ЧОП ’ЗАРЯ’ (СИ) - Гарцевич Евгений. Страница 42

Когда ломать глаза надоело, сослался на тяжелый день и сделал вид, что меня рубит. Думал о Гидеоне, о сектантах, пытался понять, что нас ждет. Немного нервничал, хотя в основном парился, что Захара так и не предупредил. Потом попытался представить деда с отцом, чтобы они делали на моем месте.

С отцом не понял, не складывался у меня пока его образ, а вот деда представил во всех красках. Прямолинейный и буйный, честный, но справедливый. Эх, жаль, что не встретились. Я нащупал в кармане «зиппо», и провел пальцем по гравировке. Как там Гидеон переводил: да свершится справедливость, даже если небеса упадут.

Ну, посмотрим. Я хоть еще не все расклады в этом мире секу, но сектанты перебарщивают. Вполне справедливо, по заветам рода, будет их молчаливые рожи начистить. Учитывая, что небеса-то уже упали, как минимум в Белом Яре.

В Беловодье мы приехали за полночь. Растормошили трактирщика, уже закрывшего заведение, но к его несчастью еще не успевшего уснуть. Меня с Банши еще пытался послать, но, когда подошел Стеча, пыл его сразу поубавился, появилась натянутая улыбка и немного остывшей еды.

Здоровяк, пользуясь произведенным эффектом, включил сыщика и чуть ли допрос не устроил. А кто? А где? А когда? А что слышно в Суйге? А когда были последние поставки со скотобойни?

Мне понравилось, как он работает. Задавал наводящие и перекрестные вопросы, жаль только, что не преступника пытал о тайнах банды, а обычного деревенского трактирщика, пусть и любителя за соседями поглазеть.

Чужаков в селе он не видел давно, хотя моторки и повозки мимо едут часто. И вчера были — два закрытых фургона, как раз в нужную нам сторону. Пролетели быстро, даже лицо водителя не смог разглядеть, но точно помнил, что оно было слишком бледное.

Из Суйги недавно приехал мутный тип работников нанимать, и хоть желающих было много (работы сейчас нет), но взяли только бывших сидельцев, пару ветеранов и несколько молодых парней. Никто ничего не понял, но село выдохнуло, избавившись от всех проблемных мужиков. После этого никого не было, ни местных, ни мяса. Собирались завтра уже сами ехать, запасы пополнять.

— Успеем, — кивнула Банши, — Если нанимают, значит, либо строят что-то, либо охраняют. Там, где мы переростка нашли, то же самое было.

— Блин, — хлопнул себя по лбу Стеча, — Хотел же механиков допросить.

— Не знали они ничего. Я не дознаватель, но подход могу найти, — кровожадно улыбнулась девушка, — Нанял их какой-то мужик, сказал вниз не лезть, вопросы не задавать, никого не впускать. А так обычный сброд бандитский.

— Ладно, поехали, — я забрал у трактирщика корзинку с едой, — По дороге поедим.

До Суйги мы не доехали. Как только заметили деревянный столб с нужной надписью, Банши подтолкнула Стечу, чтобы он съезжал с дороги и парковался. Мы заехали на небольшую поляну, скрытую от лунного света, выгрузились и стали обсуждать план действий.

Банши была готова сразу, только поменяла несколько склянок местами и еще несколько распихала по карманам. Стеча одел плечевую кобуру с Маузером, покопался в планшете и сначала достал маленькую подзорную трубу, а потом вытащил два кастета. Я мысленно присвистнул, мне, наверное, проще восьмикилограммовой гирей махать, чем одним из этих кастетов.

Я проверил себя — запаса смолы в огневике на донышке, Банши не подумала купить и из личных запасов чутка дала, но мы вроде на людей идем охотиться. В «крынку» зарядил патрон с обычной пулей, опять же она тише и эффект от нее не такой заметный.

Плюс нож, плюс крепкий короткий осиновый кол, запас которых в «буханке» еще не закончился. И душелов, в котором отдыхал Муха — я как-то физически ощутил, что он пока не готов возвращаться, слишком мало времени прошло.

Света было мало, я опять с грустью вспомнил тот чудесный эликсир ночного зрения, буду в городе, первым делом прикуплю запас. Но идти было можно, и даже вовремя замечать острые ветки, так и норовившие выколоть глаза.

Хуже было со звуком. Банши, несмотря на свои «мартинсы» каким-то непонятным для меня образом, порхала как маленькая птичка, а вот мы со Стечей хрустели буквально на каждой палке. Я еще умудрился спугнуть какую-то ночную птицу, которая гаркнула на нас и, хлопая крыльями, унеслась куда-то в лес.

Мы прошли через чащу и вышли к реке, метрах в пятидесяти, за которой начинался частокол деревни. Спрятались в кустах и стали наблюдать.

Справа дорога к небольшому деревянному мосту, где даже две телеги не разъедутся. Дальше освещенный фонарями со святым светом пятачок и широкие ворота, сейчас закрытые. Рядом с ними полосатая будка сторожа, из которой торчали чьи-то ноги и шел легкий, скорее всего, от сигареты, дымок.

От ворот во все стороны шел частокол из бревен с острыми кончиками, наверху должен быть какой-то настил, по которому курсировали двое часовых с ружьями. С нашей стороны виднелся небольшой козырек с дверью запасного входа, но в темноте саму дверь видно не было. Только светилась тропинка, змейкой уходя куда-то вдоль берега.

— Скотобойня в дальнем конце, — шепнула Банши, — я была здесь несколько лет назад. Пройти можно только через деревню.

— А если обойти? — прохрипел Стеча.

— Гиблый вариант, там болото со всех сторон, — помотала головой Банши, — Бугай, а ты невидимкой можешь метнуться на стену?

— В теории могу, — Стеча, видимо, пожал плечами, потому что кусок звездного неба надо мной сократился. — Но тут река, потом открытое место, могу не дойти.

— Эх, ладно, — вздохнула Банши, — Как же мокнуть-то не хочется. Слушайте сюда.

Она обрисовала нам план, который, на мой взгляд, выглядел вполне адекватно, да и после того, как блондинка посчитала часовых в автомастерской, я не видел повода для сомнений. Стеча тоже не стал спорить, лишь собрался убрать подзорную трубу и нацепить второй кастет. Но я его перехватил. И пока банши что-то мудрила со своими склянками — достала совсем маленький флакончик и стала мешать в нем разные смеси, я уставился в подзорную трубу.

Опять какой-то магический артефакт. С виду старье пиратское, а внутри суперсовременный коллиматор, инфракрасного видения только не хватает. Прицельная сетка, какие-то мигающие значки по углам, как я понял показывающие расстояние, только не понял в каких значениях.

Сначала я посмотрел на будку, но в деталях рассмотрел только грязные сапоги, штаны в полоску, пару табуретных ножек и пальцы в размытых синюшных татуировках, крутившие очередную самокрутку. На расслабоне мужик, мечта горе диверсантов!

На стене двое — тоже не элита спецподразделений. Щетинистые морды, колючие глаза, один зевнул даже, показав несколько выбитых зубов. Но ходят по стене бодро, но, скорее всего, из-за холода.

Банши дала знак, что готова и подняла руку. Отсчитала момент, когда патруль встретился и разошелся и дала старт нашей операции. И мы медленно, раздвигая кусты и заросли сухого камыша, гуськом двинулись к реке.

Я сжал зубы, чтобы не фыркнуть от холода. Идти, по сантиметру замачивая кожу, было невыносимо — не включалась медленное привыкание. Это работает только с ногами, но потом первый ледяной шок на яйцах, второй под пупком, а третий шпарит по соскам. И то это работает только голышом, сейчас же мокрая холодная ткань, разом потяжелела и побежала холодить все тело.

Так что надо разом прыгать и не мять. И хорошо хоть практически сразу у берега началась глубина. Для меня и Банши, особенно для Банши, которая чуть с головой не нырнула, поскользнувшись, а вот Стача даже «Маузер» не намочил.

Мы переплыли на другой берег, прикрывшись за камышами, и двинули по течению до моста. Облепили опоры и стали ждать, пока Банши выберется на берег. Она замерла, что-то опять высчитывая, а потом поднялась, размахнулась и метнула флакончик.

Я подтянулся, чтобы увидеть, результат. Флакончик упал в траву рядом с будкой, всего в нескольких сантиметрах и начал дымиться. Легкие, очень похожие на сигаретные, клубочки дыма поднялись в воздух, и, подхваченные ветерком, пролетели мимо будки. Сапоги вздрогнули, а на землю упала незажженная самокрутка.