Сложности любви - Картленд Барбара. Страница 11

Ее искренность понравилась маркизе, и та ответила:

– Ну что вы, поезжайте скорее, привозите Летти и Питера. А мой сын уладит все дела и организует ваш переезд и перевозку вещей. И уж конечно, мы обойдемся без услуг миссис Фитерстоун.

– Похоже, мне остается только повиноваться, мама, – произнес маркиз, но в голосе его не было энтузиазма.

– Ты меня балуешь, дорогой Хилтон. Алексия сделала реверанс и вышла из комнаты следом за маркизом.

Некоторое время они молча шли по коридору. Затем, когда Алексия решила, что маркиза уже не сможет их услышать, она остановилась и взглянула на своего спутника.

– Прошу вас… милорд, – заговорила она, – прошу вас… выслушайте меня…

– Что еще? – весьма нелюбезно спросил он. – Вы же добились, чего хотели.

– Поверьте, честное слово… я и не представляла себе… что произойдет… нечто подобное. И поэтому, хотя я бесконечно благодарна вашей матушке за ее доброту и великодушие… Пожалуй, нам лучше будет… уехать домой, в Бедфордшир.

Маркиз с недоверием и изумлением посмотрел на нее:

– Кажется, я чего-то не понимаю. Вы что же, собираетесь отказаться от предложения моей матери представить вас с сестрой в свете?

– Вас это слишком расстроило, вывело из равновесия, – объяснила Алексия, – а я так не хочу… Это неправильно, нечестно, ведь вы… были так добры к нам. Поэтому нам лучше вернуться в Бедфордшир и спокойно жить там, как раньше, до этой моей затеи с поездкой в Лондон…

Она не смогла сдержаться, и в ее голосе проскользнуло сожаление, которое было больше похоже на рыдание, но все же она старалась говорить решительно и твердо. Алексия знала, что маркиз испытующе смотрит на нее, словно сомневается в ее искренности.

– Так вы говорите, – медленно произнес он после некоторой паузы, – что откажетесь от предложения моей матери, потому что считаете, что оно мне не нравится?

– Я уверена… вам будет неприятно наше присутствие здесь, – ответила Алексия, – я пришла к вам, только чтобы вы помогли мне избавиться от… сэра Мортимера Уолгрейва, потому что… боюсь его.

– Само собой, ни он, ни кто-либо другой ему подобный никогда не посмеют вас более беспокоить! – с жаром воскликнул маркиз. И понял по лицу Алексии, какая мысль внезапно промелькнула в ее голове: сначала она испугалась, что сэр Мортимер станет преследовать ее и в Бедфордшире, а потом решила, что это не важно, поэтому отважно вскинула подбородок.

– Я не хотела бы снова… беспокоить вашу матушку, – продолжила Алексия, думая, что маркиз согласился с ее рассуждениями, – поэтому, пожалуйста, передайте ей мою самую глубокую благодарность за сочувствие и внимание и скажите, что я всегда буду молиться о ней. – И пошла вперед по коридору.

Маркиз после некоторой заминки последовал за ней. Возле самой лестницы он произнес необычным голосом, совсем не таким, каким говорил до сих пор:

– Вы ведь видели мою матушку, Алексия, и наверняка поняли, что я очень люблю ее и что самое большое мое желание – сделать ее счастливой. – Алексия кивнула в ответ, но ничего не ответила. – Она хочет опекать вас и вашу сестру, – продолжал маркиз, – и уже решила для себя, что вы непременно должны предстать перед королевой.

Алексия уже начала спускаться по лестнице, но при этих словах остановилась и, держась рукой за перила, переспросила:

– Что вы сказали? Я, кажется, не совсем вас понимаю.

– Я говорю о том, – пояснил маркиз, – что ни в коем случае не стану сам и не позволю никому расстраивать мою мать или мешать ей в чем бы то ни было. Поэтому мы будем делать все точно так, как она решила, и вы привезете сюда ваших сестру и брата, как только соберете вещи.

Алексия пристально посмотрела на него, а потом тихо сказала:

– Понимаете, я просто… не хочу стать помехой вам…

– Смею надеяться, что вполне справлюсь с таким поворотом дела, – весело ответил маркиз.

– В любом случае мы с Летти постараемся не… надоедать вам.

– К счастью, мой дом достаточно большой, – заметил маркиз, и последние ступеньки они преодолели в молчании.

А потом все было словно во сне.

Маркиз вызвал мистера Дадждейла и распорядился немедленно подать экипаж. Через некоторое время Алексия пришла в себя и обнаружила, что едет в сторону того уютного домика, что стал для них временным пристанищем, и мистера Дадждейла рядом с собой.

– Предоставьте мне самому разобраться с миссис Фитерстоун, – заговорил он, – а вы тем временем найдите сестру, позовите прислугу на помощь и быстренько собирайте вещи.

– Ну, вещей у нас не слишком много, – ответила Алексия, – здесь, в Лондоне, все так дорого. Похоже, я переоценила наши материальные возможности.

Мистер Дадждейл улыбнулся.

– Вот и я всегда так: прикидываю, рассчитываю, а потом оказывается – то одного не учел, то другого. И траты никак не соответствуют запланированным, – произнес он, а про себя подумал, что потратить денег его светлости больше, чем ожидал, – одно, а вот для этой девушки лишние расходы – совсем другое. – И еще: ни о чем больше' не беспокойтесь, – успокаивающе произнес он. – Просто положитесь на ее светлость. Она устроит все наилучшим образом. В этом она великолепно разбирается, точно так же, как и ее сын. Хотя, думаю, услышь он мои слова, был бы весьма недоволен.

– Его светлость не хочет, чтобы мы жили в Осминтон-Хаусе, – подавленно проговорила Алексия.

Мистер Дадждейл постарался скрыть улыбку.

– Наверное, потому, что вы слишком хороши для него, – сказал он, чем и вовсе озадачил девушку.

– Что значит «хороши»? – удивилась Алексия.

– Он еще молод, чтобы возмущаться по поводу нежданных перемен, не отягощен грузом привычек и незыблемых правил и не старается сделать так, чтобы завтрашний день был как две капли воды похож на вчерашний, – ушел от ответа Дадждейл.

Алексия помолчала немного, обдумывая слова Дадждейла, а потом сказала:

– Он рассердился, когда услышал предложение маркизы, но я не виню его. Ну зачем ему нужно, чтобы не только Летти и я жили в его доме, но еще и маленький Питер?

– Сомневаюсь, что его светлость вообще узнал бы о вашем присутствии, поселись вы там без его ведома, – уверенно произнес мистер Дадждейл, – дом огромный, а когда старый маркиз был жив, там обитало гораздо больше народа, чем сейчас.

– Так хотела маркиза? Мистер Дадждейл кивнул:

– Ее светлости нравится окружать себя людьми. И хотя сама она говорит, будто ей ужасно не нравится жить в Лондоне, у меня сложилось впечатление, что к ней возвращается молодость, и эти новые хлопоты, забота о вас и вашей сестре сделают ее еще прекраснее.

– Но она такая… она очень красивая! – прошептала Алексия и подумала, что рядом с маркизой и Летти сама станет совершенно незаметной. «Что ж, – решила она, – буду присматривать за Питером, следить, чтобы он ничем не побеспокоил маркиза».

Когда Летти узнала последние новости, она, как и Алексия, потеряла дар речи. Правда, ее реакция была несколько иной:

– Значит, я снова увижу маркиза! – воскликнула она. – Знаешь, Алексия, я так часто вспоминала его, с тех пор как мы поселились здесь! В жизни не видела более элегантного и ослепительного мужчину!

Алексия уже успела рассказать сестре, что, хотя маркиз и не был в восторге от решения своей матери, все же согласился с ним, но только чтобы не огорчать ее.

– Как ты считаешь, раз мы будем жить у маркиза, нас пригласят на прием к регенту? – заволновалась Летти.

– Может быть, точно не знаю, – ответила Алексия, – я почти ничего про это не знаю.

– Не могу думать ни о чем другом! Только о празднике! – щебетала Летти. – Представляешь, там будет две тысячи человек. А миссис Фитерстоун боится, что не сможет достать приглашение.

Упоминание о миссис Фитерстоун навело Алексию на размышления: что же происходит сейчас там, внизу? Ей стало неловко. Добравшись до дома, она сразу бросилась наверх, в комнату Летти, и застала сестру в кровати, потому что прошлым вечером та очень поздно вернулась домой. Миссис Фитерстоун возила ее на очередной званый вечер, который по всем признакам оказался шумным и весьма пошлым мероприятием. Летти понравилось там только потому, что для нее все было новым и необычным. Она призналась Алексии, что некоторые из господ, что приглашали ее танцевать, были не слишком трезвыми.