Астрид - хозяйка Рождества (СИ) - Лерн Анна. Страница 11

Темная мебель из кедра, имела вытянутые формы — начиная от высокого изголовья кровати и заканчивая спинками кресел, стоявшими у пылающего камина. Он был выложен черными изразцами и походил на средневековое чудовище с распахнутой пастью, в которой тускло поблескивала бронзовая решетка. На противоположной от кровати стене, висел гобелен, сотканный из золотистых нитей, и я разглядела на нем лобызающуюся пару — длиннокосую девицу и грозного дядьку с мечом и густой бородой.

Портьеры на высоких окнах были из плотного черного кружева, а над кроватью висел такой же точно балдахин. Наверное, нормальная женщина сразу бы распорядилась все здесь поменять на светлые шторки и горы подушек в цветочек, но только не я… Я получала истинное удовольствие от этого мрачного антуража.

Я даже подняла руки и рассмеялась жутким, зловещим смехом, а потом быстро обернулась на дверь и хмыкнула — как ребенок, ей Богу…

Обнаружив еще одну дверь, я заглянула туда и протянула:

— Оооо… Это очень кстати…

Оказалось, что за этой дверью скрывалась ванная комната, и окно «Роза» как раз расположилось именно в ней. Серые стены, деревянный пол, ковер бордового цвета и, конечно же, медная ванна с вычурными ручками для удобства. В комнате стояло несколько шкафов, комод и черная ширма с серебристыми лилиями.

— Ваше сиятельство!

Я услышала голос тетушки Лонджины и выглянула из ванной.

— Я здесь! Посмотри, как здесь красиво!

— Ну не знаю… — она покачала головой, разглядывая комнату. — Как по мне, так можно было бы и посветлее…

Она нашла среди моих вещей домашнее платье и помогла мне переодеться. После этого женщина обработала мне рану, и мы снова спустились вниз.

— Вы бы отдохнули, ваше сиятельство… — тетушка Лонджина с упреком посмотрела на меня. — Не приведи Господь заплохеет.

— Все будет хорошо, — я с энтузиазмом схватила тряпку, стопка которых уже лежала на столе. — Давайте, наконец, отмоем кухню от грязи!

Мы взялись за работу, а мужчины отправились на улицу, чтобы обследовать конюшни и дворовые постройки.

После ужина я еле доползла до кровати и со словами: «Я сейчас немножко полежу, а потом переоденусь», — благополучно вырубилась, раскинув звездочкой руки и ноги.

Тетушка Лонджина заглянула в комнату, покачала головой и с улыбкой накрыла меня пледом, но я этого даже не почувствовала.

* * *

— Ох, не знаю, Кристайн… — привидение маркиза склонилось над спящей девушкой, внимательно разглядывая ее. — Разве так выглядят благородные девицы? Ей осталось только захрапеть и все… Ты никогда так не спала…

— Откуда ты можешь знать, как я спала, если всегда уходил в свою комнату после… — Кристайн покосилась на мальчишку и герцога. — Ну, после…кхм…

— Это приличия! — Харальд насупился. — Все должно быть, как положено!

— Нудный и после смерти, — хохотнул герцог. — Солдафон.

— Чтоо??? — маркиз сжал кулаки и поплыл в его сторону. — Сейчас я тебе устрою…

— Да прекратите вы! — Кристайн встала между ними и посмотрела сначала на одного, а потом на другого грозным взглядом. — Мы сюда не за этим пришли!

— А зачем? — Эйрик поправил свою идеальную прическу и, выгнув бровь, посмотрел на спящую девушку. — Что ты хочешь, чтобы мы сделали?

— Ты должен направить в деревню своего потомка — Эрлинга Хоконсона, чтобы они встретились на ярмарке! Желательно на ярмарочном представлении! — прошипела Кристайн. — Господи, вы когда-нибудь начнете думать своими призрачными мозгами?!

— Как ты себе это представляешь?! — герцог возмущенно уставился на нее. — Эрлинг даже не посмотрит на нее!

— Почему? — удивилась Кристайн. — Она красивая, у нее шикарные волосы и стройная фигура…

— Этого мало! — герцог недовольно поджал губы, но в его глазах промелькнула гордость. — Молодой герцог предпочитает нежных, воспитанных и чопорных дам… А эта девица слишком деятельна! Она сегодня мыла посуду, как простая служанка, а еще хохотала в спальне, как умалишенная! Ты уверена, что ее психическое здоровье в порядке?

Харальд принялся смеяться густым, раскатистым смехом, а Кристайн фыркнула и угрожающе протянула:

— Эйрик, не выводи меня…

— Давайте пристроим ее к виконту Хокону, — предложил герцог. — Он тоже мой потомок.

— Ему семьдесят лет! — Кристайн уперла руки в бока и начала наступать на него. — Или ты притащишь Эрлинга в деревню, или я устрою тебе еще сто лет адской жизни!

— Ладно! Ладно! — герцог поднял руки, капитулируя перед ее напором. — Я внушу ему, что он должен быть завтра в деревне, но внушить ему, что эта девица его судьба — я не смогу! У меня нет столько сил!

— Будем надеяться, что природа все сделает сама… — проворчала Кристайн, но ее глаза светились довольным светом. — Осталось внушить ей, чтобы она пошла на ярмарочное представление.

— О, мой Господь! — воскликнул Харальд, похохатывая в бороду. — Я хочу посмотреть на это!

Кристайн провела рукой над лицом спящей девушки, и, все так же ругаясь между собой, призрачная компания поплыла по коридорам замка.

* * *

Следующий день выдался солнечным и теплым, и когда пришла тетушка Лонджина, я уже не спала, а стояла возле окна, глядя на прекрасную и таинственную красоту заросшего парка.

— Как вам спалось? — женщина пошла в ванну и я услышала, как она наливает в таз теплую воду. — Привидение маркиза не явилось познакомиться с вами?

— Увы, нет, — я сладко потянулась. — Похоже, он решил игнорировать новую хозяйку имения.

— И слава Богу, — пробурчала тетушка Лонджина и позвала меня. — Идите умываться, ваше сиятельство! Вчера так вымотались, что прямо в одежде и уснули, а мне было жаль будить вас.

Позавтракав остатками вчерашней еды, почти вся наша компания собралась в деревню. Когда во двор имения въехала телега Айджа, мы уже были готовы.

Я и тетушка Лонджина устроились в экипаже, Нилс управлял им, а Антон прыгнул в телегу. Гринч и Франц остались на хозяйстве — нужно было почистить каминные трубы и наносить воды.

Открыв окошко, я любовалась увядающей природой и, вдыхая неиспорченный цивилизацией воздух, ощущала его истинную свежесть.

Легкий ветер покачивал верхушки деревьев и нес на своих невидимых крыльях острый аромат хвои, прелую теплоту коры и терпкость мокрых листьев. Я пьянела от ни с чем не сравнимого запаха леса — чистого, настоящего, волшебного, и на душе было радостно, как в далеком детстве…

Когда показались первые дома деревни, я с еще большим интересом прильнула к окну. В прошлый раз мне было не до любования красотами, а сейчас я наслаждалась увиденным. Домики были чистенькими, с яркими крышами и белеными стенами, между ними притаились сараи, заросшие мхом и изумрудной травой, а на плетеных заборах сушились домотканые половики всевозможных, ярких расцветок.

По главной дороге шли целые семьи. Они останавливались, приветствовали друг друга и шествовали дальше. Вскоре я услышала музыку и людской гомон, и тетушка Лонджина весело улыбнулась.

— Как же я люблю субботние ярмарки! Чего на них только нет! Нужно обязательно сходить на ярмарочное представление, там такие выкрутасы выделывают, обхохочешься!

— Сходим обязательно, — пообещала я, и вдруг поняла, что мне позарез нужно посмотреть на «выкрутасы». Это ведь так интересно!

— Никогда не понимал твоего увлечения Эммой Андерсен… Как по мне, эта девица слишком чопорна, как и ее мамаша, — симпатичный мужчина лет тридцати, сделал выпад, но тут же был скручен и уложен на лопатки.

— А мне нравятся такие строгие малышки, — его друг резво поднялся и подал ему руку. — Лукас, мне бы не хотелось иметь подле себя взбалмошную девицу с кучей мыслей и идей в голове. От них много проблем и шума.

— Эрлинг, по-твоему, женщина должна быть глупа как пробка? — Лукас удивленно взглянул на товарища и, приняв его помощь, поднялся. — Это даже звучит ужасно. Разве у герцога может быть глупая жена?

— А зачем ей ум? — засмеялся герцог и, сдернув с крючка полотенце, вытер лицо. — Для того, чтобы ублажать меня в постели и рожать детей, моей жене ум не нужен. Главное, чтобы она знала свое место и всегда была готова исполнить мои желания.