Знахарь. Черная полоса (СИ) - Шмаев Валерий. Страница 49

До этого Бронтозавр развлекался пытками и казнями своих подчинённых и бойцов вольных отрядов и накопал столько, что даже я не удержался бы повесить пару десятков своих якобы верных друзей, но это я. Существо я в принципе безвредное, если меня не задевать, а глава стаба «Вольный» с его маниакальной подозрительностью и садистскими замашками весь стаб кровью залил. Вроде как даже некоторой части заплечных дел мастеров не повезло. Из числа тех, кто личного ментата и любовницу главы стаба допрашивал. Просто под конец допроса уже когда девушка ничего не соображала от боли она в весьма нелицеприятной форме рассказала о своём отношении к Бронтозавру как к мужчине и сексуальному партнёру. Вот все палачи на тот свет и уехали.

По информации знахаря Бронтозавр перестрелял своих кровавых дел помощников прямо в подвале и именно после этого у него окончательно сорвало планку, а там наступил черёд всех тех бойцов вольных отрядов кто ошивался в стабе. Дальше события развивались по нарастающей — такие пытки не выдержит ни один живой человек, но основные фигуранты подготавливаемого Окулистом и Электроником переворота, в стабе в это время отсутствовали, и Бронтозавр обратил свой взор на тех, кто, по его мнению, не мог не знать о заговоре. Вот и поехали в пыточный подвал основные помощники главы стаба по хозяйственной деятельности, а так как личного ментата у Бронтозавра уже не было, то единственным достоверным способом узнать правду остались только жесточайшие пытки подозреваемых.

Соответственно Бронтозавр узнал и о различных способах воровства, и о подлогах, и о других хозяйственных проступках, а там и Окулист со своей командой в стаб вернулся. Электроник к тому времени рассказав всё что знал уже пребывал на том свете. И только когда, утолив жажду крови Бронтозавр стал более-менее хоть что-то соображать знахарь напросился к нему на приём и всё выложил. Жить то Стрелочнику тоже хотелось, а скрой он такое можно самому в пыточном подвале оказаться.

Бронтозавр дураком не был. Глава стаба «Вольный» и сам себе удивлялся с чего он наглого чужака в пыточном подвале не подвесил, а тут всё встало на свои места. Вот Бронтозавр и сорвался к внешникам прекрасно понимая, что вернись я в стаб, то опять начну из него верёвки вить. При этом глава стаба ничего не терял.

Возьмут меня внешники, Бронтозавр получит свои бонусы, а там я под пытками всё что угодно выложу. Методы у продвинутых цивилизаций мало чем отличаются от средневековья. Ну а после всего можно будет и команду свою собрать, и человечка умеющего ходить через черноту нанять и скреббера прибить и меня неведомым мне «институтским» продать. Всё можно, главное, что не под контролем.

Узнал я у Стрелочника и о Чуде. Её действительно зарядили за мной присматривать, но уникальность Чуда была в её даре — она фотографически запоминала всё что видела и могла детально описать это. То есть притащив эту женщину в свой стаб я притащил живую видеокамеру совмещённую с шагометром, фиксирующую все детали практически до метра, а так Чудо даже за периметр «Вольного» выбиралась только для профилактики трясучки, потому что жутко боялась любых изменённых.

Ехали мы эти два оставшихся часа светлого времени с максимально возможной скоростью, но вот ночью по Улью никто на машине не передвигается и мне пришлось остановиться в поле. Закинутую в кузов Чудо я спеленал как младенца, накинул ей на голову мешок и оставил там же в кузове. В кабине грузовика она мне была не нужна. Но не убивать же? А вот знахаря я решил забрать к себе в стаб. Учить меня кто-то должен? Где я себе потом персонального знахаря найду? Поживёт Стрелочник у меня. Ничего страшного. В конце концов тренироваться мне на ком-то надо? Поэтому я просто усыпил знахаря и поспал немного сам.

Кстати, спек Стрелочник меня делать научил. Это было первым моим условием, которое я им с Бронтозавром поставил. Правда пришлось за эти знания отдать своему учителю-вымогателю янтарь с лесного элитника, но дело того стоило. Ну и треть лайт спека из янтаря мамки медузёнка мне достался. Так сказать, за доставку его в стаб. Бронтозавр за этот спек торговался как торговка на базаре, но я стоял на своём намертво и в конце концов глава стаба уступил. Видимо тогда он ещё хотел меня на информацию о месте проживания скреббера раскрутить.

Вот только по количеству доз спека весёлая компания из знахаря и главы стаба прилично меня нагрела. Мне досталось двадцать стандартных шприц-тюбиков, Стрелочнику — тридцать пять, а Бронтозавр забрал себе всё остальное. То есть более пятидесяти, поэтому я с чистой душой забрал себе весь лайт спек Стрелочника. Себе знахарь чуток отложил, а остальное включая спек сделанный из янтаря моего элитника приготовил на продажу.

Ночь прошла спокойно, а как только наступило утро я опять с максимальной скоростью рванул к черноте. Мне оставалось проехать до леса метров двести как сзади послышался усиливающийся с каждой минутой гул вертолётов. Вот здесь то внешники и лоханулись. Если бы они расстреляли мою машину сразу, то шансов добраться до черноты у меня бы не было, а они дали сначала пару предупредительных очередей из крупнокалиберного пулемёта, но я, проигнорировав их на полном ходу заскочил в лес.

Дальше началась игра в пятнашки — я петлял по дороге практически не снижая скорости, три вертолёта лупили по изредка появляющейся машине из автоматических авиационных пушек. Хорошо, что кабина на грузовике была бронированная и мелкие осколки снарядов листы железа не пробивали, но и так мне мало не казалось. Попали внешники по кабине только тогда, когда мы выскочили из леса, но попали двумя или тремя снарядами. Просто вертолёт внешников заходил сбоку вдоль леса со стороны Стрелочника и засадил короткую очередь сначала по кузову грузовика.

Удары сотрясли машину, но я только сильнее нажал на газ, и машина в буквальном смысле этого слова прыгнула вперёд, разгоняясь ещё больше и тогда вертолёт, выскочивший из-за леса, начал заходить на грузовик догоняя его сзади и удары пронизали не только кузов, но и кабину машины. Посыпалось стекло, негромко вскрикнул спящий Стрелочник, но было уже поздно.

В этом месте язык черноты был очень широкий и я подъезжал к нему не перпендикулярно, а под небольшим углом, но так как скорость грузовика была немного выше сотни километров в час, то я просто влетел в черноту и тут же отпустив педаль газа перевёл рычаг коробки передач на «нейтралку».

Звуки движков вертолётов и треск авиационных пушек были ещё слышны, но намного тише как будто нас накрыло огромным чёрным покрывалом. Машина катилась почти беззвучно. Слышался только треск сминаемой колёсами тяжёлого грузовика травы. Ломаясь, трава издавала лёгкий стеклянный треск, как будто ломаются осколки стекла. Правда, как только мы заехали в черноту, послышался странный грохот как будто упало что-то тяжёлое, но я не обратил на это внимания, потому что руль машины стал очень тяжёлым, и я с трудом удерживал его в руках, а саму машину резко тянуло вправо.

Наконец грузовик остановился, и я повернулся в сторону Стрелочника. Мой учитель валялся сзади меня весь в крови. Кабина была рассчитана на четверых пассажиров, а сзади располагалось спальное место для водителя и для удобства я положил Стрелочника на эту лежанку. Теперь за моей спиной лежал обрубок Стрелочника и две его ноги отрубленные в районе коленных чашечек. Несколько снарядов, выпущенных из авиационной пушки, пробили крышу кабины и прошлись по всему салону разворотив Стрелочнику ноги, спинку переднего кресла и правую сторону панели грузовика.

Пришлось мне разворачиваться и срочно накладывать на обрубки ног Стрелочника жгуты. Один жгут у меня был стандартный, а второй я сделал из остатков верёвки которой связывал Чудо. Сразу же закатал Стрелочнику дозу лайт спека — это его немного поддержит. Ну а потом я закинул за спину свой рейдовый ранец и импровизированную обвязку, на которой в своё время таскал через черноту Злюку. Затем пристроил в неё Стрелочника и попёр всё это хозяйство в сторону своего стаба. Пройти мне надо было километра два и про Чудо я вспомнил только выйдя из черноты, но между спасением своего учителя и спасением соглядатая я выбрал первое и почти не останавливаясь потащил свою тяжкую ношу к стоявшей километрах в трёх от меня машине.