Одно проклятие на двоих (СИ) - Акула Ксения. Страница 1
Пролог
День моего рождения
(Двадцать лет назад)
Корделия
Приятная молодая женщина держала на руках красного орущего младенца с хохолком темных волос, и глуповато улыбалась, посматривая на своего мужа. Роды только что завершились появлением на свет здоровой девочки, и родители не могли оторвать от нее глаз, а врачи суетились вокруг роженицы, предлагая отдать дочку неонатологу.
— Вам следует отдохнуть, вам обоим, — наставительно произнесла высокая сухощавая женщина, которая руководила родами и вела беременность Натальи. — Дочку осмотрят и принесут к вам в палату через некоторое время.
Вдруг она нахмурилась, раздвигая крошечные пальчики и недоуменно разглядывая родимое пятно, больше похожее на татуировку, но пожала плечами и понесла орущего младенца неонатологу.
— Принесем вам на кормление, отдыхайте, — погладила медсестра роженицу по плечу.
Молодая женщина, которую муж звал не иначе, как Наташенька, согласно кивнула и откинулась на подушки, украдкой вытирая слезы, бежавшие по щекам. Такой счастливой и уставшей одновременно она себя прежде никогда не чувствовала. Беременность протекала хорошо только первые три месяца, а затем начались осложнения, выявились патологии. На тридцатой недели у Наташи заподозрили отказ почки, и пришлось вызывать преждевременные роды. Но теперь все в прошлом, потому что вот она — ее малышка! Здоровенькая, горластая, со всеми пальчиками на крохотных ручках и ножках и такая крепенькая, несмотря на недоношенность. И не важно, что вены исколоты и болят, что физическое состояние, как у девяностолетней старухи, что волосы лезут и под глазами синюшные круги, и в зеркало на себя смотреть страшно. Все позади!
— Теперь-то ты мне откроешь великую тайну ее имени? — спросил Игорь — отец ребенка — как только оказался в палате наедине с Наташей.
Дело в том, что молодая женщина долго думала, как назвать дочку, отвергла все предложения мужа, родителей, друзей и коллег по работе, но молчала о том, какое имя придумала для ребенка сама. На втором УЗИ ей сообщили, что у ребенка ВПС — врожденный порог сердца, аномалия развития, но Наташа не верила до последнего. Советы врачей по прерыванию беременности женщина игнорировала, увещевания мужа, что это ее первая беременность и будут и другие, не слушала. Она верила, что вопреки всему дочка родиться здоровой, и последнее УЗИ показало, что девочка действительно здорова.
— Корделия, — прошептала Наташа, боясь праведного гнева мужа, а он последовал незамедлительно. Вспыльчивый по природе Игорь часто обижал жену, не умея совладать со своими эмоциями прежде, чем они вырывались наружу.
— Ты в своем уме?! — повысил он голос, отшатываясь от протянутой Наташиной руки и вскакивая с края кровати. — Да, люди нас на смех поднимут! Ты только представь, что нашу дочь будут величать Карликова Корделия Игоревна! Боже, какой кошмар!
Он вцепился в темные густые волосы обеими руками и начал носиться по палате, благо, его работа стоматологом в частной клинике приносила немалый доход, а знакомства среди врачей позволили Наташе наслаждаться тишиной и покоем одноместной платной палаты.
— Наташенька! — мужчина опомнился, присел на кровать и нежно погладил сонную жену по руке. — Наташенька, я верю, что ты одумаешься. Нашу дочь будут звать Настенькой, хорошо?
— Корделия, — прошептала засыпающая женщина, — нашу дочь будут звать Корделия, Игорь, и никак иначе. Я чувствую, что у нее будет большое и доброе сердце.
— А аналогов большого и доброго сердца в русском языке не существует что ли?! — не сдавался взбудораженный не на шутку отец. — Я сегодня же перерою все справочники, переверну все библиотеки города. Ты спи-спи, а я вернусь вечером, и мы вместе придумаем нашей дочке красивое и подходящее имя!
Глава первая
День Икс
Корделия
Высотное здание из серого камня и холодного стекла, отражающего рассветные лучи яркого сентябрьского солнца, произвело на меня неизгладимое впечатление. Выйдя из такси, я так и осталась стоять на стоянке для автомобилей, прикованная к земле этим офисным монстром, собравшим в своих стенах целый улей рабочих пчелок, снующих туда-сюда по двадцати пяти этажам здания.
Парковка, забитая иномарками и глянцевыми мотоциклами, на которых только в рекламе сниматься, так они сияли начищенными боками и хромированными трубами, сейчас походила на островок тишины и спокойствия, которую нарушали лишь редкие прохожие. Я робко переминалась с ноги на ногу, почему-то представляя, кто приехал сюда на этом вот внушительном черном внедорожнике или на этом красном монстре-мотоцикле с надписью HONDA на внешней стороне подножки.
— Девушка, вам здесь не витрина, — огрызнулся на меня недовольный с самого утра сотрудник фирмы, которому я невольно перегородила проход.
— И вам доброго утра, — поспешила я любезно ответить, но меня наглым образом проигнорировали.
«Неужели так же меня встретят в офисе на двадцать пятом этаже, где проходит собеседование на должность стажера штатного психолога в крупную IT-компанию?»
Оторвав взгляд от узкой полоски изумрудных насаждений, я рассматривала огромную вывеску с названием, закрывающую окна второго этажа, и вспоминала, сколько же всего связано с этой IT-компанией, куда стремились попасть все мои знакомые студенты. Стажировка здесь приравнивалась к полету на Марс или же на Луну, а мой однокурсник говорил, что ради работы в этой компании готов продать душу дьяволу. Я не воспринимала его слова всерьез до тех пор, пока не узнала всех преимуществ, которые получал стажер, прошедший практику не только по своей специальности, но и просто засветившийся в этом здании. Для него открывались многие двери, в том числе и в других городах. Правда, мой друг вскользь упомянул, что стажеров принимают крайне редко, а пройти собеседование невероятно трудно.
И вот он — день Икс, который определит мою дальнейшую судьбу!
Штатный психолог компании ищет молодых специалистов для создания полноценной группы помощи растущему IT-монстру. Специалисты здесь трудятся по двенадцать часов в сутки, а то и больше, поэтому выгорают люди очень быстро, а отсюда и бешеная потребность в психологической помощи. Корпоративные психологи уже не справляются с объемом работы, поэтому на кафедру нашего университета пришел запрос о стажерах, чем я и воспользовалась, подав заявку на имя декана.
— Я бы разочаровалась, Корделия, если бы не нашла тебя в списках, — сказала мне Ольга Петровна, декан психологического факультета, — ты заслуживаешь стажировки там. Протекция от меня обеспечена, — шепнула женщина, подмигнув мне густо подведенным черным карандашом глазом и потрепав по плечу.
Ольга Петровна с первого курса называла меня исключительно полным именем и восторгалась, как такая необычная девушка попала к ней на факультет. Я же не видела ничего необычного в учебе на психологическом, потому что мечтала о помощи людям с самого детства и видела себя, если не врачом, то именно психологом. Многочисленные приятельницы, в том числе и Ленка, тоже попытали счастье и вписали себя в список, но на собеседование пригласили только меня одну.
— Счастливая ты, Кора, — с завистью говорила Ленка, узнав грандиозную новость, о которой судачил весь факультет. Девчонки собрались вокруг меня кружком и на разные голоса предполагали, что же случится дальше.
— Ты и дня там не продержишься, — вещала одна.
— Сама обрадуешься, когда тебя попросят покинуть кабинет, — предполагала другая.
В общем, удачи мне никто из них не пожелал, и только мама с папой радовались искренне и от всего сердца, сказав, что у меня все непременно получится.
Я отогнала непрошеные мысли и сделала робкий шаг вперед, когда меня едва не сшибли с ног.
По тротуару бежала какая-то девушка с развевающимися рыжими волосами, и я задержала взгляд на ее опухшем от слез красном лице.
«Это надо так расплакаться в восемь пятнадцать утра? Что могло случиться? Может, обидели в общественном транспорте или бросил парень?»