Крестные дети - Колридж Николас. Страница 20

— Ой, нет. Спасибо.

Сэффрон улыбнулась:

— Я всегда прихожу сюда, чтобы выкурить сигарету после обеда. Ладно, будем откровенны, три или четыре сигареты. Я как-то спросила Маркуса, не возражает ли он против того, что я буду курить у него дома, и он ответил, что возражает. Пожалуйста, не выдавай меня, ладно?

Мэри кивнула, но мысль о том, что ей предстоит обманывать крестного, была для нее очень неприятна.

— Ты хорошо его знаешь? В смысле — Маркуса, — спросила Сэффрон, закуривая снова.

— Нет, не очень. Он друг моего отца. Или когда-то им был. Не думаю, что они теперь часто встречаются. — Мэри смутилась. Она не знала, как получилось, что Маркус Брэнд стал ее крестным отцом. Папа очень часто говорил о нем, но тот ни разу не приходил к ним домой. В день конфирмации^[9] он пришел только на церковную службу. — А ты? Твои родители, наверное, очень дружат с ним?

— Ты шутишь? Я видела его только один раз — когда мы были на каникулах во Франции.

— А как же он стал твоим крестным отцом?

Сэффрон пожала плечами:

— Амариллис — это моя мама — сказала, что у него были какие-то дела с моим отцом до моего рождения.

— Они еще общаются?

— Бог его знает. Я не видела отца уже тринадцать лет. Он ушел от нас. Кажется, теперь он живет где-то в Ирландии.

Мэри стало неудобно. Она так любила своего отца, что не могла представить, как бы жила без него.

— Прости, мне не хотелось совать нос в чужие дела.

Сэффрон медленно выпустила дым:

— Не велика беда. Я почти его не помню, он бросил нас, когда мне было два года. Поначалу он приезжал к нам в гости, но потом перестал. Я даже не знаю, чем он теперь занимается. Наверное, он цыган или что-то в этом роде.

Мэри сидела на горячем песке и пыталась понять, как Маркус мог познакомиться с ирландским цыганом.

— Но нам всем здорово повезло, что у нас такой крестный отец, верно? — сказала она. — Он очень щедрый.

— Тебе не кажется, что все это немного странно? — ответила ей Сэффрон. — Нет, конечно, тебе не кажется. Забудь. Просто у меня был уже кое-какой печальный опыт подобных путешествий, и, должно быть, я стала циничной, вот и все.

Появление Маркуса за столом всегда было трудно прогнозировать. Большую часть времени он проводил в своем кабинете. Как он сам объяснял, вел важные переговоры о покупке марганцевой шахты в Мексике. Иногда появлялся его адвокат Дик Матиас с кипой документов на подпись. Абигейль, крайне чувствительная к проявлениям пренебрежительного равнодушия, заметила, что когда он приходил на обед или на ужин, то всегда садился между Сэффрон и Клейборн и ни разу не присел рядом с ней.

Однажды Маркус объявил, что в честь их последнего вечера на острове собирается устроить праздник на пляже за домом, и пригласил шумовой оркестр^[10], который миссис Майлс каким-то чудом нашла в Нассау. Джеми повернулся к Чарли:

— Вот оно. Мы начинаем сегодня, после барбекю.

— Но как?

— Я же говорил — коктейль в коттедже. Они просто ждут, пока мы возьмем их.

Чарли кивнул. Он немного сомневался, что их отношения с Сэффрон продвинулись достаточно для того, чтобы она ждала, когда же он овладеет ею, но ему не хотелось делиться своими опасениями с Джеми — на время этих каникул Сэффрон считалась девушкой Чарли. Да и потом, кто поймет этих женщин? Сначала они отшивают тебя, а через минуту уже готовы засунуть язык тебе в глотку. Так, по крайней мере, думал Чарли, исходя из собственного небогатого опыта.

— А как же ты? — спросил он. — С кем собираешься повеселиться? Ты так и не сказал.

Джеми загадочно улыбнулся:

— Буду действовать по обстановке.

— Да ладно, не дури.

— Нет, серьезно, пока не знаю. Я только прощупываю почву — ничего определенного.

На пляже были выставлены десятки стеклянных фонариков со свечками внутри. В двух больших жаровнях краснели угли. Карлтон и лодочники, по случаю нарядившиеся в поварские колпаки, получили указания от Бартоломью и аккуратно раскладывали большие куски меч-рыбы и огромных креветок на раскаленных прутьях. Вдалеке от этого пекла расположился стол, вокруг которого над закусками трудились повара Сэнди-Коув в своих передниках.

Они готовили салаты из риса, омаров, морской капусты, раскладывали по тарелкам плоды батата и кокосовые орехи, заполненные майонезом, сыры дорогих сортов и тонны экзотических соусов. Девять человек, составлявших обещанный шумовой оркестр, к этому времени уже успели приготовить барабаны-канистры и венчики для взбивания яиц и теперь наигрывали свою версию «Барбадоса».

Появился Маркус в сопровождении Барбары Майлс. Дика Матиаса и секретарш из офиса.

— Что ты нам приготовил, Карлтон?

— Меч-рыбу, мистер Брэнд.

— Сами поймали или купили?

— Поймали сами, начальник. Сегодня рано утром Дэнзил ходил в море.

— Молодчина, Дэнзил, — похвалил Маркус. Бартоломью, до этого момента разносивший крестным детям пунш в кокосовых орехах, отвлекся и принес хозяину бокал шампанского.

— Этот ваш народный ансамбль умеет играть что-нибудь кроме похоронных маршей? — спросил Маркус у Барбары Майлс. — Такое впечатление, что мы собрались на поминки.

Миссис Майлс подошла к музыкантам и остановила их. Через несколько секунд они продолжили выступление более оживленной версией песни «Темнокожая красавица, возвращайся домой и выходи на меня замуж».

— Вперед, танцуют все! — скомандовал Маркус. — Отложите бокалы. Эти местные парни — музыканты — очень любят, когда под их музыку танцуют красивые белые девочки. Не разочаровывайте их.

Стюарт и Чарли одновременно устремились к Сэффрон. Ее длинные ноги стали совсем черными после часов, проведенных в дюнах, она выглядела особенно соблазнительно в коротенькой желтой мини-юбке.

Стюарт, уже допивший первую порцию пунша, не собирался отступать.

— Сэффрон, — Маркус подошел к ней, — потанцуй со мной. Я тебя почти не видел всю неделю.

Он обхватил ее за талию и вытащил на ровный песчаный пятачок, который служил танцплощадкой. Видя, что босс вышел на сцену с очаровательной блондинкой, ансамбль ускорил темп.

Маркус танцевал очень уверенно и контролировал каждое движение партнерши.

— Расслабь руки и дай мне вести, — сказал он Сэффрон, прокрутив ее в третий раз.

— Вы всегда так командуете? — спросила она, когда он прижал ее к себе.

— О да. Всегда.

Стюарт пригласил на танец Абигейль, и они стали толкаться на краешке танцплощадки. Абигейль, как и многие полные люди, оказалась очень проворной партнершей. Она подпрыгивала на своих маленьких ножках и иногда вскидывала руки, как ее научили в танцевальной академии. Стюарту это казалось странным и слишком сложным, поэтому он старательно делал вид, будто Абигейль танцует сама по себе, и не смотрел ей в глаза. Однажды он почувствовал, что Сэффрон смотрит в их сторону, и напустил на себя томный вид, как у Джеймса Дина,

— Думаю, нам тоже стоит потанцевать, — сказал Чарли и, не дожидаясь ответа, повел Мэри к танцплощадке. Не помня себя от счастья и застенчивости, Мэри переминалась под музыку с ноги на ногу и махала руками, как будто сеяла горох. Плотно сжатые кулаки Чарли ходили из стороны в сторону, как поршни паровой машины. Он был потрясен тем, что Сэффрон танцует с крестным медленный танец.

Маркус прижался к ней и что-то нашептывал на ухо. Она хихикала. Чарли показалось, что Сэффрон заигрывает с Брэндом. Если это на самом деле так, решил Чарли, то она самая настоящая потаскуха.

За развитием событий на танцплощадке наблюдал не один Чарли. Клейборн и Джеми стояли в сторонке и внимательно наблюдали за Маркусом и Сэффрон, при этом Клейборн с каждой минутой все больше грустнела. Она почувствовала, что Маркус отдалился от нее. Ее время близилось к концу. Их регулярные разминки в постели стали не такими убедительными хотя Маркус по-прежнему был формально внимателен. Кроме того, он стал задавать ей вопросы по поводу ее последнего, невероятно раздутого счета, чего никогда не случалось раньше. Жребий был брошен, у Клейборн не оставалось сомнений. Как она будет скучать!