Забудь о любви (СИ) - Соловьева Анастасия. Страница 40

— Хорошо, я только за.

Вскоре Ева собирается домой, сославшись на усталость после рабочей смены. Мы обмениваемся номерами телефонов, я добавляюсь к ней в друзья в инстаграме, и на этом мы расходимся. Настроение замечательное, если бы не люди, я бы плясать начала. В кои-то веки у меня появилась настоящая подруга! Умная, добрая, смелая, ещё и с насыщенной личной жизнью. Оказывается, знакомиться с людьми не так уж страшно. Правда, если бы не злость на папу, я могла и не вернуться в свадебный салон, но гнев придал мне храбрости.

Неподалёку останавливается машина Богдана. Я взвизгиваю и бегу ему навстречу, обнимаю за шею и жарко целую. Соскучилась безумно. Столько всего ему надо рассказать!

— Как прошёл твой день? — интересуюсь я, поправляя растрёпанные волосы. Ветер на улице бешеный.

— Хорошо. Вижу, у тебя тоже всё отлично.

— Да! Я познакомилась с Евой, и она классная.

— Хорошее начало. Только я чертовски голоден. Зайдём куда-нибудь?

— Да.

Мы садимся в машину, и всю дорогу я болтаю без умолку. Рассказываю, как выбирала платье, как в свадебный салон влетел Игорь и начал хватать Еву за руки, а я за неё вступилась. Богдан хмурится, но меня не перебивает. О разговоре с папой я пока что умалчиваю. Не хочу портить себе настроение.

— Представляешь, она застала своего парня с другой, а он доказывает, что это не измена и поцелуй предательством не считается! — возмущённо говорю я. — Все мужчины такие циничные?

— Нет, конечно, — хмыкает Богдан.

— А ты… считаешь поцелуй изменой? — робко спрашиваю я. Если он скажет, что сосаться с другой — это не предательство, я сильно расстроюсь. Даже не так, я взбешусь!

— Конечно, — он сворачивает направо и паркуется возле ресторана с яркой неоновой вывеской. — Почему тебе так важно услышать моё мнение?

Он смотрит выжидательно, от нетерпения барабанит пальцами по рулю. Вот, это мой шанс — пора сказать о ревности, сбросить с себя этот тяжкий груз. Но я молчу, а затем пожимаю плечами и глуповато улыбаюсь.

— Да так, просто. Я в шоке от этого Игоря. Прикинь, он ещё имеет наглость приходить к Еве и хватать её за руки! Это уму непостижимо!

Момент безвозвратно утерян. Богдан щурится, качает головой и выходит из машины. В ресторане прохладно и тихо, мы заказываем по стейку, а я ещё выбираю гаспачо, никогда его не пробовала. Оказывается, это очень вкусный освежающий суп.

Я перестаю говорить о Еве, и мы с Богданом обсуждаем более насущные вопросы. Свадьба на носу, а я совершенно к ней не готова.

— Не заглядывай в шкаф, там платье висит. Оно в чехле, ты даже цвет не увидишь, но всё же не лезь туда, — прошу я. — Мне очень хочется, чтобы ты обомлел от восторга на нашей свадебной церемонии. Я буду очень красивой! Завтра туфли выберу. И нижнее бельё.

— А с этого места, пожалуйста, поподробнее, — порочно улыбается Богдан.

— Обойдёшься, — фыркаю я.

Так, за полушутливыми обсуждениями, мы проводим вечер. Домой возвращаемся около десяти, я первым делом мчусь в душ, подставляю лицо под тёплые струи воды и вздрагиваю, когда слышу голос Богдана.

— Не помешаю? — спрашивает он.

— Нет.

Я упираюсь ладонями в мокрую стенку, глаза закатываются от удовольствия, когда Богдан целует меня в шею, плечи, лопатки. Его пальцы без предупреждения проникают в меня, влажную, разгорячённую. Разворачиваюсь, хочу посмотреть в его тёмные глаза. Они опаляют похотью, чувственные губы приоткрыты, скулы заострены.

— Ты очень красивый, — шепчу я, дотрагиваясь до подбородка Богдана. Провожу кончиками пальцев по его щеке, разглаживаю еле заметную морщинку, застывшую между бровями.

— Ты тоже очень красивая, — он продолжает ласкать меня рукой, я губы кусаю, захлёбываясь удовольствием. Он считает меня привлекательной. От одного этого можно сойти с ума от счастья.

— Я больше не могу, — хнычу.

Мы оба мокрые, сумасшедшие. Богдан выключает воду, я на дрожащих ногах выхожу из душевой. Сильные руки подхватывают меня и сажают на стиральную машинку. Я бы возмутилась, если бы соображала лучше. Спальня ведь совсем рядом, на кровати удобнее. Но когда язык Богдана врывается в мой рот, я уже согласна на секс в любом месте и в любой позе, лишь бы погасить требовательный жар внизу живота.

Богдан шарит рукой по стиралке, находит шелестящий квадратик и быстро надевает защиту. Заранее подготовился. Улыбаюсь и тут же всхлипываю от первого долгожданного толчка. Мы целуемся, не переставая, и даже когда оргазм накрывает меня с головой, Богдан жадно пьёт мои крики, а затем хрипло стонет мне в шею.

Конечно, ни о каких серьёзных разговорах не может идти и речи. Я не испорчу этот почти идеальный день.

— Я помню нашу первую встречу — признаюсь, когда мы перекусываем бутербродами после очередного бурного секса.

— Правда?

— Да, несколько дней назад мне приснилось наше знакомство. У тебя были волосы длиной почти до плеч, ты много улыбался, — смотрю на него вопросительно. Мало ли, вдруг это был обычный сон, а не воспоминание. Но Богдан кивает. — И перед отъездом ты сказал, что мы с тобой ещё обязательно встретимся.

— Да, всё верно.

— Долго же ты тянул со второй встречей, — говорю я с укором.

— Грешен, каюсь, — он усаживает меня к себе на колени, проводит пальцами по щеке и произносит с улыбкой: — А ты сплетёшь мне ещё один розовый браслет?

— Вот ещё! Даже не надейся. Я теперь по завтракам, а не по браслетам.

26

— Чем сегодня займёшься? — Богдан обнимает меня за талию, пока я наливаю кофе, и целует в шею. Взвизгиваю, мне щекотно и смешно.

— Я же тебе вчера говорила.

Оборачиваюсь, даже возмутиться хочу, но потом замечаю насмешливую улыбку на лице мужа и расслабляюсь. Он шутит. Знает, что я пробегусь по магазинам в поисках лучшей обуви и нижнего белья. Хочу что-нибудь развратное, такое, чтобы в нашу вторую брачную ночь у Богдана слюнки текли и он набросился на меня, как дикий зверь.

Чем больше мы занимаемся сексом, тем откровеннее становятся мои желания. Вчера я позволила ему отыметь меня на стиральной машинке, а после нашего скромного ночного перекуса согласилась на развратную позу. Богдан поставил меня на четвереньки, а я кричала в подушку и умоляла, чтобы он не останавливался.

— Я всё помню, — он делает глоток кофе, заглядывает через моё плечо на сырники, которые уже готовы. — Выглядит аппетитно.

— Спасибо, — мы садимся за стол и завтракаем вместе, словно настоящая семья. Я даже проснулась на полчаса раньше Богдана, хотела сделать ему приятное. Ингредиентов хватило только на скромные сырники, но муж уплетает их за обе щеки.

— Как там Родион? Ты вроде хотела к нему зайти.

— Папа в порядке, — тут же хмурюсь я, вспоминая наш вчерашний разговор. Он сказал, что мы с Богданом обязательно разведёмся, это лишь вопрос времени. Мне было так больно и обидно! Сначала он выдаёт меня замуж за незнакомого человека, а потом говорит, что это временное явление. А раньше предупредить было не судьба?

— Что случилось? — требовательно спрашивает Богдан.

— Ничего, — бурчу я, пробуя сырник. Неплохо, но в следующий раз добавлю больше сахара.

— Ты рассказала ему о том, что не хочешь учиться на филологическом? — догадывается Богдан.

— Угу. Он не одобрил. Как всегда. Давай о чём-нибудь другом поговорим?

— Почему он не одобрил? Какие аргументы привёл? — Богдан не даёт мне поблажки, хочет всеми способами вытрясти правду.

— Папа сказал, что работа дизайнера меня не прокормит. Другое дело — переводчик английского или испанского языка. А так как мы с тобой рано или поздно разведёмся, то мне понадобится хорошее образование.

— И почему мы должны развестись?

— Потому что Асманов не вечен, и занимается он нелегальными делами, а это чревато последствиями. В общем, как только великий и ужасный Асманов попадёт в тюрьму, ты меня бросишь.

Кусок в горло не лезет. Я отодвигаю тарелку с сырниками, поднимаю голову и жду, что Богдан посмеётся над словами отца. Но вместо этого натыкаюсь на чёрный задумчивый взгляд. Боль пронзает грудную клетку, а по позвоночнику бежит холодный пот.