Скрытное сердце - Картленд Барбара. Страница 25

На улице таял снег. В парке уже появились первые зеленые прогалины. Только сугробы по-прежнему были такими же белоснежными, как первые подснежники, появившиеся вдоль террас. Скоро придет весна. Сильвии показалось, что воздух стал мягче. Он как будто бы сулил скорое приближение тепла. Не было ли все это знаком того, что полный несчастий этап ее жизни наконец-то закончился и, может быть, что-то хорошее ждет ее впереди? Если так, то, что именно готовило ей будущее?

Девушка прижалась щекой к холодному оконному стеклу. Ей в голову пришла мысль, вернее, мечта о том, чего бы ей больше всего хотелось, но она никогда бы не осмелилась произнести это вслух.

Глава 9

– О мисс Уэйс, как красиво! – Это воскликнула Этель, совсем молоденькая служанка, убиравшая в детских покоях.

– Да, оно мне, безусловно, идет, – согласилась с ней Сильвия, критически разглядывая в большом зеркале свое отражение в розовато-лиловом платье, открывавшем ослепительно белые плечи и руки.

– Я никогда не видела ничего более красивого! – всплеснув руками, снова воскликнула Этель. – Вы выглядите как фея. Правда, мисс Уэйс!

– Спасибо, Этель.

Было приятно услышать эти слова, произнесенные с неподдельной искренностью. Сильвия еще некоторое время повертелась перед зеркалом и подумала, что в ее наряде чего-то не хватает.

– Вот если бы у меня еще было ожерелье, – вздохнув, произнесла она, наконец, поняв, чего именно.

– Да и без него очень красиво, – успокоила ее Этель. Но Сильвия, впервые в жизни обнажившая свои плечи и шею, чувствовала себя неловко, ей казалось, что она наполовину голая. И все же она бы слукавила, если бы сказала, что ей не идет это платье. В нем она просто преобразилась. Гадкий утенок вдруг стал лебедем!

Но ее восторг разом угас, когда она вспомнила о леди Клементине. Да, она выглядела хорошо, но совсем не так, как гувернантка. После того, что сказала леди Клементина, было бесполезно надеяться, что старуха разрешит ей появиться на вечере в таком наряде.

Сильвия взглянула на часы, стоявшие на камине. Они показывали четверть девятого. В любой момент могли появиться гости, потому что ужин начинался в половине девятого. Но нет, ей не суждено их увидеть. Она была так уверена в этом, как будто уже знала решение леди Клементины. Неожиданно в ней проснулась злость. Ясное дело, что еще тогда, впервые увидев это платье, хозяйка Шелдон-Холла решила, что не позволит гувернантке его надеть. А сейчас она сказала ей нарядиться в него только для того, чтобы сначала обнадежить, затем, в последнюю минуту, одним махом лишить всех надежд. Такая изощренная жестокость вызвала в Сильвии желание взбунтоваться. Ведь она молода, и ей хочется наслаждаться жизнью, хочется впервые попасть на званый вечер. И почему кто-то, пусть даже сама леди Клементина, определяет, что имеет право носить гувернантка.

Впервые в жизни Сильвия решила поступить по-своему. Несколько лет она покорно ухаживала за матерью, взвалив на себя неимоверно трудную задачу по уходу за больной, у которой был сложный, невыносимый характер. Она смиренно приносила в жертву свои личные интересы и, будучи терпимой к недостаткам других, никогда не возмущалась, даже в душе. Но сейчас Сильвия всем сердцем ощутила, что так долго продолжаться не может, что нужно взять немного счастья и удовольствий, прежде чем пройдет молодость. В конце концов, ее пригласил сэр Роберт, так почему его мать вмешивается? Сильвия подняла голову. Леди Клементина уже старая женщина, которая прожила свою жизнь. И то, что она лишает другую женщину, которая намного моложе ее, возможности испытать несколько счастливых мгновений, подобных крохам, упавшим со стола богача, несправедливо.

В этот момент в дверь постучали. В голове у девушки мгновенно созрело решение. Не успела Этель направиться к двери, как Сильвия схватила ее за руку.

– Если это за мной, – прошептала она, – скажи, что я спустилась вниз. Поняла?

Этель кивнула. Затем, приложив палец к губам, Сильвия на цыпочках перебежала на другую сторону комнаты и, открыв дверь большого гардероба из красного дерева, юркнула внутрь и замерла, чувствуя, как колотится сердце. Этель открыла дверь.

– О мисс Пурвис! – донесся до Сильвии голос Этель. – Вы что-то хотели?

– Скажи мисс Уэйс, что ее милость ждет ее.

– Но она ушла вниз.

– Ушла? Уже? Но ведь ей было велено прежде показаться ее милости?

– Наверное, забыла! – высказала предположение Этель. – Она так волновалась, подойдет ли наряд. А еще очень боялась опоздать. Вы бы сами чувствовали себя так же, мисс Пурвис, если бы шли на первый званый вечер в своей жизни.

– Это мисс Уэйс так сказала?

Сильвия догадалась, что Пурвис выясняет это для того, чтобы доложить леди Клементине.

– Да, она именно так и сказала, – подтвердила Этель. – Мисс Сильвия много лет ухаживала за своей больной матушкой, не могла оставить ее больше чем на час. Да что только некоторым людям не приходится терпеть, мисс Пурвис.

– Когда тебе будет столько лет, сколько мне, тогда и будешь рассуждать о тяготах жизни, – довольно резко сказала Пурвис. – А сейчас давай-ка будь умницей, займись делом и не трать попусту время. Тебя, кажется, не просили прислуживать лично мисс Уэйс. Надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду?

Пурвис была старшей среди служанок, и Этель знала, что ей ни в коем случае нельзя перечить.

– Да, мисс Пурвис, – произнесла она односложно, покорно опустив голову.

– Не знаю, что ее милость скажет на это. Что ж, пойду сообщу, что птичка выпорхнула из клетки.

Пурвис вышла из комнаты. Этель закрыла за ней дверь и побежала к гардеробу.

– Она ушла, мисс Уэйс!

– Спасибо, Этель, я тебе очень благодарна. Сильвия вышла из шкафа, поправила прическу и, взяв перчатки и носовой платок, пошла к выходу.

– Только бы мне никого не встретить! – взмолилась она. – Тогда бы все было хорошо.

Выйдя в коридор, девушка уверенно направилась вперед, ощущая нежное шуршание шелковых нижних юбок. Она сбежала по широкой парадной лестнице, но внизу на какое-то мгновение задержалась, услышав звуки голосов, доносившихся из гостиной.

У входа в холл стоял Бейтсон в ожидании прибывающих гостей. Рядом с ним было несколько лакеев. Увидев Сильвию, он с важным и высокомерным видом направился к ней через холл, всем своим обликом напоминая самого епископа.

– Не желаете, ли войти, мисс Уэйс, – спросил он. – Или желаете, чтобы я прежде объявил ваше имя?

Сильвия вздрогнула от ужаса, представив, как Бейтсон громко выкрикнет ее имя своим зычным голосом.

– Нет-нет, я войду без объявления, – сказала она поспешно. – И так как ей хотелось поскорее исчезнуть, чтобы не видеть Бейтсона, то она стремительно вошла в гостиную.

Там уже было около дюжины гостей. Они стояли у камина, сосредоточившись вокруг сэра Роберта, на лице которого было традиционное выражение отчужденности и скуки. Он поднял голову и увидел в дверях Сильвию. На какое-то мгновение девушке показалось, что хозяин не узнал ее, но он, тут же направился к ней с едва заметной улыбкой на губах.

– Входите, мисс Уэйс.

Он провел ее в зал и подвел к самой пожилой и самой представительной женщине среди присутствующих.

– Герцогиня, – произнес он, – позвольте представить вам мисс Уэйс. Она сейчас живет в Шелдон-Холле в качестве гувернантки моей дочери Люси, которую вы, как я полагаю, еще не видели. Мисс Уэйс, знакомьтесь, герцогиня Мелчестерская.

Неожиданно среди гостей воцарилась тишина. Сильвия заметила удивление на лице герцогини и догадалась, что точно такое выражение появилось и на лицах людей, окружавших ее. Она вконец растерялась, почувствовав, что сэр Роберт воспользовался ею для того, чтобы испугать или, возможно, шокировать приглашенных.

– Вот уж не знала, что у вас есть дочь, Роберт, – сказала герцогиня, в удивлении поднимая брови.

Сэр Роберт рассмеялся.

– Представьте себе, есть, прекраснейшее существо и как две капли воды похожа на меня. Я правду говорю, мисс Уэйс?