Поп Рок (ЛП) - Феррелл Чарити. Страница 3

— Я не проститутка и никогда ею не была, — огрызаюсь я. Руки так и чешутся его треснуть. — Томас — друг моего отца, а не мой чёртов папик. Я бы с радостью осталась здесь поболтать о том, как я не раздвигала ноги за сумочку или тачку, но нас кое-где ждут. —  Я протягиваю руку. — Ключи.

— Ты точно умеешь водить?

— Разумеется.

Я следую за ним в кабинет, где он открывает шкаф, нажимает несколько цифр, как я понимаю, на сейфе, и вытаскивает связку ключей. После захлопывает дверцу и протягивает ладонь с брелоком, но затем внезапно одёргивает её.

— Лжёшь? — спрашивает он.

— Нет. Теперь отдай мне эти долбанные ключи.

Я толкаю его, когда он поднимает связку в воздух.

— Если что-нибудь случится с моей малышкой, тебе конец.

Выхватываю ключи из его пальцев, прежде чем он успевает меня остановить. Что не так с мужчинами, которые относятся к машинам, как к собственным детям?

Мы покидаем его кабинет и идём в гараж с множеством автомобилей.

— Давай возьмем вон ту? — предлагаю я, указывая на ярко-зеленую «Ламборгини». Эта модель поновее той, на которой меня учил ездить отец. Я даже сдавала экзамен на права на такой.

— Чёрта с два. Мы берём «Порше».

Я пожимаю плечами: мне идеально подходит и такой вариант.

Нокс открывает дверь чёрного «Порше Кайман» и усаживается на пассажирское сидение. Проскользнув на место водителя и запустив двигатель, я вдыхаю запах кожи и корицы. Вбиваю адрес радиостанции в GPS и выезжаю задним ходом из гаража, чем, могу сказать, удивляю Нокса, но он помалкивает. Даже не знаю, почему ожидала одобрительного похлопывания по спине или чего-нибудь подобного.

Единственная эмоция, которую этот парень способен демонстрировать, —  высокомерие.

Поездка проходит в тишине. Я слежу за дорогой, он же сидит полностью в своём телефоне.

Следуя указаниям GPS, выезжаю на автостраду.

— Господи! — неожиданно вскрикивает он, отчего я судорожно вцепляюсь в руль. —  Думаю, если мы туда и доберёмся, то только в мешке для трупов. — Он протягивает ремень безопасности через себя и пристёгивается. — У тебя вообще есть водительские права? Или поэтому у тебя и нет автомобиля? Его отобрали, потому что ты водишь как ненормальная?

— Нормально я вожу, — спорю я, перестраиваясь на другую полосу. Машина позади нас сигналит, и уверена, что водитель машет в воздухе средним пальцем.

— А у меня тогда нет члена, — фыркает Нокс.

— О, мы все знаем, что он у тебя есть.

— Откуда?

— Ты выставил солидную порцию его фотографий.

— Так ты их видела? — он лукаво на меня подглядывает.

— Нет. Вообще-то, я предпочитаю сохранить зрение, а не ослепнуть.

— Многое теряешь. И кстати, в интернете нет ни одной фотки моего члена.  Там одни фейки.

— Приятно знать, — бормочу я. Селфи его гениталий — последнее, о чём я бы хотела поговорить. — Давай пройдёмся по интервью.

— О чём оно? Я уже бывал на тысяче подобных: одни и те же вопросы, только задаёт их другой человек.

— Будут ли запретные темы?

Ещё один сигнал клаксона раздаётся позади, когда я поворачиваю.

— Стелла. Мой последний арест. Я не люблю обсуждать личные дела с незнакомцами, вот почему я не хочу идти. Эти придурки только и хотят поговорить о моих так называемых скандалах, моих провалах, моих проблемах, потому что это привлекает слушателей.

— Тебе придётся рассказать об аресте, при этом всем своим видом давая понять, что ты раскаиваешься. Скажи, что это было глупой ошибкой, что ты сожалеешь и такого больше не повториться. Что ты ненавидишь себя за то, что разочаровал своих фанатов.

— Да это слова каждой знаменитости, попавшей в неприятности. Я не собираюсь быть таким же жалким. Я ударил папарацци, который совал свою камеру мне в лицо, говорил разные гадости и не двигался, когда я попросил его отойти три раза. Я не жалею о своём поступке.

— Главное, не говори так на интервью. Заметка на будущее: если ты не хочешь  обсуждать свой арест, то перестань попадать в тюрьму. У тебя только вышел новый альбом, и твоё турне важнее всего остального. Тебе нужны поклонники, которые любят твою музыку и купят билеты.

— Мои фанаты меня не подведут. — Нас двоих бросает вперёд, когда я резко ударяю по тормозам.  — Чёрт, женщина, хватит разговоров! Следи за дорогой. 

 Глава 3

Нокс

Этот день — чёртов кошмар.

Интервью стоит последним пунктом в списке «Дерьмо, которое я хочу сделать».

Моя прежняя помощница Кайла позволила бы забить на что угодно. Когда требовалось, она отлично справлялась со своими обязанностями, но умела держать рот на замке и не спорить со мной.  Что-то мне подсказывает, что новая девчонка также делать не собирается.

Когда она заезжает на стоянку радиостанции и паркует тачку, я удивляюсь, что мы добрались сюда живыми. Мне хочется выпрыгнуть из машины и расцеловать землю, но меня останавливает вероятность скрытых здесь видеокамер.

— Пожалуйста, заходи внутрь, веди себя профессионально и попытайся воздержаться от использования ненормативной лексики, — наставляет меня прекрасная помощница, словно ребёнка.

Я не знаю, где Томас её откопал, но эта паршивая Барби из Малибу не похожа на достаточно квалифицированного агента для одного из ведущих звёзд страны. Кем бы она ни была, я уверен, что она станет занозой у меня в заднице.

— Не могу ничего обещать, — честно отвечаю я, открывая дверь автомобиля. — Моя вежливость будет зависеть от их вопросов.

— Разве ты никогда не слышал фразы: «Покори своей любезностью?» —  интересуется она, следуя за мной к входной двери.

— Не думаю.

— Если тебя спросят про что-нибудь, о чём ты не хочешь говорить, просто смени тему или дай размытый ответ. Я предупрежу насчёт запретных вопросов, но не могу тебе пообещать, что меня послушают.

Интервью будет проходить в прямом эфире. Могу сказать, что Либби нервничает, когда я оставляю её и захожу в студию. Если она не сможет проконтролировать меня в первый же рабочий день, то тем самым докажет свою некомпетентность.

Ведущие же наоборот похожи на детей, которых ведут в Диснейленд. Я обмениваюсь рукопожатием с мужчиной и женщиной, возраст которых давно перевалил за тридцать. Они крутятся в этой сфере больше десяти лет и уже брали у меня интервью, правда, тогда я был известен как «золотой мальчик», о котором не ходило столько убойных сплетен. Меня спрашивали о Стелле, но тогда я не имел ничего против — у нас всё было хорошо, мы были счастливы.

Усаживаюсь в кресло и надеваю наушники. После пары шуток от радиоведущих, дабы разрядить остановку, разговор заходит о моем последнем сингле, который возглавляет чарты  Billboard, и следуют поздравления с успешным альбомом.

Я сжимаю челюсть, когда мне задают вопрос из списка запретных, которые им предоставила Либби.

— Значит эти слухи правдивы? — спрашивает женщина. — На этот раз вы со Стеллой расстались навсегда?

Я проглатываю ком в горле, прежде чем наклониться к микрофону и ответить.

— Нашим обоюдным решением стало, что каждый должен идти своей дорогой, — поясняю я, пытаясь контролировать свой тон, но не думаю, что мне удаётся скрыть своё настроение.

— Как печально, — вздыхает она. — Есть ли хоть доля правды в слухах о ваших угрозах, где вы обещали опубликовать запись вашего со Стеллой секса, если она не примет вас обратно?

Эта курица так дерьмово сейчас пошутила?

Она что, оглохла?

Я пару минут назад сказал, что решение расстаться было обоюдным.

Я фыркаю, впиваясь пальцами в шорты.

— Нет никакой записи секса, а если бы та и существовала, я не стал бы её никуда отправлять. Я не грёбаный предатель. — Фальшивые улыбки радиоведущих исчезают. — Этот вы так хотели услышать? — Ни один из них не может заглушить мой ответ: — Ага, по-любому.

Они вздрагивают от моей реплики.

А затем на их лицах появляется ликование.

Чёрт.

Я сожрал их долбанную наживку и попался на крючок.