Я не твоя (СИ) - Блио Элен. Страница 2
Стоп, это ведь еще не все! Опускаю руку в карман.
- Еще… Насчет наследника, Тамерлан. У тебя уже мог быть один. – достаю из кармана тест, на котором заветные полоски. Вижу, как он щурится, и опять до боли сжимает челюсти. – Мог быть, Тамерлан. Но не будет. Уже. Так что…Можешь не беспокоиться.
Вижу, как его глаза полыхнули яростью.
Так тебе и надо, Там! Ты всегда повторял как важны для тебя дети. Как ты хочешь стать отцом! Что же ты на это скажешь?
- Что ты сделала? – хрипит грозно, делая шаг ко мне, но спотыкается о мой взгляд.
- Выкидыш. Перенервничала из-за… из-за твоей свадьбы. Твой брат Ильяс в курсе, можешь спросить у него. Прощай, Тамерлан. Будь счастлив.
Поворачиваюсь, чтобы уйти и в последнюю секунду замечаю, что он рвется за мной. Я все еще держу в руке ножницы. Я не могу их убрать – пальцы свело спазмом.
- Не смей меня трогать, Умаров. Я для тебя умерла. Понял?
Кровь шумит в венах, уши закладывает.
Выкидыш. Пусть думает, что у меня был выкидыш. Ему незачем знать, что ребенка я сохранила!
Быстро иду мимо белоснежных столов, мимо обомлевшей публики.
Я как Нео из Матрицы – весь мир вокруг замер, двигаюсь только я.
Но это недолго.
У самого выхода осознаю, что за мной все-таки несутся охранники.
Еще мгновение, и я окажусь прижатой к тротуарной плитке, распластанной, раздавленной…
- Оставьте ее!
Глава 2.
Он не успевает остановить охранников.
Ильяс. Брат Тамерлана. Который когда-то был моим другом. Когда-то в другой жизни.
Мне удается увернуться, правда, несмотря на это я все-таки падаю, раздирая коленки в кровь.
Мне не больно. Разве может быть больно мертвому?
Боль – это из какой-то другой вселенной. У меня уже ничего не болит.
- Зоя! Черт! Убрали руки от нее! Отвалили, идиоты!
Я лежу на тротуаре, как сломанная кукла. Наверное, мне все равно. Краем глаза вижу, как отступают бугаи из охраны.
- Зоя, давай помогу. - Ильяс так старается!
- Руки убери от меня.
- Зоя… Не надо.
Не надо? Это он говорит мне?
Я даже не подозревала что во мне может быть столько ненависти!
Словно братья Умаровы перетянули меня на свою темную сторону!
Я ведь всегда была светлой! Мама не зря называла меня Светлячком…И он тоже…
Я была светлой, веселой, искренней, наивной. Верила в дружбу и в любовь.
Верила мужчине, который стал моим первым и должен был остаться последним.
Как быстро и просто душой может овладеть мрак!
Я ненавидела. И у меня были причины.
- Зоя…
- Уйди, Ильяс.
Встаю, оправляю юбку.
- Светлячок…
Поворачиваюсь и смотрю на парня, которого много месяцев считала другом, который признавался в любви, которому я однажды даже почти жизнь спасла.
Брат моего врага – мой враг?
Но… разве Тамерлан мне враг? Нет. Он просто никто. И его брат Ильяс тоже никто. Теперь даже не однокурсник – я забрала документы из института.
- Прости, Светлячок…
- Тебя за что?
Хотя мы оба прекрасно знаем за что.
За все. За сережки с бриллиантами. За драку на дне рождения. За конюшни. И за свадебный салон тоже…
И за того малыша, которому Ильяс должен стать дядей. Но не станет. Он уверен, что этого малыша уже нет. И прекрасно. Моему ребенку не нужны такие родственники!
- Зоя, пойдем со мной, тебе нужно раны обработать.
- Вы уже обработали, спасибо. Просто дай мне уйти, Ильяс.
- Не могу. Я не могу. Подонком себя чувствую…
Неужели? Да ладно! Подонком себя чувствует! Мне даже не смешно!
Если бы я еще могла в это поверить! Илик, Илик… так тяжело быть в тени старшего брата, во всем успешного, во всем лучшего!
- Прощай.
- Зоя…
Неожиданно вижу огромного амбала, направляющегося прямо к нам. Прет как танк.
- Слышь ты, стоять на месте! – смотрит на меня как на грязь под ногтями.
- Эй, бро, ты как разговариваешь? – Ах, ах, неужели Илику не страшно?
- Ты кто? – амбал тычет тупым взглядом в Ильяса.
- Я брат жениха…
- А я брат невесты, понял? Закрылся и свалил! А ты, тварь, слушай меня…
Он нависает надо мной, я должна быть в шоке, но видимо я уже настолько погружена в состояние стресса, что мне уже почти все равно...
- Не разговаривай с ней так!
Ильяс говорит уверенно, строго, но...
- А то, что ты сделаешь? Папочке нажалуешься? Или братцу? Так ему сейчас не до этого!
Я вижу, как Ильяс злится, кулаки сжимает, и… и отступает. Просто делает шаг назад.
Вот так.
А ты на что надеялась, Светлова?
Дикарь, который назвался братом невесты наступает на меня, в его глазах приговор. Мучительный, мерзкий, грязный.
- Ты со мной пошла!
По позвоночнику струится холодный пот. Охранники Тамерлана далеко – Ильяс их прогнал. Помочь мне вряд ли кто-то сможет… Смотрю на Илика – стоит с каменным лицом, голову опустив.
Что ж, спасибо, друг! Помог. Выручил.
- Куда идти?
- Вопросы не задавай. За поступки свои отвечать надо. Думала, изгадишь Мадине свадьбу, и уйдешь так легко? Отрабатывать будешь. По полной.
Его взгляд на меня – и я сразу понимаю, что он меня потащит не посуду мыть. Отрабатывать… Он облизывает свои тонкие губы и тянет ко мне руку, хватает, прижимает к себе, его желание слишком очевидно. В глазах предвкушение.
Какая мерзость.
- Отработаешь. Тебе понравится. Такие как ты, с характером, любят пожестче.
Откуда же тебе знать, что мы любим, урод?
Я выхватываю ножницы, о которых он явно забыл, и быстро втыкаю в его руку.
Мгновения его замешательства мне хватает, чтобы вырваться и побежать.
Аллилуйя, «Конверсы», вы лучшие!
Бегу, ног не чувствуя.
Быстро, так, что легкие схлопываются и печень сжимается в лютом спазме.
Горилла все-таки бежит за мной, догоняет.
Господи, помоги мне! Мамочка! Зачем я вообще все это устроила!
Передо мной дорога. Машин почти нет, пара одиноких такси.
Успею?
Нет. Он хватает меня за горло, рвет на себя…
Все, Светлячок, приехала…
- Эй, парень, отпусти девочку, слышишь?
Я в ужасе смотрю на худого пожилого мужчину, который направляется к нам. Мужчина не русский, восточный, может быть таджик, а может киргиз - я не разбираюсь, но у него лицо хорошее. Светлое какое-то. Он так уверенно и спокойно идет на Гориллу, схватившего меня!
- Не вмешивайся, отец, своей дорогой иди.
Понимаю, что незнакомый добрый старик подписывает себе смертный приговор. Этот амбал его одним ударом положит!
- Не могу я не вмешиваться.
- Я сказал, отвали, старик, не лезь не в свое дело.
- Когда слабых обижают это всегда мужское дело.
Я слушаю его и глазам не верю!
Только что один сильный, здоровый, богатый парень, который меня знал, который мне в любви признавался, говорил, что жить без меня не может – отдал меня на растерзание этому отморозку. Второй – еще более сильный, который миллиардами ворочал, с министрами и президентами запросто общался, который жениться обещал, весь мир к моим ногам положить - меня как ненужную игрушку выбросил своим псам на растерзание.
А этот чужой, незнакомый, щуплый старик против огромного, лютого бойца идет просто потому, что считает – это дело мужское слабых защищать?
Я всхлипываю.
В этот момент мне все равно, что сделает со мной отморозок. Я рада, что все-таки есть в этом лживом и грязном мире хоть кто-то настоящий.
Вижу, как за спиной у моего защитника неожиданно появляется еще один мужчина в возрасте, и еще, и еще… их человек пять. Да, они не молодые, щуплые, но почему-то от них идет такая сила! Они - справедливость!
У одного в руках какая-то железка, кажется арматурина или монтировка. Понимаю, что амбал, у которого наверняка пистолет за пазухой, расправится с ними в два счета, и мне хочется кричать им, что бы бежали, спасались сами. Меня уже ничего не спасет.