Предатель (СИ) - Блум Мия. Страница 15
- То есть, между вами не было любовной связи? Вы не спали? – снова задаю волнующий меня вопрос.
- Что ты заладил как попугай? НЕТ! Повторяю в последний раз, с Ксенией Игоревной у нас только рабочие отношения, ни о какой связи не может быть и речи. Странно, что ты вообще задумался об этом. Ксюша весьма скромна и никогда не была замечена во фривольном поведении ни на корпоративах, ни в поездках, ни в повседневном общении с коллегами. Я не знаю, откуда у тебя сведения о мифической любовной интрижке, но своему информатору ты спокойно можешь открутить уши, тебя развели как малолетку, Иван. По-хорошему – падай в ноги и умоляй жену простить. Но, как я понял, ты уже натворил делов, - смотрит на меня с осуждением.
Что он имеет в виду? Самойлов знает, что я изменил супруге?
Почему-то становится неловко и неудобно перед ним. Егор кажется разумным и очень опытным человеком, в какой-то степени я чувствую сейчас себя глупо. Ксения была права, этим походом - выставил себя клоуном.
С другой стороны, теперь я знаю, что хотя бы в части командировок супруга не обманула. Становится ли мне от этого легче? Пожалуй, однако внутри зарождается червячок сомнения по поводу Сони. А что, если она все это подстроила? Обвела меня вокруг пальца, чтобы увести у сестры?
Тут же себя одергиваю, так как мысль абсурдна. София не занималась бы подобной ерундой. Да и зачем Татьяне Петровне врать? Если бы Ксюша реально ухаживала за мачехой, Игорь бы не стал покрывать ложь Тани, очерняя дочь.
- Мне нужно работать, герой-любовник, если ты все узнал, попрошу покинуть кабинет. Семейные разборки и грязное белье не для офисных будней. Своим приходом ты в очередной раз унизил супругу. Для меня, конечно, этот фарс ничего не значит, так как я отношусь к Ксении очень уважительно, но для других ее коллег – повод посудачить и обмусолить личную жизнь, которую она обычно скрывала. Благодаря твоим выкидонам сейчас все сотрудники поднимут "скелеты" Ксении Игоревны и понесут по кабинетам, приукрашивая и накидывая того, чего нет, - отчитывает меня словно мальчика.
- Мне все равно, - ощетиниваюсь. – Я думаю о себе и своих интересах.
- Какой молодец, настоящий мужчина! Что тут скажешь? Иди уже отсюда, обиженный мальчик, утомил, - бросает с издевкой.
- Что ты себе позволяешь? Проблем не было в жизни? – дерзко ему отвечаю.
Егор подходит к моему стулу вплотную, нагибается, смотрит в глаза суровым взглядом и чеканит:
- Я. Сказал. Пошел. Отсюда. Вон.
От слов пробегает озноб. Похоже, с виду приветливый Самойлов не такой уж и простой перец. Связываться не хочется, и я молча встаю и выхожу из кабинета.
Замечаю на ресепшене миловидную блондинку, которой с порога заявил, что Егор любовник моей жены и ее увлеченное щебетание с кучей девушек вокруг, Самойлов прав, доставка новостей началась.
- До свидания, - произношу нарочито громко.
Инна притихает и все оборачиваются. Свора сплетниц сканирует меня глазами с ног до головы и вздыхает. Под их изучающие взгляды я покидаю офис и выхожу на улицу.
По пути в автомобиль пытаюсь сообразить, что мне делать дальше. Ситуация не прояснилась, а лишь запуталась еще больше. Сейчас бы очень пригодились доказательства и фото от Сони, хочу еще раз хорошенько все перечитать и рассмотреть. Понять, с кем же Ксюша переписывалась, если не со своим боссом.
Неприятное чувство растекается по венам. Зовется оно вина.
В глубине души я начинаю сожалеть, что гонимый эмоциями, не разобравшись ни в чем, не поговорив с женой и ее боссом, сразу принялся мстить Ксюше.
Стоило ли мне вот так оперативно прыгать в постель к Софии?
Теперь даже не знаю.
Нет, я осознаю, что дело сделано и уже ничего не исправить, но от этого не легче.
Вопрос "А ВДРУГ?" не покидает мою голову.
А вдруг Ксюша мне не изменяла? Не предавала? Не врала ни в чем?
Похоть и желание, которые поработили мое сознание были не лучшими советчиками. Ведь я люблю свою жену, очень люблю, и больше всего на свете хотел быть с ней. Да, пусть я не великий бизнесмен, как красавчик Самойлов, и не ворочаю миллионами, но я пытался сделать все, чтобы Ксении хорошо со мной жилось: дарил цветы, занимался бытом, ублажал в постели, хотел иметь детей совместных.
Чем я заслужил ее походы налево и этот удар под дых?
Начинаю вспоминать свои обиды, и новая порция агрессии наполняет каждую клетку моего организма.
Все ее слезы - по деньгам, не обо мне. Ей не жаль было потерять супруга, который годами был рядом, ревет она по пяти вонючим миллионам и дерьмовым побрякушкам из шкатулки. Воет из-за боязни лишиться квартиры и комфорта, а не меня. И это самое противное.
Сажусь в автомобиль и решаю поехать к Соне, пусть при мне поднимает свои архивы, ищет переписки, фото и прочую лабуду. Я хочу видеть и точно знать, что измена была, снять с себя эту тяжесть вины, которую пытается повесить на шею мое сознание. Заодно поговорю и с мачехой Ксюши, разузнаю еще раз детали того, как Татьяна прикрывала мою супругу, плюс, побеседую с Игорем. Хочу, чтобы он узнал, какую неверную и бестолковую дрянь вырастил.
Пусть знает!
Глава 16. Ксения. Больница
Открываю глаза и вижу белый потолок. В скорой боль стала настолько невыносимой, что врачи сделали мне укол, от которого я отключилась. Не знаю, что это было, но теперь я чувствую себя ужасно. Ощущаю себя так, словно вышла из-под наркоза.
Буквально через пару минут до меня доходит смысл происходящего, и я начинаю судорожно вспоминать, как тут оказалась.
- Мой ребенок, что с моим ребенком? – повторяю, как ненормальная. – Сестра! – кричу в пустоту и понимаю, что это глупо.
Встаю с кровати и чувствую дикую слабость, голова ужасно кружится и я не ощущаю сил сделать и пары шагов. Замечаю, что в палате еще три кровати, но они пусты и попросить позвать медсестру некого, опираюсь на стену и через силу иду к двери.
Открываю и выхожу в коридор. Неподалеку замечают пост. Одна из девушек оборачивается и ойкает, увидев меня:
- Ксения Игоревна, что же вы делаете! Быстро возвращайтесь в постель, - торопится ко мне.
- Мой ребенок, я беременна, что с моим ребенком? - задаю вопрос, игнорируя ее слова.
- Пойдемте, я помогу вам прилечь, - не отвечая, берет меня за руку и ведет обратно к постели.
- Я хочу знать, что с малышом. Все в порядке? – снова задаю вопрос, и меня пронзает болью внизу живота. Опять тянет, как дома, когда я начала скандалить с Ваней.
- Сейчас подойдет врач и все расскажет, успокойтесь, вам нельзя нервничать, - мягко отвечает девушка.
Ее слова немного успокаивают, если нельзя волноваться, значит я все еще в положении. Страх потерять ребенка настолько огромный, что меня буквально трясет, не могу совладать со своим телом и эмоциями.
В данный момент мне чихать на всех, на Ивана с его подлыми изменами, на сестру, которая меня оболгала, на мачеху, которая ответила на мою доброту предательством и враньем. Хочу лишь одного, знать, что с ребенком все в порядке.
Мне плевать, что с его отцом я никогда не буду, он не виноват, что в моей жизни произошла такая история и такая больная любовь. Скорее всего, для Вани я была дурочкой, которую он обвел вокруг пальца, но для меня он являлся любимым человеком, и этот комочек, который я ношу под сердцем – настоящей плод любви. Пусть даже только моей.
- Вот так, ложитесь, - накрывает меня одеялом медсестра. Девушка очень доброжелательна и я пытаюсь выдохнуть и расслабиться. – Открыть окно? Мы позвонили вашему отцу и он скоро приедет.
- Что? – подпрыгиваю, как ошпаренная. – Папе? Для чего?
Честно говоря, я не привыкла делиться с ним проблемами. Так уж вышло, что отношения у нас хорошие, но не слишком душевные. Наверное, отчуждение произошло, когда не стало матери и появилась Татьяна. С каждым годом дистанция между нами только увеличивалась. Не скажу, что он обижал меня, всегда искал пути, чтобы поговорить или стать ко мне ближе, но в определенный момент жизни я просто замкнулась в себе.