В Изгнании (СИ) - Кощеев Владимир. Страница 60

Хотя, конечно, эта технология серьезно нас, землян, избаловала. Если бы знал я в детстве, что меня однажды лишат доступа в общую Сеть, заучивал бы все наизусть. Мой дед создал порталы между мирами, а я даже теорию технологии знаю лишь поверхностно. Понятно, что Директорат прибрал все к рукам, выплатив огромные деньги нашей семье, но ведь я мог бы, если бы не сплоховал, пока дед был еще жив, открыть портал из умирающего Мьеригарда в любой другой мир. Наверняка же где-то имеются практически курортные условия, где никакой агрессивной фауны, сумасшедших магов и прошедшего апокалипсиса.

Но дед был гений, а я — так, посредственность. К тому же разбалованная современными технологиями. У меня же без интерфейса ничего в памяти не держится — в одно ухо вошло, в другое вышло. А Александр Васильевич в уме пятизначные числа перемножал и делил, уравнения щелкал с легкостью…

— Что-то случилось? — спросила сидящая напротив Мэрау. — Ты странно выглядишь.

— Даже не знаю, как объяснить, — честно признался в ответ, отпивая отвара. — В общем, все нормально. Ты знаешь, какие растения можно сеять и собирать урожай?

Она кивнула, и я поспешил посвятить ее в свою идею сельского хозяйства.

— Я и сама хотела предложить. У нас огромные пространства стоят пустыми, а их можно приспособить не только под пищу, но и под лечебные травы, а одна пещера так и просится под рассаду грибов.

— Каких грибов? — насторожился, вспомнив байки о галлюцинациях шаманов.

— На вашем языке я еще не знаю такого слова. Их собирают, сушат и перетирают в порошок. Им можно закрыть рану, чтобы ничего внутрь не попало. Сами они совершенно безвредные, если не начнешь разводить порошок в воде и пить натощак, ничего тебе и не будет. Я специально проверяла, ваш человеческий организм способен такое перенести без проблем.

Выслушав ее, с сомнением хмыкнул, но зарубку в памяти сделал. Итак, будем расширять еще и сельхоз продукцию. А там, глядишь, еще и торговлю наладим с полисами, когда вся эта шумиха с наследником и войнами за власть поутихнет. Хотя, конечно, в отношении джаргаров с этим сложно, они до сих пор гражданскую войну вот уже несколько сотен лет окончить не могут.

Хотя, разумеется, это все вилами по воде. Может быть, граддары специально таким образом контролируют численность своего вида, чтобы на крохотном клочке суши не возникало перенаселения. И ведь удобно — в ходе сражений погибают только слабые, сами граддары так или иначе остаются на коне, да еще и учатся параллельно, воспитывают следующее поколение, мыслящее в расово верном направлении. И это, опять же, все со слов самих джаргарских колдунов. А кто пишет историю, мы, земляне, прекрасно знаем, так что веры в эти тезисы, в существование несогласных среди совета нет ни на грош. Вот так сотни лет жили тихо-мирно, а тут вдруг из-за мелочи поругались и пошло-поехало?

Ложка ударилась о дно тарелки, и я только сейчас понял, что вычерпываю остатки сока. Напиток в кружке уже основательно остыл. А Мэрау, сгружая свою посуду в ящик для переработки, прогнулась в нужных местах, чтобы ее нижняя часть выглядела наиболее притягательно.

Но так легко поддаваться на ее явно специально проводимое наступление на мое целомудрие, не стану. Я человек — а человек, хоть и тот еще скот, способный на все, но все же у меня еще и душа имеется, если верить любой из многочисленных религий. Вот и будем тренировать аскетизм и смирение плоти.

Прокашлявшись, я опустил на стол пустую кружку.

— Так что ты там говорила про детей?

Она отвлеклась от плиты и хитро сверкнула глазами. Приоткрыв рот, чтобы начать речь, кошка улыбнулась.

Глава 4

— Через несколько дней у меня настанет период, подходящий для оплодотворения. Один ребенок у меня уже был… — Мэрау немного помолчала, глядя в никуда. — Когда ты принадлежишь низшей касте, твои дети могут остаться с тобой. Но если ты — воин зара, ты рожаешь от того самца, на которого указывает зар. И никогда не узнаешь, кто из молодых воинов — твое потомство. Это будет второй из трех периодов, Виктор. Ты возьмешь мои яйцеклетки и заморозишь.

— Зачем? — спросил я, чувствуя облегчение от того, что она не планирует меня соблазнять.

— Когда наследник достигнет половозрелого возраста, ты возьмешь его сперму и вырастишь из наших материалов себе такое потомство, какое захочешь, — совершенно спокойно сообщила она.

— Ты явно морочишь мне голову, женщина, — заявил я в ответ с усмешкой. — Даже пытаешься сыграть отчаяние матери, лишенной собственного ребенка. Ты же сама знаешь, какое это будет потомство: сильные граддары, сильнее прочих, с отменным здоровьем, его иммунитет гораздо устойчивее, чем у любого другого детеныша. Уже сейчас этот малыш по мощи сравним с Марлесом, а что будет, когда он вырастет? Ты пытаешься меня обмануть, кошка!

— Я не кошка, я — джаргарра! — зашипела она. — Я же не зову тебя обезьяной! Почему ты зовешь меня примитивным животным?

— Твой план слишком хитрый, Мэрау. И ты перехитрила саму себя, — совершенно спокойно произнес я, складывая подбородок на сцепленные в замок пальцы. — Зачем тебе отдавать мне свои яйцеклетки на сохранение?

— Марлес обещал мне, что я стану матерью зара, — призналась джаргарка, сразу же как-то поблекнув, куда и делся весь образ роковой женщины, — а это единственный выход.

Хмыкнув, побарабанил пальцами по столешнице. И что мне полагается с этим делать?

— Чего еще мне от тебя ждать, Мэрау? — спросил, решив надавить на собеседницу. — Какие еще тебе давал обещания Марлес, и почему ты вдруг решила, что я стану их выполнять? Может быть, еще через пару месяцев я узнаю, что старый облезлый кошак все еще жив?

— Он погиб, Виктор, — упрямо сжав губы, ответила она. — Ты просто не понимаешь, что это для нас значит. Единственный шанс создать свой, новый род. Это как… Я не знаю, с чем сравнить, чтобы ты понял, Виктор. Но это очень и очень важно для нас.

— И как ты, из касты воинов, перейдешь в касту заров, родив очередного наследника? Объясни мне, как это происходит.

— Родив наследника и получив признание от зара.

Хмыкнув, кивнул ей на стул.

— Понятно, малец подрастет и в благодарность за счастливое детство наградит тебя званием матриарха. А почему ты не скажешь этому ребенку, что он просто твой сын? Зачем усложнять? Кто ему расскажет, что это не так?

— Мать граддара умирает при родах, — покачала головой кошка. — Я никак не могу ей быть. Выживают только самки граддаров. Я не граддар, я никак не могу быть его матерью. Рано или поздно, но он узнает об этом, обман раскроется.

— А родив из пробирки, ты ничем, значит, не рискуешь, — присвистнул я. — Кто-то уже делал подобное?

— Нет. Но твой автодок может провести все операции, а в базе данных помощника есть все знания для того, чтобы его вырастить в кубаторе.

— Инкубаторе, — машинально поправил я. — Как ты об этом узнала? Даже я об этом не знал!

Не знал, потому что не интересовался. В отличие от джаргаров, у меня нет яйцеклеток для подобных экспериментов. И максимум, какой мне был бы доступен, производство клонов, но и этого по щелчку пальцев не сделать. Нужно развивать соответствующее направление техники, ставить опыты, в конце концов, изучать биологию с химией на уровне доктора. А у меня определенно нет столько времени и ресурсов.

— Я искала средства для своей цели, и нашла. Знания есть, но их мало прочитать. — подтвердила мои мысли Мэрау. — Возможно, только возможно, я бы смогла создать искусственную яйцеклетку человеческой самки, пригодную для оплодотворения твоим семенем.

— Женщины.

— Да.

— Ты понимаешь, что заявила мне только что, Мэрау?

Она выпрямила спину, отчего обтянутая комбинезоном грудь обозначилась четче и соблазнительно покачнулась.

— Джаргары уже создавали разумные виды.

— Да, видел результаты. Разумные насекомые, гра.

— И я могу попытаться, если ты позволишь, конечно, создать нового человека.