зубы у раковины. Он бросает на меня быстрый равнодушный взгляд и усмехается, выпуская пузыри.

— Нофичок фтоль? — шепелявит он и сплевывает пасту в раковину. — Первый раз тут?

Киваю, присев рядом с бездыханным телом. Вроде дышит, и довольно ровно.

— Он сейчас очнется, — спокойно объясняет другой. — Доброе утро!

В дверях появляется еще один полуголый парень, с перекинутым через плечо большим полотенцем. Он тоже никак не реагирует на ситуацию, только морщится и достает из ушей беруши.

— Доброе утро, говорю, — повторяет первый и невозмутимо продолжает умываться.

— Доброе, — зевает в ответ вошедший и уходит к душевым отсекам.

— Эээ, — встаю, переводя взгляд с одного на другого. — А с ним то что?

— Плохо готовился к занятиям по атрефакторике, — он пожимает плечами. — Словил побочный эффект. Когда засыпает, напрочь забывает, как он выглядит. Подходит утром к зеркалу и… — парень разводит руки. — Орет и отрубается от переизбытка эмоций. Советую пользоваться берушами.

Я какое-то время просто тупо моргаю. Нет, реакцию обморочного я понимаю — сам первое время пугался своего отражения. Когда на тебя из зеркала смотрит совершенно незнакомое лицо, это страшно.

— И что, целители не могут помочь? — я вижу, что тело начинает вяло шевелиться.

— С этим — пока никак. Не все они способны излечить. Да и методы у них порой такие, что лучше так походить, — мой собеседник усмехается, и выходит, хлопнув по плечу. — Добро пожаловать во второй корпус!

Тьфу ты! Тут не просто серпентарий, а еще и сумасшедший дом. Тем временем парень, лежащий на полу, приходит в себя. Открывает глаза, приподнимается и трет затылок. Хтонь, ему нужно в шлеме спать.

Он прищуривается на меня и улыбается:

— Новенький?

Ну да, по моей ошарашенной роже сразу все понятно. Наконец-то расслабляюсь и напряжение отпускает. Киваю, перекладываю кинжал в другую руку и подаю правую ему, помогая подняться.

— Спасибо, — он резво подскакивает, трясет головой и осторожно заглядывает в зеркало. — Ууух, ну и морда.

По мне так морда как морда. Выгоревшие на солнце волосы, россыпь блеклых веснушек, пропорциональные черты. Не красавец, но и не урод.

— Витя, — он представляется, продолжая мотать головой на отражение.

— Игорь… — рассеянно отвечаю тоже кратко.

Вроде как в уборных представляться полным титулом считается не очень прилично. Витя переводит на меня взгляд и рассматривает более внимательно. Задерживается на белой башке, шраме во весь живот и останавливается на оружие.

— А, Белаторский, — хмыкает он. — Ты же первогодка, как ты тут оказался то?

— Ну, где разместили, — теперь я пожимаю плечами, пытаясь разобраться в его интонации.

— Понятно, — Витя сразу же теряет ко мне интерес, приступая к утренним процедурам.

Постояв еще пару секунд, тихо смываюсь обратно в комнату. Вот у кого бы разузнать о прочих сюрпризах? Надо прижать Мирона, ведь именно этот суетливый мужичок и намекал, что тут оставаться то еще приключение.

В итоге по коридору я иду, дергаясь на каждый шорох. Но больше никто не орет, ничто не выскакивает на меня из неожиданных мест. Корпус просыпается, хлопают двери, парни и девушки, зевая и потягиваясь, направляются к душевым и туалетам.

Мне только приветственно кивают, а женская половина удостаивает смущенными смешками. Ну да, выскочил в одних трусах и теперь приходится делать вид, что так и задумано.

Добравшись до комнаты, понимаю, что замок я выломал, торопясь прийти на помощь. И из полотна дверь немного выбил, так что закрываю ее с громким жалобным скрипом. Нда, неудобно получилось, не успел приехать и уже порча казенного имущества.

Что же, будет лишний повод пообщаться с распорядителем. Только боюсь теперь он не станет делиться со мной полезной информацией.

Так, с соседями разберемся потом. Сейчас — банные процедуры и бегом в прачечную. Затем в административное здание, отчитаться о прибытии и где-то там расписаться. Расписание, учебники и прочее я буду получать с остальными первогодками, послезавтра.

И, конечно, успеть на завтрак в столовую, находящуюся в отдельном здании, стоящем между жилыми корпусами и учебными. На главном острове академии расположено все, кроме полигонов для практики. Вот они то и раскиданы по соседним, во избежании риска разнести тут все.

На стрельбище и боевом я уже побывал, но тут их десяток. Вроде в брошюре был план, не забыть его изучить.

Утренняя беготня выбивает из меня все мысли о странных соседях. И я еле успеваю на окончание завтрака. К моему приходу в огромном зале, рассчитанном человек на двести, остаются только трое, сидящие в дальнем углу. На меня они внимания не обращают.

Традиционно душевно благодарю и отвешиваю комплименты молодой женщине, стоящей на раздаче. О стратегической важности такого объекта, как кухня, забывать нельзя. Тем более с моим аппетитом.

Ассортимент в столовой для аристократов сильно отличается от армейского. Я даже теряюсь в наименованиях и просто прошу выбрать милейшую женщину на свой вкус. Попутно узнаю, что расписание основных приемов пищи строгое, но в другое время можно получить легкий перекус. В общем, голодать не придется.

За поглощением сложносоставной многоярусной яичницы меня и застает жрец. Нармер берет себе кофе и присаживается напротив, махнув рукой — мол, ешь.

— Обустроились, молодой человек? — любезно интересуется он, когда я торопливо заканчиваю пережевывать.

— Да уж, — отвечаю, загремев уроненной вилкой. — Уже успел познакомиться, если это можно так назвать…

— С кем? — удивляется он. — Вы в каком корпусе?

— Во втором, там уже полно народу.

— Странно, — хмурится он. — Насколько я успел изучить местные порядки, учащихся разных годов не перемешивают.