Бояръ-Аниме. Романов. Том 7 (СИ) - Кощеев Владимир. Страница 41

— Это княжича унижают, с нами выставляя? — спрашивал один голос.

— Это нам дают возможность на него посмотреть, — не согласился другой. — Ты же слышал, он царя спас. И до этого уже получал награды, сам же видел, он кавалер «Андрея Первозванного».

— Не знаю, не знаю, — возразил первый. — Не было никогда такого, чтобы благородного вот так выставляли.

— Ну, хочешь, у него сам спроси.

Это предложение заставило меня улыбнуться. Впрочем, никто ко мне подходить, разумеется, не собирался. Да и времени уже не было.

— Государь и великий князь Русского царства! — громко оповестил собравшихся слуга.

Люди тут же подтянулись, готовясь приветствовать своего монарха. Михаил II вошел уверенным шагом. Позади него шло трое слуг, которые несли будущие награды в аккуратных шкатулках. И пока государь занимал место у кафедры, глядя на присутствующих гостей, сотрудники Кремля за его спиной замерли статуями.

— Приветствую, господа! — произнес Михаил II. — Мне радостно видеть вас всех здесь. Радостно не только потому, что сегодня в этом зале собрались лучшие люди Русского царства, но и потому, что сегодня вас как никогда много. А это отлично иллюстрирует, что наша страна в надежных руках, растет, развивается, крепнет. Благодаря вашим достижениям, героизму, профессионализму. Вы — те, кто своими руками поддерживает Русское царство. Глядя на вас, я не могу не гордиться своим народом, его достижениям и победам. Я горжусь Русским царством и вами! А теперь перейдем к награждению…

Названные люди выходили из своего строя, поднимались на сцену к царю и, получив от него наградной знак, глубоко кланялись государю. Это немного отличалось от того, как чествовали благородных, но гораздо большее отличие было в самих людях.

Они действительно были рады, не строили из себя бессердечных роботов. Кто-то, возвращаясь в строй, смахивал слезу. Кто-то не мог сдержать улыбки. Для этих людей мероприятие было очень важно. И глядя на награжденных, я думал о том, что еще могу сделать из проектов для неодаренных.

— Княжич Романов Дмитрий Алексеевич! — объявил государь, и я прошел к сцене.

А государь меж тем заговорил, объясняя собравшимся, за что меня удостоили такой чести.

— Княжич неоднократно проявлял свой героизм в вопросах безопасности Русского царства и царских людей, — говорил царь. — Его самоотверженность не единожды позволяла спасти десятки жизней. Теперь в этом списке спасенных есть и моя, государя и великого князя Русского царства.

Я подошел к Михаилу II, и он объявил:

— За проявленный героизм и спасение своего государя, — провозгласил он, — княжич Романов Дмитрий Алексеевич награждается городом Ермаковым с прилегающими территориями.

Я подавил улыбку. Это практически юго-восточная граница с Уральским княжеством. Которое теперь прирастет территорией, откусанной от великого княжества Красноярского. А так как я наследник Уральского княжества, то мои дети унаследуют эту землю.

Вернувшись в общий строй, я выпрямился, глядя на царя.

— Благодарю за верную службу Русскому царству! — торжественно произнес Михаил II, глядя поверх голов собравшихся.

Мы поклонились в ответ и остались стоять так, пока Михаил II не покинул зал под пение труб. А стоило дверям закрыться за ним, возникшие в помещении как по волшебству слуги Кремля тут же поспешили переправить нас в общий зал, где должен был состояться малый прием с избранными.

Настроение у меня было даже приподнятым, подарок действительно царский. И полезный, и не обременительный. Но улыбку с моего лица тут же сдуло, как только слуги распахнули двери в общий зал.

Первым ко мне, не глядя на других награжденных, шагал с улыбкой на лице его высочество Герберт фон Бисмарк, принц Германского рейха.

Глава 22

Строго говоря, принц был самым знатным в зале, и опережать его никто бы не посмел. И тот факт, что он не являлся подданным Русского царства, ничего не менял. Так что неудивительно, что остальные гости приема не спешили бросаться ко мне с поздравлениями.

Я спокойно двигался навстречу принцу, и наши дорожки пересеклись прямо по центру помещения. В то же время царские люди, пришедшие со мной в зал, рассеялись среди других благородных господ и дам.

— Примите мои поздравления, Дмитрий Алексеевич, — произнес принц Германского рейха, чуть склоняя голову.

— Благодарю, ваше высочество, — ответил я.

Герберт улыбнулся, после чего протянул руку, указывая в сторону стола с закусками. Прием был достаточно камерным, так что выделять отдельные помещения под игры или танцы никто не стал.

— В прошлый раз нам не удалось поговорить, — продолжая удерживать улыбку на лице, сказал принц Германского рейха, — быть может, вы соизволите уделить мне немного времени, княжич Романов?

Кивнув, я проследовал за ним.

Пока мы шли, я кивал знакомым лично людям и расточал вежливые улыбки всем вокруг. Но, несмотря на то, что кто-то явно был намерен переброситься со мной парой слов, к нам с принцем подходить никто не спешил. Пространство около нас, как по волшебству, стремительно освобождалось от людей. Всем срочно понадобилось оказаться в другом месте, и это вызвало у меня ухмылку.

Для меня не было секретом, что в столичном обществе принц стал нерукопожатным, как только слухи о моем отказе разлетелись. Герберт фон Бисмарк оказался бы в полной изоляции, если бы не вмешательство его супруги. Конечно, открыто послать кайзеровского внука никто бы не смог, однако и разговоров могли не поддерживать. Этикет позволяет срезать любой диалог, не нанося оскорбления, но при этом показывая нежелание общения.

Сейчас от исхода нашего разговора может зависеть все отношение столичного общества к принцу. Хорошо разойдемся, и его высочество примут с распростертыми объятиями, как и было бы, не начни он с самого начала пытаться пролезть в дела моего рода. Если нет — нет.

— Вас не затруднит прибегнуть к дару, Дмитрий Алексеевич? — спросил Герберт, когда мы достигли стола с наполненными шампанским бокалами и выставленными на блюдцах закусками.

Не видя никаких препятствий для приватного разговора, я демонстративно повел рукой. Вокруг нас возник голубоватый купол, и принц тут же заговорил:

— Во-первых, я должен извиниться, Дмитрий Алексеевич, — сказал внук кайзера. — Возможно, моя поспешность была воспринята вами, как попытка влезть в дела рода. Но, полагаю, вы должны меня понять, я редко встречаю действительно достойных общения людей. И позволил себе больше, чем следовало.

Я промолчал, позволяя собеседнику договорить. Он сам вызвался на разговор, так пусть сразу выскажет все, что хочет. Да и просто невежливо перебивать принца, пусть и чужой страны.

— Во-вторых, я уверен, что нам все же удастся наладить не только взаимовыгодное сотрудничество, но и добиться больших успехов для наших стран. И в качестве жеста доброй воли я прошу вас рассмотреть возможность принять от меня подарок.

Я приподнял бровь, и принц объявил, чем хочет загладить вину:

— Я знаю, что Урал стал военной кузницей Русского царства. И даже я вынужден признать, что равных вам на этом поприще нет во всем мире, — сказал он, после чего с легкой улыбкой добавил: — Однако Германский рейх опережает другие страны в иных отраслях. И я уверен, что у меня найдется то, что поможет нам наладить отношения. Вы вправе выбрать любое оборудование, Дмитрий Алексеевич, какое сочтете нужным, и я предоставлю вам его бесплатно.

Я взял бокал со стола и, смочив язык, обернулся вслед за взглядом его высочества. Принц Герберт фон Бисмарк во время этого затянувшегося монолога поглядывал на свою супругу. Анна Михайловна следила за нами с напряжением, но умело его скрывала. Не пребывай я в легком трансе, ни за что бы не заметил.

— Действительно, ваше высочество, — вновь повернувшись к принцу, произнес я. — Наш первый диалог прошел не слишком гладко. Но я понимаю, почему так сложилось. Вы — практически следующий кайзер Германского рейха, как вы и сказали, во многом ведущего государства с сильной промышленностью и огромным экспортом. У вас мощная армия, передовые разработки во многих отраслях.