Рокко (ЛП) - Кастиль Сара. Страница 26

Если она ожидала, что он ответит так же, то ошиблась. Вместо этого он долго изучал её, а затем опустил руку.

— Я отвезу тебя в больницу.

Это было больше, чем она надеялась, и всё же ей не хотелось отпускать новые эмоции и уверенность, которые они ей давали.

— Больше никакого насилия.

— Не настаивай на этом. — Уголки его губ дрогнули.

На этот раз, когда он протянул руку, она переплела свои пальцы с его, и жар другого рода пронзил её тело.

— Ты больше не будешь вытягивать из меня такое дерьмо. — Он дёрнул её вперёд, к сломанной двери. — Ты будешь оставаться там, где я тебе говорю. Ты не будешь уходить, чтобы я не знал, где ты.

Он говорил и говорил, пока они выходили из дома. Вероятно, это было самое большее, что он сказал сразу с тех пор, как она увидела его снова, может быть, вообще когда-либо. Рокко никогда не был разговорчивым человеком, и иногда беседовать с ним было всё равно что выжимать кровь из камня. Но ей не нужна была степень по психологии, чтобы читать между строк. Он беспокоился о ней.

Ему было не всё равно.

Его рука крепче сжала её ладонь. Такой тёплый. Такой сильный.

Они прошли мимо парня, прислонившегося к автомобилю, припаркованному на обочине дороги, он прижимал к носу скомканную толстовку. Она открыла рот, чтобы спросить, всё ли с ним в порядке, но Рокко потянул её за собой.

Он остановился перед своим байком и отстегнул шлем со спинки сиденья. Их руки соприкоснулись, когда он протянул его ей, и он прерывисто вздохнул.

— Я в порядке, — тихо сказала она, садясь на его мотоцикл.

Его рука обхватила вокруг её шеи, и он дёрнул её к себе, его рот обрушился на её, его язык скользнул по её дрожащим губам. Жар, желание, страх и гнев — всё слилось в огне его поцелуя. Его губы были твёрдыми и настойчивыми, язык нежным. Отвечая на его потребность, она сдалась, давая ему понять своим телом, что с ней всё в порядке. Его стон пронзил её, когда его язык проник в её рот, овладевая ею. Его рука сжала её волосы в кулак, удерживая неподвижно.

Когда он, наконец, оторвался, они оба тяжело дышали.

— Тебя не было, — сказал он.

Затем он забрался на байк, положив её руки себе на талию, и двигатель с рёвом ожил.

* * *

Больница Святого Иоанна представляла собой лабиринт из белых коридоров, мчащихся каталок, приторного запаха антисептика и людей в медицинских халатах, спешащих во всех направлениях.

— Папа в отделении интенсивной терапии, но никаких вестей о Томе. — Она вытащила свой телефон после того как заполнила документы на стойке регистрации и проверила его в сотый раз, надеясь увидеть сообщение от брата. — Прошлой ночью я обзвонила все полицейские участки, больницы, морги… Я писала и звонила. Я не знаю, где он может быть. Если только…

— Если только он не залёг на дно, — быстро сказал Рокко. Он не сообщил ей, где был всю ночь и что делал, только то, что он также нашёл её отца в Сент-Джонсе. — Подумаем о нём позже, сходи к своему отцу. Ты нужна ему прямо сейчас.

Они нашли отделение интенсивной терапии, но у входа их остановила внушительного вида медсестра.

— Вы член семьи?

— Я, — сказала Грейс. — И он со мной.

— Вашему другу придётся подождать снаружи. — Медсестра указала на стул в коридоре. — Только для семьи.

Рокко неодобрительно приподнял бровь, и Грейс быстро похлопала его по руке.

— Со мной всё будет в порядке. Я почти уверена, что отделение интенсивной терапии не опасное место.

— Я буду прямо здесь, — раздражённо хмыкнул он и скрестил руки на груди.

Поговорив с врачом об операции по извлечению пули из груди отца, Грейс села рядом с кроватью Мантини и взяла его за руку, стараясь не прикасаться к трубкам или проводам. Не в первый раз она пожалела, что не могла проводить с ним больше времени за последние восемь лет, но он был частью чего-то, с чем она не могла смириться. Начиная со смерти её матери и заканчивая жестокой ночью на берегу Ньютон-Крик, когда она потеряла Рокко, мафия уничтожила всё, что она любила.

Грейс поправила постельное белье и убрала волосы со лба отца, её палец провёл по морщинам на его лбу, которых не было, когда он был с её мамой. В отличие от многих гангстеров, которые женились по политическим соображениям или хотели иметь принцесс мафии в качестве трофейных жён, он глубоко любил её мать и никогда не был прежним после её смерти.

Посидев с ним полчаса, она ушла, чтобы найти медсестру и обсудить с ней уход за отцом. Когда она вернулась в палату, Рокко стоял у кровати Мантини, засунув руки в карманы и смотрел на него с задумчивым выражением лица. Сначала она была ошеломлена его присутствием, но потом вспомнила, что её отец нанял Рокко в качестве водителя и продолжал звонить ему в течение следующих нескольких лет, когда Грейс или Тома нужно было подвезти.

— Как ты прошёл мимо злобной медсестры? — прошептала она.

— Связал её и положил в шкаф.

— Не забудь выпустить её, прежде чем мы уйдём. — Она взглянула на него, слегка смущённая, и даже не заметила, как дёрнулись его губы.

По-прежнему никакого ответа. Когда быстрый визуальный осмотр комнаты не выявил шкафа, она расслабилась.

— Как ты думаешь, ему нужна охрана? Люди, которые охотятся за ним, могут вернуться, чтобы закончить работу.

— Я позвонил Нико и попросил его послать двоих парней, чтобы они дежурили в коридоре, и ещё двоих поставить снаружи.

— Спасибо. — Её напряжение немного ослабло.

— Пожалуйста.

— Нико знает, почему хотят убить папу? Не похоже, что кто-то в Вегасе может занять место младшего босса Нью-Йорка.

Он пристально посмотрел на неё, и ей потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, что дела мафии никогда не обсуждаются с женщинами. Но это был её отец, и она не сможет помочь ему, если не будет знать, что происходит. Она почувствовала, как внутри неё снова ярко вспыхнуло пламя гнева, и приветствовала его словами:

— Я имею право знать, в опасности ли он сейчас. Он мой отец.

Его челюсть почти незаметно дёрнулась.

— У меня нет для тебя ответа.

— Кому выгодно, если он умрёт? — Она размышляла вслух, пока они шли по коридору. — Скорее всего, один из нью-йоркских капо. Некоторые из них очень могущественны. Может быть, один из них послал кого-то сюда. Или нанял кого-нибудь. Она остановилась на полушаге. — Это имело бы смысл. Найти кого-нибудь, кто сделает грязную работу, и, когда папа уберётся с дороги, кто бы это ни был, он сможет занять место младшего босса.

Она огляделась, когда они выходили из отделения интенсивной терапии. Никаких признаков злобной медсестры. Её сердце подпрыгнуло на ступеньку выше, но прежде чем она смогла высказать своё беспокойство, тёплая рука Рокко сжала её ладонь, вырывая из раздумий.

— Я разберусь с этим, но я думаю, что будет лучше, если ты пока не пойдёшь домой. Ты можешь остаться со мной.

— Тебе не нужно защищать меня, Рокко. У папы здесь есть друзья — Форзани. И как только дон узнает… — Одним из преимуществ того, чтобы стать мафиози, было то, что мафия заботилась о вашей семье, если с вами что-то случалось. Вот тебе и всё за то, что ты не вмешиваешься. Если папа умрёт, о ней позаботятся мафиози.

Они молча шли к машине сквозь туманный полдень.

— Я не уберёг тебя тогда, — выпалил он. — Мне нужно защитить тебя сейчас.

— Ты мало что мог бы сделать, — тихо сказала она, желчь подступила к горлу при напоминании о ночи в Ньютон-Крик. — Чезаре убил бы меня и ничего не почувствовал бы. Я посмотрела в его глаза и увидела зло. Когда он держал нож у моего горла, он прошептал мне на ухо, что надеется, что ты откажешь ему, потому что он хотел почувствовать, как моя жизнь утекает сквозь его пальцы. — Она не сказала ему, что ещё сказал Чезаре, что он не любил своего приёмного сына, что Рокко был всего лишь инструментом, и что он мог так же легко нажать на курок и лишить Рокко жизни, как он порезал и изуродовал её лицо. Она подозревала, что Рокко знал об этом, но если он этого не знал, то кто она такая, чтобы лишать его этой иллюзии?